Шрифт:
Наверное, в жизни любой женщины, которая к тридцати пяти годам полностью состоялась, наступает тот момент, когда можно без зазрения совести начать посвящать время себе.
Например, проваляться в постели дольше обычного в будний день, предварительно отменив дела. Встать, пройтись босиком по квартире, не спеша скорее-скорее бежать в душ и переодеваться в деловой костюм. Также неторопливо приготовить себе завтрак, заварить кофе и просто сидеть на балконе, наслаждаясь моментом.
Позади годы, наполненные грязными пеленками, режущимися зубами, первыми шагами и улыбками. Волнениями по поводу того, как ребёнок
Так было и у меня. И эти мгновения, когда я позволяла себе маленькие, но такие важные радости, стояли на особом пьедестале.
Знала ли я в один из таких моментов, что он будет жестоко нарушен самым беспощадным образом? И не кем-нибудь, а той, что является самым жутким проявлением предательства со стороны мужчины, которому я отдала все свои жизнь, любовь и сердце?
Но обо всем по порядку.
Сегодня с самого утра все шло не так, как я планировала. Макс проспал тренировку, и с недовольством уехал помогать бабушке на даче. Муж, которому я всю последнюю неделю «проедала плешь» по поводу того, что нам пора вложиться в новую квартиру, был рассеянным, и я так в итоге и не поняла: искать мне варианты жилья, или нет.
А я сама проснулась еще затемно и долгое время лежала, пялясь в потолок. Так что к моменту завтрака была невыспавшейся, раздраженной и понимающей, что сегодня мои минутки наедине с собой будут уже не такими радужными, как раньше.
В общем и целом, когда мои мужчины отбыли из дома, настроение у меня было сильно так себе. Отказавшись от хитромудрого приготовления тоста с авокадо, сёмгой и яйцом пашот, я наскоро нарезала себе бутерброды и, сунув их в духовку, нахмурилась.
Обычно я не позволяла каким-то мелочам вывести меня из состояния титанического спокойствия, но ночь, во время которой я лежала в постели, то проваливаясь в зыбкое забытье, то выныривая на поверхность, внесла в мой уклад свои коррективы.
Всё же решив, что мне сегодня срочно надо исправлять тот кривой путь, по которому направилось это утро, я заварила себе кофе и включила тихую музыку. Жизнь сразу заиграла новыми красками.
Которые потускнели в ту минуту, когда раздался звонок в дверь.
В последнее время мама завела себе привычку падать мне на голову, словно сосулька с крыши. Не то чтобы у нас с нею были плохие отношения, но я никак не могла донести до родительницы простую, как две копейки, вещь. Мы – взрослые люди. Мы загодя обязаны обговаривать такие моменты, как прибытие друг к другу на чашку чая. Один раз она и вовсе заявилась, когда мы с Кириллом планировали романтический вечер. И не просто планировали, но он вошёл у нас в весьма откровенную фазу.
И никакие мои уговоры и попытки отправить маму к матери Кира, которая жила за городом, на неё не действовали. Она приезжала, говорила, что ей скучно, а потом все наши дела шли по одному известному месту.
И вот снова наверняка явилась мама, которая приехала побыть со мной, раз «Макс уже взрослый и с ним не нужно возиться».
Вздохнув, я отставила кофе и пошла открывать. На какое-то время замерла перед дверью, решая, не стоит ли сделать вид, что меня нет дома. Кажется, я вообще не говорила матери о том, что сегодня первая половина дня у меня свободна, так что можно было притвориться, будто мы все втроём отсутствуем. Но я знала, чем это закончится. Мать наверняка поедет ко мне на работу.
Я вздохнула и открыла дверь. И тут же удивлённо застыла, потому что обнаружила на пороге совсем не того, кого ожидала.
– Виолетта… только не прогоняйте меня. Ваш муж меня убьёт, когда узнает, что я беременна.
Молоденькая девушка, стоящая за дверью, произнесла эту фразу, и глаза мои полезли на лоб. Что-что она сказала? Кирилл убьёт её, когда узнает про беременность?
Пока я приходила в себя, лицо девицы стало искривляться от подступающих слёз.
– Он меня на дороге подобрал год назад, поселил в пригороде, – заговорила она торопливо.
Слова звучали тихо, но для меня были сродни грому среди ясного неба. Как она вообще смела придумать всё это, а потом приехать со своей идиотской историей? С чего взяла, что этот цирк можно вывалить мне на голову и надеяться, что я поверю? Кто она вообще такая, чёрт бы её побрали, и откуда у девки наш адрес?
– Между нами была только постель… за деньги. Он запретил мне беременеть. Но это случилось.
Она положила руку на совершенно плоский живот и взмолилась:
– Мне нельзя избавляться от ребёнка. Может, когда я рожу, вы его возьмёте себе?
Все эти совершенно ужасные и абсурдные фразы попросту не укладывались у меня в голове. Я стояла, смотрела на девицу, не понимая, что это за нелепый розыгрыш. Кому он мог понадобиться?
– Простите… а вы вообще кто? – прохрипела я и добавила, видя недоумение на её лице: – Как вас хоть зовут? И кто вас подослал?
Глупо было о таком спрашивать, согласна. Но вся эта ситуация в принципе была фантасмагорической.
– Меня никто не подсылал, – замотала она головой. – А зовут меня Света… Ваш муж подобрал меня на дороге год назад.
Я начала приходить в себя. Поверить в то, что Кирилл не только взял в машину эту девицу, но ещё и поселил её где-то за городом, а потом трахал за деньги, было просто невозможно. Это была чушь. Ложь чистейшей воды.
– Светлана… вы – шлюха? – спросила я, искривив губы в усмешке.
Сложила руки на груди, посмотрела на девку свысока. А она опять стала всхлипывать, пустив слезу. Как будто если бы перестала плакать, наш разговор бы тоже завершился.
– Теперь да… – шепнула она. – Но до встречи с Кириллом я ни с кем не была…
Господи! Только девственниц, злостно опороченных моим мужем, мне на голову и не хватало!
– Что вам нужно, Светлана? Если вы думаете, будто я вам поверю и с полуслова мысленно подпишу собственному мужу приговор, значит, вы не только шлюха, но и дура.
Она в отчаянии замотала головой. Стала копаться в карманах, откуда секундой позже выудила довольно дорогой телефон. На девицу, которую подбирают на трассе, а потом поселяют в доме и спят, приплачивая за секс, Светлана не особо-то походила. Хотя, надо сказать, до сего момента с такими особами я не встречалась. А эту не прогнала взашей только потому, что мне нужно было разобраться – что ей нужно?