Социальная психология
Шрифт:
Обратите внимание на факты, которые приводятся ниже.
— Временный стресс усиливал недомогание, которое испытывали волонтеры, инфицированные вирусом гриппа (Dixon, 1986).
— Иммунная система молодоженов на следующий день после ссоры, вызванной обсуждением каких-то проблем, оказалась ослабленной (Kiecolt-Glaser et al., 1993).
— Результаты фундаментального исследования, проведенного шведскими учеными, свидетельствуют о том, что, по сравнению с теми рабочими, которые не переживали производственных стрессов, у их коллег, переживавших такие стрессы, вероятность заболеть раком прямой кишки в 5,5 раза выше (Courtney et al., 1993). Выявленные различия в заболеваемости нельзя объяснить ни разницей в возрасте, ни разным отношением обследованных людей к курению или алкоголю, ни их физическими особенностями.
{Сестрам
— По сравнению со студентами, имеющими академическую задолженность, студенты, не имеющие её, испытывают меньший стресс и меньше болеют в конце семестров, но во время семестров они чаще оказываются в стрессовых ситуациях и болеют чаще. В целом же студенты, имеющие «хвосты» и обрекающие себя на провал, болели больше и получали более низкие оценки (Tice & Baumeister, 1997).
Стиль объяснения и болезнь
Если верно, что неконтролируемый стресс влияет на состояние здоровья, подрывает защитные силы организма и делает человека пассивным и безучастным, то будут ли люди, демонстрирующие пессимизм, более подвержены различным недугам? Так ли это на самом деле? Справедливость этого тезиса подтверждают результаты нескольких исследований: пессимистический стиль объяснения негативных событий (высказывания вроде таких, как «Это моя вина, теперь всегда так будет, и все пойдет прахом») делает заболевания более вероятными. Кристофер Петерсон и Мартин Селигман изучали высказывания 94 выдающихся бейсболистов, опубликованные в печати, с целью выяснить, как часто они прибегали к пессимистическим объяснениям таких негативных событий, как проигранные важные матчи, т. е. как часто спортсмены объясняли свои неудачи стабильными, глобальными или внутренними причинами (Peterson & Seligman, 1987). Те бейсболисты, которые постоянно прибегали к пессимистической мотивировке, умерли в сравнительно молодом возрасте. Оптимисты — люди, которые объясняли стабильными, глобальными и внутренними причинами позитивныесобытия, прожили значительно дольше, чем пессимисты.
«Ибо прах ты, и в прах ты возвратишься.
Известно также, что те из выпускников Гарвардского университета, которые по результатам интервью 1946 г. были признаны наиболее оптимистически настроенными людьми, по итогам интервью 1980 г. были признаны наиболее здоровыми (Peterson, Seligman & Vaillant, 1988). Слушатели вводного курса в психологию из Технического университета штата Вирджиния, оптимистически объяснявшие негативные события, спустя год после тестирования меньше страдали от простуд, ангины и гриппа. По данным Майкла Шайера и Чарльза Карвера, оптимисты (люди, которые соглашаются с такими высказываниями, как «Я всегда рассчитываю на лучшее») реже болеют разными болезнями и быстрее выздоравливают после операции аортокоронарного шунтирования. Они также более активно, эффективно и с лучшими результатами справляются с физическими неприятностями (Affleck et al., 2000; Aspinwall & Taylor, 1997; Scheier et al., 2000). Здоровый образ жизни — физические упражнения, правильное питание и отсутствие таких вредных привычек, как пристрастие к спиртному, — важнейшее условие долголетия многих оптимистов (Peterson & Bossio, 2000).
Говард Теннен и Гленн Аффлек на основании собственных исследований пришли к выводу о том, что позитивный, оптимистический стиль объяснения целителен сам по себе (Tennen & Affleck, 1987). Но они также напоминают нам о том, что в каждой бочке меда есть своя ложка дегтя. Многие оптимисты считают себя неуязвимыми и поэтому не предпринимают разумных мер предосторожности. Так, оптимисты, курящие сигареты с высоким содержанием смол, недооценивают риск, которому подвергают себя (Segerstrom et al., 1993). Если же случается несчастье, например оптимист сталкивается с серьёзной болезнью, последствия могут быть трагическими. Оптимизм полезен для здоровья, но помните: даже среди оптимистов смертность стопроцентна.
