Соколиные перья и зеркало Кощеевны
Шрифт:
— Добыть оригинал — зачетный варик, — согласилась Ксюша, отмахиваясь от какой-то назойливой мошки. — Хотя бы для того, чтобы Карина этот палевный гон не запилила в инет с целью шантажа.
— Да куда дальше шантажировать? И так обложила со всех сторон, — передернул плечами, словно складывая невидимые крылья, Филипп. — И где она только кадры со мной отыскала? Я ж почти ничего уже лет сто не постил!
— На яхте и сняла, — напомнила Ксюша, вновь вступая в переписку со своим приятелем из следственного комитета.
— Знал бы, на пушечный
— Она бы все равно тебя нашла, — вздохнула Ева, вспоминая подслушанный разговор о заветном пере.
— Это уж точно, — кивнула, тряхнув синими дредами, Ксюша. — Если даже до костей твоих предков решила докопаться. В буквальном смысле. Хотя я так и не вкурила, зачем ей понадобилась какая-то там наковальня.
Ева вопросительно глянула на друзей, понимая, что они время тоже даром не теряли.
— Мы в тихий час еще раз съездили к Елизавете Прохоровне, — пояснил Филипп, приветствуя подростков, выходящих на свежий воздух после полдника.
— Она, конечно, сначала слегка выпала в осадок, почему Филя приехал с другой девушкой, — усмехнулась Ксюша, которая испытывала острое удовольствие, шокируя своим видом окружающих. — Но потом, когда я ей подсказала, как без вреда для растения избавиться от крестоцветной блошки и личинок стеблевого капустного скрытнохоботника, даже зауважала.
— Что-то новое удалось узнать? — пропустив мимо ушей рассказ подруги, подалась Ева к Филиппу.
— Она вспомнила, что в кузне деда Семена находились заветные молот с наковальней, и я даже знаю, о чем идет речь, — почти успокоившись, пояснил тот. — Насчет судьбы наковальни ничего не скажу, а кузнечный молот, который передавался из поколения в поколение не знаю сколько лет или даже столетий, забрал один из младших внуков деда Семена дядя Миша.
— И где они сейчас? В смысле этот твой дядя и семейный молот? — посторонившись, чтобы пропустить шагающих парами к жилым корпусам малышей, в волнении спросила Ева.
— Дядя Миша живет в Москве и все еще занимается кузнечным делом, — как о чем-то не имеющем особого значения поведал Филипп. — Он член федерации оружейников. Делает сабли, мечи и кинжалы, берет заказы от коллекционеров, работает для реконструкторов. Мы обычно, если с родителями приезжали в столицу, всегда у него останавливались. Когда прошлым летом к нему заходил, он вроде как шутил, что кует «меч-кладенец Хозяина Нави бороть».
— И как? Выковал? — поинтересовалась Ксюша.
Филипп только плечами пожал.
— Я не спрашивал.
— А ты можешь связаться с ним и спросить насчет наковальни? — с надеждой глянула на него Ева.
Она, конечно, пока не понимала, зачем Карине Ищеевой могло понадобиться это наследие Финистов, тем более что сказки и легенды о вещей птице никаких подсказок не давали. С другой стороны, по народным верованиям даже
— Не могу пока дозвониться, — развел руками Филипп. — Видимо, куда-то с реконами или археологами уехал. С ним такое и раньше бывало. Как только выйдет на связь, узнаю.
Ева досадливо поморщилась. И почему все так неудачно совпало? Все те, кто могли бы дать дельный совет в области творящейся вокруг лагеря мистики или даже бесовщины, находятся вне зоны доступа. А что если Карина это тоже знает и потому форсирует события?
Попрощавшись с Ксюшей, которая ушла к своим экологам, Ева с Филиппом поднялись в клуб. С минуты на минуту они ожидали участников фестиваля Дружбы народов для последней репетиции и доводки видеоряда и текста песен.
Оказавшись наедине с Евой в полумраке кулис, Филипп бережно привлек ее к себе.
— Спасибо, что не поверила навету, — прошептал он, обжигая дыханием ее ухо и осторожно обнимая губами мочку с маленькой сережкой-гвоздиком.
— Папа учил меня распознавать фейки, — серьезно ответила Ева, но в следующий момент, почувствовав, как пережитый в особняке Ищеевой стресс накрывает ее ледяным крошевом озноба, и опасаясь, что осколки вновь обернутся панцирем, прижалась к Филиппу, ища у него защиты.
— Все будет хорошо! — пообещал он, с жаром обнимая и целуя сначала в макушку, потом добираясь до губ. — Я с утра немного пощупал систему безопасности Фонда Экологических исследований. Думаю, я сумею подобрать прогу, чтобы незаметно проникнуть на сервер.
— Ты там осторожнее! — взмолилась Ева.
Не сказать, что слова о попытке взлома внутренней сети империи Бессмертного-Ищеевой ее так уж успокоили, но рядом с Филиппом она ощущала уверенность. Лед таял, обращаясь в слезы, мигом испарявшиеся в жаре поцелуев. Одинаково привычные и к клавиатуре компьютера, и к железу мотора пальцы бережно перебирали ее волосы, напоминая солнечные лучи, ласкавшие за окном кроны деревьев. Под майкой с соколом билось горячее сердце, разгоняя по жилам магию вещих птиц.
И пусть Карина Ищеева сколько угодно расставляет силки, наплетая катушки гнилой паутины. Живой свет, который нес с собой наследник рода Финиста, Ева ей не отдаст. Это она обещала не только самой себе, но и поколениям предков рода Балобановых, упокоившихся где-то в котловане под клубом. Сам Филипп тоже словно что-то понял или даже услышал и больше не переживал, что пращуры его осудят.
— Они, думаю, только рады, — доверительно поделился он. — Я ведь нашел свою единственную.
Ева почувствовала, как жаркая волна, обжигая щеки, разливается от висков к кончикам ушей. Филипп как-то обмолвился, что оказался последним в роду. Сумеет ли она оправдать ожидания? Заветное перышко слегка кололо кожу на груди и игриво щекотало отвердевший сосок.