Сокол. Трилогия

Посняков Андрей

– Да почему же?

– Ах, вам сказать почему? Извольте! Только, чур, не обижайтесь.

– Ну, говорите, говорите, чего там! Даже интересно будет послушать ваш бред… ой, извините. Гарсон! Еще бокал абсента, пожалуйста!

– И мне.

– Два бокала. Кстати, вы знаете, друг мой, к чему этот зеленый напиток привел Ван Гога? Точнее, еще приведет?

– Вы слишком сильно полюбили вот эту вот парижскую жизнь, – негромко заметил Макс. – И, думаю, стараетесь пореже вспоминать свое прошлое. Здесь у вас – великий город, уличные кафе, выставки, театры, бурлящая светская жизнь, наконец, антикварная лавка…

– Магазин, молодой человек! Магазин! – несколько обиженно поправил месье Якба.

– Тем более – магазин, – охотно

согласился юноша. – А там, в Черной земле? Точнее – в Дельте? Какие-то колдуны, маги, сатрапы – вообще черт знает что! Зачем вам это? Вы не хотите туда, ну точно не хотите! Знаете, я заметил это еще во время нашей первой встречи. Нет, не в Париже, а потом, в вашем оазисе. Как вы хвастались картинами, подлинниками Моне и Ван Гога, с каким шиком носили парижский костюм. Да сразу было ясно – не нужны вам ни Сет, ни Баал, ни Дельта, ни Черная земля. Париж! И вот это время. Все это вас более чем устраивает, да черт бы и с ним, в конце концов, одним жрецом Баала больше, одним меньше, даже еще лучше, что меньше. Что вы морщитесь? Ведь так и обстоит дело. Только вот вы совершенно напрасно расслабились! Да, они – все те жрецы, вельможи и прочие – вам уже совершенно не нужны, но вот вы-то сами им нужны! Для того чтобы сделать их еще могущественнее, еще сильнее. И вот ради этого они достанут вас, Якбаал, даже с Эйфелевой башни, которую, кстати, еще не построили и строить не начинали. Понятно изложил? Отлично. Не надо, не перебивайте, слушайте. Вы хотите жить здесь! И не хотите возвращаться туда. Но, как человек умный, хорошо понимаете, что так просто вас не отпустят. Вообще не отпустят. Что нужно для того, чтобы попасть сюда? Заклинание? Амулет? Есть, есть те, кто знает и может. И вы об этом знаете. А потому – принимаете кое-какие меры: скажем, следите за ломбардами, держите антикварную лавку… хорошо, хорошо – магазин! Вдруг да всплывет какая-нибудь древняя вещь. Новенькая древняя вещь! Артефакт! Вот тогда и нужно будет немедленно принимать меры, узнавать – кто да откуда… Вы ведь этим уже занимались, не так ли? Теперь и я помогу вам. А вы – мне. Поверьте, я для вас сейчас – большое благо. Вы, черный жрец Бала, мне там, в Египте, вовсе не нужны. Живите себе в Париже – великолепно! Кстати, а где Петосирис? Или кто он теперь – господин Пьер Озири?

– Мы никогда не виделись, – признался жрец. – Но я знаю, что он у масонов. Навел справки.

– Полагаю, и он может помочь нам.

Месье Якба пристально посмотрел на юношу:

– Я всегда знал, что вы умный человек, друг мой. Египту повезло с правителем. Кстати, кого вы преследовали в подземном храме?

– Сетнахта, – пожал плечами Максим.

Лицо Якбаала вдруг исказилось.

– Я так и знал, – прошептал он. – Я так и знал. Сетнахт уже здесь. Здесь! Он явился за мной, мой юный друг Ах-маси!

Глава 12

Акробатки в цирке Фернандо

Весна 1876 г. Париж

Тебе ль, в легчайшие едва одетой ткани,

От холода дрожать здесь в городском тумане,

Забыв, что где-то есть лазурь и яркий свет?

Шарль Бодлер. «Малабарская девушка». Пер. В. Рождественского

Ранним утром Якбаал и Максим явились на площадь Ада, прихватив с собой керосиновые фонари и объемистый саквояж – кстати, пустой. Саквояж предназначался для введения в заблуждение служителя Генеральной инспекции каменоломен: месье Якба собиралась выдать себя и своего спутника за обычных любителей катакомб – катафилов, спускающихся под землю в очередной раз. Фонари, саквояж или сумка с рисованной картой катакомб, запасом еды и на всякий случай свечой – вот обычное снаряжение катафила, о чем прекрасно было известно служителям. Вообще-то они не должны были никого пропускать, но…

Договорились за двадцать франков. Служитель – хитроглазый толстяк с узенькой мефистофельской бородкой – просил двадцать

пять, но месье Якба торговался умело. В конце концов толстяк махнул рукой: черт с вами, проходите за двадцать, только уговор – не шуметь.

