Сокровища Ирода
Шрифт:
– Да что ж это такое… – пробормотала она через минуту, не добившись успеха. – Вроде сидит свободно, а никак не снять…
– Я же тебе говорил! – мужчина повернулся к Марине: – Сними его сама!
Марина медлила. Она уже готова была сдаться и отдать кольцо, но что-то ее останавливало, какая-то смутная мысль.
Яростно сверкнув глазами, смуглый человек шагнул к безжизненно лежащему Старыгину, толкнул его ногой:
– Не отдашь кольцо – я столкну твоего приятеля в воду!
– Не нужно! – вскрикнула
Вдруг очередной налетевший порыв ветра бросил ей в лицо пригоршню ледяной воды. Марина вздрогнула и словно проснулась, преодолела вялую тоскливую дурноту.
Она сжала руку с кольцом в кулак и внезапно почувствовала, как кольцо потеплело. Из кольца перелилась в нее незнакомая, древняя сила и уверенность в себе.
Она была вовсе не одна в этом поединке, на ее стороне кольцо! И вместе с кольцом на ее стороне стихия – беснующаяся, покрытая пенными гребнями река, свирепо завывающий ветер, срывающий с реки эту пену, и мрачные облака, накрывшие город своей свинцовой тяжестью…
Старыгин пришел в себя от резкого, пронизывающего холода.
Набежавшая на каменный причал волна окатила его, он вздрогнул и открыл глаза.
В углу каменной площадки, возле отвесной стены набережной, стояла Марина. Но в ней трудно было узнать вчерашнюю испуганную, растерянную девушку. Она стояла, гордо выпрямившись, подняв над головой левую руку, на которой тускло сверкало кольцо, и казалось, что сырое, промозглое питерское небо и свинцовые волны реки, на мгновение затихнув, послушно ждут ее приказания.
С двух сторон к Марине медленно приближались ее противники – смуглый мужчина с пылающим взглядом и молодая женщина.
Старыгин вскочил, намереваясь броситься на помощь Марине, но резкий порыв ветра едва не свалил его с ног.
Казалось, стихия дала ему понять, что он – лишний в этой борьбе, что он может только со стороны наблюдать за ней.
Оба противника Марины двигались к ней с трудом, борясь с ветром. Переглянувшись, они тоже выбросили над головой руки – и Старыгин увидел все три кольца, те самые три кольца, которые неизвестный немецкий художник изобразил на своей картине.
И сейчас эти кольца словно ожили, почувствовав присутствие друг друга. Они тускло засветились тем темным, угрюмым огнем, который возникает иногда в жерле вулкана, тем огнем, который, должно быть, горит в аду…
Смуглый мужчина прокричал что-то на незнакомом языке – и словно в ответ на его слова от старого дерева, нависшего над парапетом набережной, с громким треском отломился огромный сук. Сук на мгновение завис в воздухе, как будто раздумывая, что делать, и полетел вниз. По всем законам физики он должен был упасть именно туда, где стояла Марина.
Сердце Старыгина сжалось от ужаса. Казалось, сейчас корявый сук разобьет девушке голову…
Но страшный порыв ветра изменил траекторию падающей ветви, отбросил ее в реку.
Мужчина разразился непонятной тирадой, полной злобы и разочарования.
Но тогда настала очередь его спутницы. Молодая женщина взмахнула рукой с кольцом – и тут же из круглого отверстия в каменной стене одна за другой выскочили не меньше десятка огромных крыс. Поведя острыми носами, крысы засеменили к ногам Марины.
«Чисто женский прием! – подумал Старыгин. – Только женщина могла использовать в борьбе крыс, потому что понимает, какой ужас эти грызуны вызывают у других женщин…»
И действительно, увидев крыс, Марина побледнела, вжалась спиной в стену и, кажется, готова была капитулировать… Но ее кольцо тускло сверкнуло, и огромная волна, накатившись на причал, слизнула крыс и унесла их в кипящий водоворот реки.
Теперь пришел черед женщине издать разочарованный крик…
Но противники не сдавались, сгорбившись, преодолевая мощный напор ветра, они приближались к Марине.
Все три кольца тускло светились, и Старыгину показалось, что с каждой секундой свечение становится все ярче.
И правда, скоро это свечение стало ослепительно-ярким, и смуглый мужчина вскрикнул – на этот раз не от злости, а от боли: кольцо раскалилось и нестерпимо жгло ему руку. Он тряс рукой, пытаясь остудить его, но ничего не помогало. То же самое происходило и с его спутницей. Она не выдержала первой, стащила кольцо с пальца, попыталась удержать его на ладони, но не смогла и уронила на камни причала…
Через секунду то же самое случилось и со вторым кольцом – мужчина, не стерпев боли, сбросил его.
Только Марина спокойно стояла, высоко подняв руку с сияющим кольцом: ее кольцо светилось чистым, холодным светом, не обжигая руки.
Но вдруг, словно услышав какой-то голос, Марина тоже сняла кольцо со своего пальца и бросила к первым двум.
Над камнями, где лежали древние кольца, зазмеились голубые холодные молнии, и в следующую секунду огромная волна, налетев на причал, унесла все три кольца в глубину реки.
Следующая волна свалила с ног смуглого мужчину и его спутницу, стащила с причала в бушующую воду.
Волна убежала, и стихия тут же стихла, как будто утомилась от своей бешеной работы или посчитала ее выполненной до конца.
Ветер успокоился, поверхность реки разгладилась, и даже в разрыве облаков мелькнул бледный луч зимнего солнца.
Марина в ужасе смотрела на реку: там, среди затихающих волн, еще какое-то время мелькала голова женщины, спутницы смуглого убийцы. Вот она скрылась под водой, еще раз появилась рука, словно утопающая просила о помощи, а потом над ней сомкнулись волны.