Сокровище Нефритового змея
Шрифт:
Великий Айш словно ждал чего-то. Ждал, пока я приду в себя после первого потрясения. А может быть, изучал меня с ничуть не меньшим интересом, чем я его. Впрочем, наверняка такие эмоции, как у меня, ему и не снились.
Его смуглая кожа, напоминающая светлую карамель, сверкала и блестела, будто полированный янтарь, в свете десятка огней, озаряющих полумрак зала, лишенного окон. В этот момент я заметила, что источниками света здесь служило настоящее пламя, горящее в множестве жаровен, расставленных вдоль стен. В них горели какие-то маленькие камушки, от которых вверх тянулись тонкие раскаленные язычки
– Ну, з-з-здравствуй, В-в-великий Айш, – проговорила я, запинаясь, но постаравшись взять себя в руки и не дрожать. С трудом отвела взгляд и теперь глядела на что угодно, только не на него. На существо, от которого одновременно что-то сжималось внутри и накрывало сбивающей с ног волной жара.
Айш молчал, не двигаясь. И я старалась не думать о том, как сильно он напоминает хищника, приготовившегося к броску. И только глаза его неотрывно следили за мной, как горящие угли в беспросветную ночь. Я чувствовала кожей тяжесть и остроту их внимания, ощущала, когда они скользили по моим плечам, по спине, задерживаясь между лопаток, падали на грудь и бедра…
А я медленно двигалась вдоль помещения, огибая огромную фигуру полубога по невидимому кругу, центром которого было его громадное паучье тело. Я смотрела на статуи женщин и мужчин, что были вытесаны прямо в стенах и торчали из них, вытаскивая вперед то руки, то ноги, то грудь или спину в причудливых позах.
Великий Айш так и не ответил на мое приветствие, сливаясь неподвижностью со статуями в его покоях. Нервируя своим взглядом и неизвестностью, которая не торопилась развеиваться.
Казалось, он чего-то ждет… и это пугало еще сильнее.
Я остановилась у одной из статуй, что на этот раз располагалась не у стены, а прямо посреди широкого пространства комнаты. Это была фигура женщины, что над головой держала цветы рододендрона, а уже сами цветы уходили каменными соцветиями в потолок. Женская фигура в несколько раз превышала мой рост и оказалась абсолютно обнаженной. Несмотря на то, что вся ее фигура являла собой тот же черный камень, из которого был создан дворец, соски были сделаны из ярко-розового минерала, напоминающего аметист. Из него же неизвестный мастер сотворил и губы девы, глаза же сверкали топазовой голубизной, а треугольничек внизу живота был украшен мелкой, сверкающей белизной крошкой.
Я засмущалась и отвернулась, невольно вновь посмотрев на мужчину, который не отводил от меня глаз. Мужчину, у которого двигалась лишь мощная грудная клетка и изредка опускались и поднимались веки.
Стоило вновь пересечься с пылающим зеленым взглядом, как под ребрами будто зашевелилась стая зубастых мурен, выпускающих яд при каждом движении.
Я громко сглотнула и решила, что пора поговорить с Айшем начистоту. Ведь мог же он разговаривать прежде? Там, в пещере, у него проблем с речью не наблюдалось. Да и вообще казалось, что у моего спасителя проблем и вовсе не было, и тогда я пребывала в наивной уверенности, что он сможет вызволить меня из любой беды.
Сейчас же бедой практически стал он сам…
– Я думала о тебе, – проговорила, сглатывая ком в горле. С трудом шевеля языком.
Как это, оказывается, трудно – говорить, когда организм отказывается подчиняться! От страха, от переживаний, от эмоций, которые сжимают горло.
Как красиво, бывает, пишут в романах: «героиня взяла и высказала все, что думает, несмотря на бурю, бушующую в ее мятежной душе».
А что делать, если в реальности от этой бури ты не можешь связать и двух слов?
– Ты помнишь… меня? – спросила я, неожиданно испугавшись услышать ответ. Мне ведь не приходило в голову, что Айш вообще мог меня забыть. Не приходило в голову, что, может, передо мной вовсе не тот мужчина, которого я встретила пару дней назад.
Но… нет, это просто страх. Наверняка он все помнит! И вот прямо сейчас распахнет свои алые губы, которые…
Проклятье.
…так сладко касались моих ребер, и скажет, что все в порядке! Что он не мог забыть меня, потому что я не выхожу у него из головы вот уже третьи сутки. И вообще, мол, не стоит бояться его странной внешности. Все это лишь обман и морок. А затем передо мной снова появится тот же мужчина с двумя ногами и самыми потрясающими поцелуями во всей Шейсаре. И наверняка во всем Стеклянном каньоне.
Но он молчал. И дикая животная природа его существа продолжала распространять вокруг атмосферу хищной охоты. Страха и голода, от которого все скручивалось в животе узлом, а думать становилось трудно.
В виски громко ударил пульс.
Я стиснула зубы, прикусив губу изнутри, чтобы почувствовать боль. Чтобы вырваться из невидимого липкого плена его взгляда.
Как бабочке – из паутины.
А затем воскликнула, нарочно пытаясь себя разозлить:
– Ты так и будешь делать вид, что не узнаешь меня? Так и будешь молчать и не шевелиться, чтобы нагнать на меня побольше страха? – фыркнула я, повернувшись к нему всем телом и нарочно сложив руки на груди. Делая вид, что вовсе не боюсь, хотя ноги подкашивались, а руки… Именно они и должны были стать «замком», который отгородил бы меня от сверкающего пластинчатым хитином тела шаррвальского полубога.
Айш склонил голову набок, и мне показалось, что одна его бровь насмешливо приподнялась вместе с уголками красивых губ. Его горящие глаза чуть прищурились, и меня облило очередной волной жара.
Он изучал меня! Смотрел, как я буду себя вести. Как отреагирую…
Но за какой сколопендрой ему это надо? Я не зверушка в клетке, чтобы наблюдать за мной!
– Ну и ладно! – воскликнула я, чувствуя, как краснею с ног до головы. До корней волос, если это вообще возможно. – Знаешь, я тоже тебя впервые вижу, – махнула я рукой, нарочито вставая к Айшу вполоборота, будто он больше не волнует меня ни капли. – Ошиблась! – фыркнула я.
А потом, к сожалению, меня совершенно занесло от страха:
– Конечно, я ошиблась. Не думала я о тебе ни разу! Не гадала, как тебя зовут. Не надеялась снова встретить тебя в ваших дурацких пещерах. Тебя-то я первый раз вижу, потому что такую паучью задницу я бы точно запомнила!
И мир стремительно перевернулся. Лишь краем глаза я заметила в самый последний момент, как на губах Великого Айша сверкнула широкая хищная улыбка, а глаза опасно сверкнули, будто распространяя вокруг колдовской зеленовато-желтый туман.