Социология

Гидденс Энтони

колониализм

третий мир

первый мир

второй мир

Дополнительная литература

Ruth Benedict. Patterns of Culture, New York, 1946. Классическое исследование культурных различий, которое по-прежнему стоит читать.

Kenneth Bock. Human Nature and History; a Response to Sociobiology. New York, 1980. Критика притязаний социобиологии.

Brian M. Fagan. People of the Earth. London, 1992.

Последнее издание авторитетного обзора происхождения и развития различных форм человеческой культуры.

Ralph Fasold. The Sociolinguistics of Language. Oxford, 1991. Хороший учебник по многим аспектам природы языка и культуры.

Jack Goody. The Domestication of Savage Mind. Cambridge, 1977. Анализ влияния письменности и грамотности на культурное развитие.

Edmund Leach, Culture and Communication: The Logic by which Symbols are Connected. Cambridge, 1976. Анализ природы культурного символизма.

Raymond Williams. Culture. Glasgow, 1981. Полезный общий анализ понятая культуры.

Peter Worsley. The Three Worlds: Culture and World Development. London, 1984. Анализ связей между первым, вторым и третьим мирами.

Глава 3

Социализация и жизненный цикл

Животные, расположенные внизу эволюционной шкалы — такие, как большинство видов насекомых, способны позаботиться о себе почти сразу после рождения, нуждаясь в минимальной помощи взрослых особей или вообще обходясь без нее. У низших животных нет поколений, поскольку поведение “молодых” представителей вида более или менее идентично поведению “взрослых”. Однако по мере того как мы движемся вверх по эволюционной шкале, мы обнаруживаем, что эти наблюдения применимы все менее и менее; высшие животные должны учиться соответствующим способам поведения. Детеныши млекопитающих практически совершенно беспомощны после рождения, они нуждаются в заботе старших, и человеческие младенцы наиболее беспомощные из всех. Ребенок не выживет, не получая постороннюю помощь в течение по крайней мере первых четырех-пяти лет.

Социализация — процесс, в ходе которого беспомощный младенец постепенно превращается в обладающее самосознанием разумное существо, понимающее суть культуры, в которой он родился. Социализация не является разновидностью некоего “культурного программирования”, во время которого ребенок пассивно воспринимает воздействия со стороны того, с чем входит в контакт. С самых первых мгновений своей жизни новорожденный испытывает нужды и потребности, которые в свою очередь влияют на поведение тех, кто должен о нем заботиться.

Социализация связывает друг с другом различные поколения. Рождение ребенка изменяет жизнь тех, кто ответственен за его воспитание, и кто таким образом приобретает новый опыт. Родительские обязанности, как правило, связывают родителей и детей на весь остаток жизни. Старики остаются родителями даже тогда, когда у них появляются внуки, и эти связи позволяют объединять различные поколения. Несмотря на то, что процесс культурного развития протекает более интенсивно в младенчестве и раннем детстве, чем на позднейших стадиях, обучение и приспособление пронизывают весь жизненный цикл человека.

В следующих разделах мы продолжим тему “"природа" против "воспитания"”, поставленную в предыдущей главе. Сначала мы проанализируем ход развития индивида от рождения до раннего детства, выделяя основные стадии изменений. Различные авторы дают разные интерпретации

того, как и почему развиваются дети, мы рассмотрим и сравним их подходы. Затем обратимся к анализу групп и социальных контекстов, оказывающих влияние на социализацию в течение различных этапов жизни индивида.

“Несоциализированные” дети

На что были бы похожи дети, если бы каким-то образом росли без влияния со стороны взрослых? Очевидно, ни одна гуманная личность не может пойти на такой эксперимент и вырастить ребенка вне человеческого окружения. Однако существует ряд случаев, широко обсуждавшихся в специальной литературе, когда дети первые годы жизни проводили без нормальных человеческих контактов. Прежде чем обратиться к изучению обычного процесса детского развития, рассмотрим два таких случая.

“Авейронский дикарь”

9 января 1800 года близ деревни Сен-Серин в Южной Франции из леса вышло странное существо. Несмотря на то, что оно передвигалось прямо, оно походило больше на животное, чем на человека, хотя вскоре в нем опознали мальчика одиннадцати или двенадцати лет. Он изъяснялся только пронзительными, странными звуками. Мальчик не имел представления о личной гигиене и облегчался там, где ему этого хотелось. Его передали местной полиции, затем поместили в местный приют. Первое время он постоянно пытался убежать, причем обратно его возвращали с трудом, и не мог примириться с необходимостью носить одежду, срывал ее с себя. Никто не обратился за ним и не признал себя его родителями.

Медицинское обследование ребенка не выявило у него никаких существенных отклонений от нормы. Когда ему показали зеркало, он, по-видимому, увидел отражение, но не узнал себя. Однажды он попытался схватить в зеркале картофелину, которую там видел. (На самом деле картофелина находилась позади него.) После нескольких попыток, не поворачивая головы, он схватил картофелину, протянув руку назад. Священник, наблюдавший мальчика изо дня в день, писал:

Все эти маленькие детали, а также многое другое, доказывают, что этот ребенок не является абсолютно лишенным разума и способности рассуждать. Тем не менее, мы вынуждены сказать, что во всех случаях, не связанных с естественными потребностями и удовлетворением аппетита, от него можно ожидать поведения, подобного животному. Если у него и есть ощущения, то они не рождают никакой мысли. Он даже не может сравнивать свои ощущения друг с другом. Можно подумать, что между его душой, или разумом, и его телом не существует связи. [35]

35

Shattwk Roger. The Fortidden Experiment: The Story of the Wild Boy of Aveyron. New York, 1980. P. 69;Lane Harlan. The Wild Boy of Aveyron. Cambridge, 1976.

Позднее мальчика доставили в Париж, где предпринимались систематические попытки превратить его “из зверя в человека”. Это удалось лишь отчасти. Его приучили соблюдать элементарные гигиенические нормы, он стал носить одежду и научился самостоятельно одеваться. И все же его не интересовали ни игрушки, ни игры, он так и не смог овладеть больше чем несколькими словами. Насколько можно судить по детальному описанию его поведения и реакции, это не было вызвано умственной отсталостью. Казалось, он либо не хочет освоить человеческую речь, либо не может. В дальнейшем своем развитии он достиг немногого и умер в 1828 году в возрасте примерно сорока лет.