Соединение и перевод четырех Евангелий

Толстой Лев Николаевич

А этих глупых и ленивых работников выкиньте вон, чтобы их не было, и тех, что посылали за мною сказать, что не хотят быть в моей власти, тоже выкиньте вон, чтобы их не было.

Царь — это начало жизни — дух. Мир — это его царство, но он не управляет сам царством, а, как мужик, посеял зерно и оставил его одно. Оно самородно родит былку, колосья и зерна. Гривна — это разумение в каждом человеке. Бог дух вложил в людей разумение и оставляет их жить одних по их воле.

Бог не решает сам ничего, а, научив человека всему, предоставляет самому человеку решать. Не всем равно дано гривен, но каждому по силе его. Не всем равно дано разумения, но оно дано, и для Бога нет большего и

меньшего. Для Бога нужна только работа над разумением. Одни работают над хозяйской гривной, другие не работают для хозяина, третьи и не работают и не признают хозяина. Одни люди живут разумением, другие не живут им, но оно мертво лежит в них, третьи не признают его. Хозяин вернулся и спрашивает отчета. Это смерть временная и расчет жизни. Одни приходят и говорят, что они работали над гривной, те входят в жизнь хозяина. И хозяин не считает, кто больше, кто меньше заработал. Все одинаково делаются участниками жизни хозяина. Кто примет разумение, тот и имеет жизнь.

Кто имеет разумение и положился на пославшего его, тот имеет жизнь невременную и не знает смерти, а перешел в жизнь. Другие приходят и говорят, что они не работали над гривной, не отказываются от гривны, но говорят, что незачем работать, потому что работай не работай, их ждет казнь. Они знают жестокость хозяина. Другие люди имеют разумение, но не полагаются на него. Они говорят себе: работай — не работай, все равно умрешь и ничего не останется, поэтому нечего с ним делать. На это царь говорит: если ты знаешь, что я жесток, то тем больше надо было делать мою волю. Зачем же ты не попытался делать, а? Если люди знают, что смерть временная неизбежна, то почему же не попытаться жить исполнением воли Божией — разумением. И царь говорит: отнимите у них гривну и дайте тем, у кого есть. Царю все равно, у кого гривны, только бы они были. Так же как мужику все равно, из какого зерна выйдет колос, только бы был урожай. Если разумение дает жизнь людям по воле их, то люди, которые не держат его, не могут жить и становятся вне жизни. И после смерти временной от них ничего не останется. А тех людей, которые не признают власти царской, царь говорит: тех тоже выкиньте вон. Еще другие люди — те не только не работают над разумением и жизнью, но презирают того Отца духа, который дал его, — те тоже не могут жить и также уничтожаются со смертью.

Глава шестая. ПИЩА ЖИЗНИ — НЕ ХЛЕБОМ СЫТ

О РОДСТВЕ ПЛОТСКОМ И ДУХОВНОМ.

(Мф. XII, 46-50)

И когда он говорил, мать и братья подошли и стали вдалеке, хотели с ним поговорить.

Один человек увидал их и говорит ему: вот мать твоя и братья твои стоят поодаль, хотят с тобой поговорить.

А он сказал: кто моя мать и кто мои братья?

И показал рукой на учеников и сказал: вот и мать и братья мои.

Потому что, кто исполняет волю Отца моего Бога, тот мне и брат, и сестра, и мать.

Перед этим сказано, что для жизни истинной не может быть места, не может быть заботы другой, кроме жизни, не может быть соображений о том, что сделано, о прошедшем, о временном; теперь говорится, что и общения между людьми не может быть иного, как соединения в единой для всех воле Бога. Близость людей к царству Бога зависит только от единения в воле Бога.

(Лк. XI, 27, 28)

И случилось, что когда он говорил это, взвела голос женщина одна из народа и говорит ему: блаженно чрево то, что носило тебя, и блаженны соски те, что ты сосал.

