Сокровища Скифии
Шрифт:
Ощущая вину перед гостями Подгорска, дядя Матвей, предложил двум охранникам заночевать у себя: – Невестка сказала, что в нашей гостинце нет ни одного свободного места. Всё сняли киношники, приехавшие сейчас из Москвы. Так что, все номера заняты на неделю вперёд.
Если вы приехали к нам на несколько дней, то можете жить на моём сеновале. Денег за это я с вас не возьму.
Расплатившись за срочный ремонт радиатора, Шнырь, уныло взглянул внутрь бумажника. Там оставалось очень мало купюр. По всему выходило, что нелепая схватка с быком обошлась ему в круглую
Шеф немного подумал и благоразумно решил, что, вряд ли, в столь позднее время, удастся найти какой-то другой вариант. Он неопределённо покачал головой и согласился с предложеньем механика. Лом тоже не стал возражать. Он, как всегда, послушно пошёл за начальником.
В гостях у автомеханика
Лишь к часу ночи охранники, наконец-то, добрались до места. Туда, где им обещали ночлег. Дядя Матвей выбрался с заднего сидения джипа и открыл широкие, стальные ворота, ведущие внутрь двора.
Многострадальный автомобиль загнали на небольшую площадку, замощённую камнем тёмно-красного цвета. Она находилась рядом с высоким сараем. В нём на чердаке и был большой сеновал.
Хозяин обширного дома пожалел москвичей, уставших после дальней дороги, и предложил им скромный ужин. Он дал буханку чёрного хлеба и двухлитровую крынку с парным молоком. Судя по запаху, его не кипятили, а только что принесли из-под коровы.
Подельники расстелили на капоте машины газету. На ней разложили скромную пищу. Лом достал из кармана штанов свой складной нож и открыл самое длинное лезвие.
Держа на весу ржаную буханку, он быстро порезал хлеб на несколько здоровенных ломтей. Шнырь открыл бардачок, порылся внутри и достал пару одноразовых стаканов из пластика. Глядя на густые разводы на стенках посуды, можно было понять, пользовались ей уже многократно.
Подкрепившись на скорую руку, подручные тёмного мага сложили остатки снеди в пакет, и сунули свои вещи в машину. Затем, заперли джип и полезли наверх, на сеновал.
Туда вела сильно расшатанная, хлипкая лестница, наспех сколоченная из двух длинных, неровных жердей. Щупленький Шнырь без приключений взлетел на чердак. Он сошёл на дощатый настил, опёрся рукой на косяк и с интересом уставился вниз.
Настал черёд второго подельника. Он взялся руками за кривые прожилины, поставил ногу на перекладину и перенёс на неё тяжестью громоздкого тела. Ступенька жалобно скрипнула, но выдержала обрушившееся на неё испытание.
Лом замер, как статуя. Пять-шесть секунд он стоял неподвижно. Потом, весьма осторожно двинулся дальше. Под его немаленьким весом сооружение сильно прогнулось и заскрипело на много ладов.
Скоро, охранник оказался на самом верху. Он облегчённо вздохнул и хотел сойти с поперечины. В этот же миг, жердь под ним с шумом треснула и разлетелась на две равные части.
Громила немедленно сверзился вниз. Своим широким седалищем Лом врезался в другую ступеньку. Она разлетелась в мелкие щепки. Вскрикнув от удара по заднице, охранник продолжил полёт к
Все перекладины не выдержали соприкосновения с пятой точкой детины. Они мгновенно разрушились одна за другой. Прерывистое движение вниз закончилось мощным шлепком задней части о грунт.
Незадачливый гангстер с недоумёнием крякнул, не удержался в сидячей позиции и резко откинулся навзничь. Его голова с жутким треском встретилась с замощённой площадкой двора. Руки и ноги мужчины бессильно раскинулись в разные стороны.
Услышав оглушительный грохот, из дома выскочил перепуганный дядя Матвей. За ним появилась его дорогая супруга. Хозяин был в синих трусах и растянутой майке, хозяйка в белой, лёгкой сорочке почти до колен.
С огромным испугом женщина глянула на распростёртого молодого мужчину. Она отчаянно охнула, сильно всплеснула руками и заголосила на километр вокруг: – О-ёй убился наш дитятко! Совершенно убился! Говорила тебе старый хрыч, замени эту лестницу. – мгновенно переключилась дама на мужа.
Хозяин смущённо пожал худыми плечами. Пошёл куда-то за длинный сарай и, кряхтя от натуги, притащил ржавую стальную стремянку. Она оказалась сваренной из водопроводной трубы толщиною в пятьдесят миллиметров. Поперечины были в три четверти дюйма.
Тем временем, жена прекратила кричать и убежала в избу. Минуту спустя, она вернулась назад. В руках дама держала широкий рушник и ярко-красный электрический чайник.
Женщина встала на колени около потерявшего сознанье охранника. Она приподняла его голову и полила на лицо тёплой водой. Лом резко вздрогнул и начал медленно возвращаться в себя. Через несколько долгих секунд, он, наконец-то, открыл помутневшие очи. Посмотрел блуждающим взглядом вокруг и спросил хриплым голосом: – Где это я?
–
Туточки дитятко! Тут! – жалостливо заговорила жена дяди Матвея: – Как затылок то, у тебя, не болит? – участливо спросила она.
– Да чему там болеть? – живо откликнулся Лом и постучал себе по лбу кулаком: – Там же толстая кость!
Не обращая внимания на слова постояльца, женщина взяла полотенце и довольно умело забинтовала многострадальную голову гостя. Благодаря подобным стараниям, Лом стал походить на араба-паломника, не очень давно, побывавшего в схватке с отрядом разбойников.
Охранник спокойно сидел на земле и огромным терпением ждал, когда сердобольная хозяйка завершит перевязку. Потом, он ощупал руками макушку и тихо сказал: – Ну, вот опять себе шишку набил!
Неизвестно на кого обижаясь, он засопел и неуверенно поднялся с земли. Его слегка зашатало вправо и влево. Словно моряк на палубе в шторм, Лом расставил ноги пошире и с трудом устоял в вертикальной позиции.
Затем, очень медленно, качаясь всем корпусом, он повернулся к подошедшему дяде Матвею. Испуганный его странным движением, хозяин прижал к груди железную лестницу и замер, не жив и ни мёртв. Он ждал, что огромный громила начнёт выяснять отношенья с ним.