Сокровища Мории
Шрифт:
– Ну что же ты не дышишь, братишка...
– пробормотал воин, видя, что все напрасно. Но не прекратил попыток вернуть маленького эльфа к жизни.
– Тинкве что же ты наделал?
– Финкел прижал безжизненного эльфа к груди.
– Глупый! Нужно было попросить помощи!
Внезапно в глазах воина загорелась решимость.
– Нет! Я не могу это так оставить, - он завернул эльфа в свой плащ и поднял безжизненное тело на руки, голова эльфа беспомощно откинулась назад.
– Ты будешь жить!
И воин зашагал вперед, не обращая внимания на то, что творилось вокруг.
– Эй, куда ты?!..
– оглянулась было вампирша на Финкела,
– О-о-ого!
– у ребенка вновь расширились глаза, когда она увидела обернувшуюся вампиршу прямо рядом с собой. Но на этот раз - дабы не прослыть трусихой - девочка сама подбежала к каинитке и потянула её за край савана.
– А вы правда кушаете кровь по ночам?
– девочка решила прояснить все неясности.
– Вы ходите кушать кровь?
– Да, - просто и спокойно ответила Дитя Мрака. Девочка чуть было не выпустила край её савана, её ротик испуганно открылся, и из него уже почти вырвался вопрос, когда каинитка предварила его: - Не бойся, я никогда не... кушаю кровь своих друзей или знакомых, и редко случается, чтобы я тронула своих собеседников...
– девочка не до конца успокоилась, и вампирша заверила её: - Но тебя-то я уж точно не трону, и, можешь быть уверена, по мере сил защищу от кого бы то ни было, - Дочь Луны говорила не сюсюкаясь, не выбирая мягких выражений, как обычно разговаривают с детьми, а спокойно и холодно-ласково - на равных - так что дитя прониклось её словами и успокоилось.
– А как тебя зовут, - снова заговорила девчушка, внимательно рассматривая каинитку. Особенно её интересовали крылья. Казалось, она забыла о том, что ей дали поручение, и что ей уже пора возвращаться.
– А меня зовут Миа.
– Бренниль, - дружелюбно представилась каинитка и, эффектно пошевелив перепончатыми крыльищами, предложила: - Хочешь, я тебя донесу до места, куда тебе нужно идти?
– Мне надо туда, - Миа показала куда-то на восток.
Девочка уже готова была согласиться, как её взгляд упал на мертвую Мелоди и на то дерево, где висело тело Тинкве... Она снова задрожала, ей казалось, что призраки этих существ отныне начнут преследовать её повсюду. Хотелось убежать. Подальше.
Тем временем небо заметно потемнело, подул резкий холодный ветер. Похоже, надвигалась гроза. Вот уже первые капли дождя упали на землю...
– Хорошо, - сказала каинитка и без малейшего усилия подняла девочку на руки, шепнув ей в ухо: - Не бойся их, они тебя не тронут, - затем повернулась вместе с ней так, чтобы ребёнок не видел мёртвого тела и взлетела в прыжке, стремительно распахнув огромные перепончатые крылья, пару раз прерывисто взмахнула ими, взмывая вверх, и полетела, мерно и бесшумно махая сильными крыльями, стремительно неся восторженную девочку над лесом. Рэн, Эдрида и Рейнольд отправилась вслед за вампиршей. Пускай они вскоре безнадежно отстали от нее, им надо было держаться вместе, чтобы довести свою миссию до конца.
– Расскажи мне сказочку!
– вдруг попросил ребёнок вампиршу, когда восторги первых минут полета немного прошли. От удивления Дочь Луны даже забыла махнуть крыльями и на миг снизила высоту, но затем покачала головой и мысленно сравнила детей с хоббитами, как говаривал о них старина Гэндальф. Потом начала:
– Я расскажу тебе не сказку, а сущую правду. Видишь во-оон тот лес? За ним раскинулись бескрайние благодатные поля. Сейчас там никого нет, но сотню лет назад там было небольшое поселение. И вот однажды...
– вампирша начала свою историю тихим, успокаивающим голосом, так, что девочка начала потихоньку засыпать.
Проспав какое-то время, девочка вскоре проснулась от сильного порывистого ветра, который, по всей видимости, не думал прекращаться. Становилось прохладно.
– А-аа что было дальше?
– зевнув, вопросила Миа, сразу же вспомнив про сказку.
– Они жили долго и счастливо? Ой, мы уже!
– резко сменила тему девочка, завидев знакомые домики родной деревеньки и, спрыгнув на землю, потянула каинитку за руку: - Пойдем, я покажу тебе наш домик.
– А твои родители не...?
– начала было вампирша, приземлившись рядом с девочкой и не забывая о своем, мягко говоря, странном виде, но та уже бежала вперёд, и каинитке волей-неволей пришлось последовать за ребёнком. Проходя бодрым шагом мимо тёмного уголка, каинитка почувствовала на себе чей-то прямой взгляд и обернулась, тут же встретившись глазами с человеком. Это был Рейнольд. Он молча стоял в тени и наблюдал за тем, что происходит. В основном, за маленькой девочкой и вампиршей...
– Рейнольд?!
– удивлённо начала Бренниль.
– Но почему ты один?
– А я вас знаю!
– не дав никому сказать ни слова, самоуверенно произнесла Миа, глядя на Рейнольда.
– Вы оплакивали ту девушку, когда я пришла. А вы правда не злой? Пойдемте с нами...
И девочка снова продолжила куда-то тащить вампиршу. И откуда в ребенке взялось столько энергии?..
На последнем повороте, за которым должен был показаться дом девочки, Миа вдруг остановилась и вспомнила, что не выполнила материнского поручения - принести воды. Впрочем, муки совести терзали ребенка недолго - она снова взяла Бренниль за руку и через некоторое время они уже были перед домом девочки. Не выпуская из своей руки руку вампирши, Миа забежала в открытую дверь.
– Мама! Мама, - крикнула девочка, но никто не откликнулся. В домике было очень тихо.
– Мама, ты где?
– Миа начала взбираться по лестнице, ведущей на чердак, надеясь, что, быть может, там её мать. Но то, что увидела девочка на чердаке, повергло её в шок... Девочка испуганно спряталась за спиной вампирши.
На чердаке стоял какой-то незнакомец с длинными, абсолютно седыми волосами. Увидев поднимающуюся троицу, он повернулся к ним и негромко произнес:
– Я ждал вас.
Глава 22
ЦЕНА ПОБЕДЫ
– Вы... Я вас где-то видела...
– каинитка пыталась припомнить, но не могла - словно какая-то пелена застилала этот участок памяти, пелена явно рукотворная, как телепатический щит... Он кивнул, показывая, что знает. Вампирша была удивлена и более того - поражена видом этого мужчины, сама не зная почему... В одной руке у мужчины был свиток, в другой - какой-то большой сверток. Невозможно было определить - сколько лет этому человеку: то он казалась молоденьким юношей, то древним стариком. На нем был серый балахон; на бесстрастном лице выделялись лишь глаза. В этих глазах не было ничего доброго и ничего злого, ни радости, ни печали. В них была Пустота. Лишь Пустота.