Спускаясь по крутой каменной лестнице, Макс усмехнулся – они и не собирались шуметь, если только так, чуть-чуть. Мало ли, вдруг придется стрелять, хотя хотелось бы, чтобы до этого не дошло. Молодой человек больше надеялся на свои кулаки, а его спутник – на револьвер, с которым, похоже, никогда и не расставался.

Подняв фонарь повыше, Якбаал остановился у развилки, внимательно рассматривая указатели. Ага, вот она – синенькая табличка с надписью «Люксембургский сад», именно там находилось убежище секты, именуемой «Люди змеи», вычисленное господином Якба по каким-то своим каналам. Что ж, времени у него было достаточно для всяческих вычислений.

– Правда, я там никогда не был, – оглянувшись, предупредил он. – Не тянуло как-то.

Ну еще бы… Не тянуло! Вокруг было довольно мрачненько – черные мокрые своды, «поленницы» из черепов и костей, и ощущение чего-то давящего, какой-то явственно ощущаемой угрозы.

Юноша машинально посмотрел вверх и поежился.

Якбаал засмеялся:

– Не бойтесь, не рухнет. Это на правом берегу частенько бывают обвалы, а здесь поспокойнее. Тсс!!!

Жрец замолчал, кивнув на отблеск яркого света, мелькнувший в какой-то боковой штольне. Оттуда же донеслись громкие голоса и смех.

– Катафилы? – прошептал Макс.

Месье Якба покачал головой:

– Вряд ли. Слишком уж нагло себя ведут. Это либо огородники – здесь, в катакомбах, давно уже выращивают шампиньоны, либо рабочие муниципалитета – укрепляют бетоном провалы. Ни с теми ни с другими нам встречаться сейчас не с руки. Ага… – Жрец замолчал и прислушался. – Уходят, кажется… Кстати, говорят, в катакомбах хотят открыть кафе. Почему бы и нет? Император Наполеон Третий ведь принимал же здесь важных гостей! Представляете, как все преобразится? Вы что-нибудь слышали об электричестве? Тьфу ты! Что я говорю, старый дурень? Ну конечно же!

– Кости, – негромко произнес юноша. – Откуда здесь столько костей?

– С семнадцати кладбищ Парижа, друг мой! Все эти древние кладбища, они все разрастались и стали уже мешать живым. Вот их и ликвидировали, а кости сбросили сюда, под землю, в старые каменоломни. И знаете, Макс, меня это почему-то не шокирует! Хотя… и вы ведь не египтянин – вряд ли верите в необходимость бальзамирования и пышных гробниц.

– Не верю. Но в это верит мой народ.

– О, извините, ваше царское величество!

Было непонятно – шутит ли Якбаал, издевается ли, или говорит вполне серьезно. Впрочем, его дело.

Сорвавшаяся со свода холодная капля упала Максу за воротник:

– Вода!

– Ну да, здесь же наверху пруд. А может, просто конденсат – в каменоломнях довольно влажно. Ну-ка, подождите-ка… Сверимся с картой.

Время, казалось, остановилось. Максим даже представить себе не мог, сколько они уже бродили по этому мрачному подземелью, усеянному «поленницами» из черепов и костей – час, два или все пять. Юноша не удивился бы, если б, выбравшись отсюда, очутился в древнем оазисе Сет-Хотеп.

Освещая фонарем путь, месье Якба семенил впереди довольно бодро, время от времени оглядываясь на своего компаньона – не отстал ли, не потерялся ли? Густо пахло навозом – вероятно, подземные огородники использовали его в качестве удобрения – и прочим дерьмом. Похоже, где-то совсем рядом проходила городская канализация.

Идущий впереди Якбаал то останавливался, снова сверяясь с картой, то сворачивал куда-то в узкие штольни. У Макса сложилось такое впечатление, что за истекшее время они должны были обойти весь Люксембургский сад и уже, наверное, вышли за его пределы – куда-нибудь к Пантеону или к базилике Сен-Сюльпис. Так и подмывало, как школьника, спросить: а долго ли еще идти? Правда, скорее всего и сам провожатый сейчас не знал ответа.