Резюме
Социальные психологи уделяют большое внимание изучению атрибуции и ожиданий людей в состоянии депрессии, одиноких, социально тревожных и физически больных. Людям, пребывающим в депрессии, присущ негативный стиль объяснения. По сравнению с теми, кто не переживает депрессии, они более склонны к самообвинению, интерпретируют и вспоминают события в более мрачном свете и с пессимизмом смотрят в будущее. В лабораторных условиях люди в состоянии несильной депрессии, хотя чаще используют негативные высказывания, демонстрируют поразительный реализм.
Следствием депрессивного мышления является депрессивное поведение, которое, в свою очередь, способствует поддержанию пораженческого настроения. Многое из сказанного относится и к людям, хронически страдающим от одиночества и от таких проявлений социальной тревожности, как чрезмерная застенчивость.
Молодая и бурно развивающаяся отрасль психологической науки — психология здоровья — интересуется тем, как люди определяют, что они больны, как они объясняют симптомы, которые чувствуют, когда обращаются за медицинской помощью, и как следуют врачебным рекомендациям. Она также изучает воздействие негативных эмоций и связь между болезнью, стрессом и пессимистическим мировосприятием.
Мы рассмотрели особенности социального мышления, вызванные различными житейскими проблемами — от тяжелой депрессии до чрезмерной застенчивости и физического недуга. Можно ли изменить эти неадаптивные паттерны мышления?
Социально-психологической терапии не существует. Но терапия — это социальный контакт, и в наши дни социальные психологи задумались над тем, как интегрировать их принципы с традиционными методами лечения (Forsyth & Leary, 1997; Strong et al., 1992). Рассмотрим три примера.
Внутренние перемены как следствие изменения поведения
В главе 4 приведено немало различных доказательств простого, но очень действенного принципа, суть которого заключается в том, что наши установки зависят от нашего поведения. Роли, которые мы исполняем, слова, которые говорим, и решения, которые принимаем, влияют на то, какие мы есть.
Согласно принципу «установки как следствие поведения», некоторые психотерапевтические методы лечения предписывают действия. Психотерапевты, которые придерживаются этого бихевиорального подхода и стараются изменить форму поведения пациента, исходят из того, что вслед за поведением изменятся и его внутренние диспозиции. В основе тренинга уверенности в себе лежит феномен «нога-в-дверях». Индивид, исполняющий роль уверенного в себе человека в окружении группы поддержки, постепенно становится таковым и в повседневной жизни. Рационально-эмоциональная терапия исходит из того, что мы сами отвечаем за появление наших эмоций; пациенты получают «домашнее задание» говорить и действовать по-новому, благодаря чему вызывают в себе новые эмоции. Например, задание «переиграть» кого-нибудь из родственников, перестать говорить себе, что вы — непривлекательный человек, или попросить кого-то уйти. Группы самопомощи в деликатной форме подталкивают участников к тому, чтобы вести себя по-новому в присутствии группы: выражать гнев, кричать, действовать так, как действуют люди с высокой самооценкой, выражать позитивные чувства. Всем этим методикам присуще одно общее допущение: если у нас не хватает силы воли, чтобы напрямую контролировать свои чувства, мы можем влиять на них косвенно, через поведение.
Результаты экспериментов подтверждают вывод о том, что наши слова о самих себе могут влиять на наше самочувствие. Студентам, участникам одного из экспериментов, было дано задание написать о себе хвалебный очерк (Mirels & McPeek, 1977). Одновременно другая группа испытуемых писала очерк о текущих социальных проблемах. Когда позднее, в рамках другого эксперимента, испытуемые должны были оценить себя, самооценки участников первой группы оказались более высокими. Участников другого эксперимента исследователи просили представить себя интервьюеру либо в лестном, либо в не очень лестном свете (Jones et al., 1981; Rhodewalt & Agustsdottir, 1986). И вновь публичное выступление, предполагающее подчеркивание собственной значимости или её преуменьшение, сказалось на результатах последующего тестирования реальной самооценки. Мы верим в то, о чем говорим; это утверждение оправдывается даже тогда, когда мы говорим о себе. Особенно наглядно это проявилось в тех ситуациях, в которых испытуемые должны были нести ответственность за то, как они представляли самих себя.