Он же сказал ей: бывает блажен тот, кто понимает разумение Бога и держит его.

Благо жизни не может зависеть ни от кого; никто не может передать своего блага другому. Благо есть

только жизнь разумения.

(Лк. IX, 57, 58)

И на пути сказал Иисусу один человек: повсюду пойду за тобой, государь мой.

И сказал ему Иисус: у лис есть норы, и у птиц есть гнезда, а у сына человеческого нет приюта.

Значение стиха этого двояко: одно то, что сын человеческий, в смысле человека, не должен заботиться о месте, в котором он находится. Где бы он ни был — все равно, только бы он не считал какого-нибудь места свойственным себе. Он должен быть бродягой. Другое, что сын человеческий — дух Бога в человеке — вне пространства, и что быть там, где сын человеческий, нельзя, потому что он везде и нигде.

БУРЯ НА ОЗЕРЕ

(Лк. VIII, 22-24 /Мф. VIII, 26/; Лк. VIII, 25)

И случилось, в один день вошел он в лодку и ученики его, и сказал им: переплывем на ту сторону озера, и поплыли.

И когда они плыли, вот сделалась большая буря, и нашла на озеро, и заливало их, и пришла им беда, а он на корме спал.

И подошли ученики его и разбудили его и сказали: наставник, наставник, пропадаем!

Он же, проснувшись, сказал им: отчего вы робеете, маловерные, и он укорил ветер и волнение воды; и ветры затихли, и стала тишина.

И сказал им: где вера ваша?

Иисус не выказывает никакого страха перед опасностью земною, он спит тогда, когда буря бьет лодку и заливает ее. Когда его будят и говорят, что они погибают, он удивляется и делает им упрек. Они говорили, что верят истинной жизни вне времени и пространства, а при первом случае они своею робостью перед земными бедствиями показали, что не верят в нее. Как заботы о похоронах отцов и о домашних распорядках, как кровные связи, как отношения к другим людям не могут влиять на жизнь духа, так и опасность смерти земной и самая смерть земная не могут помешать жизни духа. И Иисус спит и, возбудившись, также остается спокоен.

(Мф. VI, 34; Лк. IX, 59, 60)

Не заботьтесь о будущем; довольно для настоящего своего зла.

И другому Иисус сказал: иди за мною. А тот сказал: только прикажи мне прежде сходить отца похоронить.

И сказал ему Иисус: оставь мертвых хоронить мертвым, а ты иди за мной и возвещай благовестие Божие.

Опять два значения: одно, все заботы мирские, даже самые важные, какими кажутся похороны, суть дела смерти и тьмы. Одно дело жизни — это жизнь, распространение жизни.

Другое значение и главное: для того, кто живет жизнью, — нет смерти.

(Лк. IX, 61, 62)

И сказал еще один человек: я пойду за тобою, но пусти меня прежде дома распорядиться.

И сказал ему Иисус: кто взялся за соху да назад глядит, тот не годится в царство Бога.

Это последнее изречение включает в себя смысл и первых двух, и в нем главная мысль всего места. Смысл его тот, что кто познал жизнь в царстве Бога — жизнь духа, и при этом заботится о чем-нибудь плотском, тот этой заботой о плотской жизни признает то, что он не живет жизнью духа. Если человек, живя жизнью духа, заботится о плотской жизни, то он также мало успеет в жизни духа, как и тот, кто будет пахать, глядя не перед собой, а позади себя.

Сравнение это имеет еще одно значение. Человек, воображающий, что он живет духом, и вместе с тем соображающий то, какие последствия будет иметь то, что он делает в жизни, подобен тому пахарю, который, чтобы провести борозду, смотрит не вперед, на то, что он делает, а назад, на то, что он сделал.

(Лк. XII, 31)

Ищите только того, чтобы быть в воле Бога, а все остальное будет у вас.

ИИСУС У МАРФЫ И МАРИИ

(Лк. X, 38-42; Лк. IХ, 23-26)