Сокровище души
Шрифт:
Ниала терзало желание бросить ее на постель. Он знал, что она будет чувствовать, лежа под ним, как застонет, когда его мощное орудие медленным толчком войдет в нее. Ниал знал это умом, теперь хотел узнать телом. Но раз он хочет ее так неистово, значит, не должен терять бдительность.
Ниал открыл дверь и позвал Сима. Тут же на лестнице раздался топот, и через несколько секунд появился воин в сопровождении десятка вооруженных людей.
— Да? — спросил он и с облегчением перевел дух, удостоверившись, что хозяин не ранен.
Тот пошире раскрыл дверь, чтобы все видели стоящую посреди комнаты женщину:
— Отведи ее в спальню, поставь у входа двух стражников. Если ты не сумел удержать ее снаружи, может, удержишь внутри.
— Что?.. — Сим ошарашенно уставился на Грейс, потом схватил ее за руку.
— Остерегайся ее ног, — посоветовал Ниал. Обернувшись, Грейс одарила его долгим спокойным взглядом.
Ее ввели в соседнюю комнату, заперли дверь, а снаружи оставили двух стражников.
Грейс ощупью поискала в темноте свечу с огнивом, но тщетно. Если бы у нее была сумка, то она могла бы зажечь спичку и быстро осмотреть комнату, теперь же приходилось довольствоваться скудным светом, падавшим из узкого окна.
В крошечном помещении она не обнаружила ни мебели, ни даже соломы на полу. Ее знобило от холода, и, чтобы согреться, Грейс обхватила себя руками.
Внезапно дверь распахнулась, ударившись о стену, в проеме возник стражник, который молча протянул ей подсвечник и толстый плед, а затем так же молча запер дверь. Она услышала, как повернулся массивный ключ.
Закутавшись в плед и прикрыв ладонью свечу, Грейс наконец смогла по-настоящему оглядеться. Комната и в самом деле оказалась маленькой, пустой, но ее это уже не волновало.
У нее есть свет и толстый плед, защищающий от холода. Она в Крег-Дью. Могло быть и хуже.
Глава 22
Ее разбудил скрежет ключа в замке. Грейс мгновенно села, откинула с лица волосы и, увидев стоящего в дверях Ниала, заставила себя встать. Тело одеревенело, каждый мускул болел, ноги не желали слушаться.
— Идем со мной, — сказал он.
«Если бы он произнес эти слова в темнице Хуве, мне бы не пришлось теперь корчиться от боли», — подумала Грейс. Она проковыляла за ним в его спальню, где в большом очаге пылал огонь, разгоняя утренний холод. Перед очагом стояла большая деревянная лохань с водой, от которой поднимался легкий пар.
— Для тебя, — объяснил Ниал. — Хотя ты вчера сбила меня с ног, однако ходишь с трудом. Думаю, очень болит зад.
— Болит.
— Тогда садись в воду, девушка, пока она не остыла. — Он хотел снять с нее шарф, но Грейс отвела его руку:
— Я могу раздеться сама, если ты выйдешь из комнаты.
— Зачем? Ты же видела меня голым, и ничего такого не произошло.
Она вспыхнула. Мало того, что он унизил ее, так он еще напоминает об этом.
— Это недоразумение. Ничего подобного больше не случится.
— Я другого мнения, — ответил Ниал, скользя взглядом по ее телу.
Грейс тут же вспомнила о тонком кетле, быстро отвернулась и поняла, что шотландец стоит у нее за спиной, только когда ощутила его горячее дыхание на шее.
— Мойся, — пробормотал он и, уходя, добавил:
— Потом Элис принесет тебе кашу, и мы поговорим.
Она поежилась: мытье и овсяная каша — это чудесно, но предстоящий разговор ее пугал. О чем? Прошлой ночью он почему-то не стал тащить ее в постель, однако сегодня, видимо, решил поступить иначе.
Раздевшись, Грейс скользнула в горячую воду и даже застонала, когда тепло согрело больные мышцы. Ниал хочет ее, она уверена. У них одни и те же воспоминания, одни и те же сны. Она знает его толчки, заставляющие ее выгибаться ему навстречу, он знает ее горячее влажное нутро, она знает твердость его рук, он — мягкость ее груди.
Как она может этому противиться? Как же ей устоять ради Форда?
Грейс решительно отвлекла себя от ненужных мыслей, вымыв сначала голову, а потом тело. Когда она закончила, в комнату вошла седая женщина, неся деревянный поднос с накрытой миской, ложкой и кубком.
— Что за волосы! — воскликнула она, быстро поставила на стол поднос и подняла тяжелый кувшин. — Меня зовут Элис, я веду хозяйство лорда Ниала. Вставай, девушка, я окачу тебя чистой водой.
Грейс смущенно поднялась, а экономка, смыв с нее остатки мыла, вытерла ее куском полотна, другим, поменьше, обмотала ей голову и цокнула языком:
— У тебя одни кости, девушка. Раз ты здесь, я прослежу, чтобы наросло мясо. Теперь садись, ешь кашу, пока горячая.
Овсянка была щедро сдобрена маслом и молоком, чуть солоноватая на вкус. Такой каши Грейс еще не пробовала.
— Чудесно, — вздохнула она, когда миска опустела.
Элис тут же встала со скамьи, через минуту обрядив свою подопечную в широкую полотняную рубашку без рукавов, неказистое коричневое платье, чулки и грубые кожаные башмаки, которые годились на любую ногу. Мокасины Грейс были отставлены для чистки. Потом Элис усадила ее на скамью и начала расчесывать ей волосы деревянным гребнем.
— Как тебя зовут, девушка? — ласково спросила она.
— Грейс.
— Красивые волосы, такие густые, блестящие, мягкие. Только долго сохнут, да?
— Иногда я заплетаю их еще влажными.
Тут дверь распахнулась, и Грейс узнала шаги.
— Я сам закончу, Элис. — Та взяла поднос, мокрые полотенца и вышла, а он приказал:
— Повернись.
Грейс села другим боком к огню. Ниал управлялся с гребнем не менее ловко, чем его экономка, поднимал волосы, расчесывал их на весу, чтобы они быстрее сохли.
Сердце у нее бешено заколотилось уже при его появлении, и хотя она сидела не шелохнувшись, сердцебиение не унималось. Грейс охватила паника: эта утонченная ласка намного опаснее и может заставить ее потерять самообладание.