Сокровище Пущи
Шрифт:
– Не желаешь выпить чаю?
– Нет, благодарю. У меня не так много времени.
Он остановился у стола, не став садиться. Я тоже осталась стоять. Папа и так гораздо выше и мощнее. Не хочу давать ему дополнительное преимущество.
– Так зачем ты приехал?
– Узнать, как долго все это будет продолжаться. – Отец сложил руки на могучей груди.
– Что «это»? – Я отзеркалила его жест. – Жизнь в Прилесье? А ты готов сменить гнев на милость и позволить мне вернуться в Староград без свадьбы с Рылинским?
– А ты все еще сопротивляешься, – поморщился папа.
– Ну извини, мне не хочется губить свою жизнь.
– А вот это, по-твоему, не губить? – Он обвел рукой гостиную, явно имея в виду не только ее, но и все Прилесье. – Собираешься жить в деревне? Ты, дочь рода Домбровских?
– Уж лучше так, чем замуж за нелюбимого.
– Любовь – это то, над чем два взрослых человека должны работать, а не чувства, которые появляются сами по себе.
– Кто бы говорил, – прищурилась я. – Сам-то по любви женился.
– Феодора!
Мы так и стояли посреди гостиной, разделенные столом. Воздух начал потрескивать. Я сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться, и произнесла:
– Ничего не имею против работы над отношениями, но не с Рылинским.
– Надеешься, что сбежала в деревню и решила этим проблему? – В глазах отца сверкнул холод. – Да, дом я не способен у тебя отобрать. А вот все остальное… Как ты будешь без денег? И без образования? Я ведь могу подключить свои связи.
– Придумаю что-нибудь, – решительно заявила я. – Капусту стану выращивать. У меня неплохо получается.
– Капусту? – окончательно разозлился отец. – Готова возиться в огороде вместо жизни, которая у тебя была?
– А ты готов сломать жизнь собственной дочери только потому, что она отказалась поступать по-твоему? – возмутилась я.
– Ты должна слушаться!
– Не думала, что ты такой тиран.
– Феодора! – громыхнул отец.
За спиной послышалось громкое злое шипение. Вздрогнув, я развернулась. На печи сидел Лих и шипел на отца, демонстрируя полную острых зубов пасть.
– Защитника себе завела? – прищурился папа.
– Кота не трогай. – Я встала так, чтобы закрыть домового спиной.
Тот снова зашипел. Когти царапнули кирпич. Лих злился. Но мне было понятно, что против мага уровня Андрея Домбровского домовой – ничто. Великие Предки, я не хочу, чтобы котик пострадал.
– Ишь ты, – неожиданно спокойно хмыкнул отец. – Ругается он на меня.
Родитель еще раз осмотрелся. Осмотрел меня, явно подмечая и загар, и небрежную прическу, и запылившуюся юбку. В его глазах появилось странное выражение, которое я никак не могла расшифровать.
– Значит, решила жить здесь? Ну, живи.
Сказав это, он развернулся и, как ни в чем не бывало, вышел. Я растерянно хлопнула глазами, потом спохватилась и бросилась следом.
– Уходишь?
– Да, – коротко ответили мне.
– Так, может, и Петра Рылинского с собой заберешь? – набралась я наглости.
Отец замер почти у самой калитки и обернулся.
– Петр здесь?
– Да. Приехал и действует мне на нервы.
– Хм… – задумчиво протянул папа.
Подумал немного, кивнул сам себе, сел в магомобиль и уехал. Купол с тихим хлопком лопнул, обдав меня дождем невидимых иголочек. Я проводила отца взглядом, чувствуя себя очень непонятно, и вернулась в дом. Лиха там уже не было.
Заварив себе чай, принесла его в гостиную и села за стол. Как ни странно, в горячий летний полдень у меня озябли пальцы, и пришлось греть их о кружку. Наверное, это все от нервов. Встреча с отцом породила очень противоречивые эмоции. С одной стороны, он вроде бы решил оставить меня в покое и не стал давить еще больше. С другой, было очень обидно от того, что он вообще начал это делать. Я любила свою семью. И мне казалось, что папа – строгий, властный папа – тоже нас любит. Но если так, почему он наплевал на мое мнение?
Неужели папа думает, что я не в состоянии понять, хорошо мне будет с человеком или плохо? Очень зря. В конце концов, мне двадцать один, а не двенадцать. Я никогда не творила глупостей и не давала повода считать себя наивной дурочкой.
Басовитое мурлыкание заставило отвлечься от невеселых мыслей. Лих выскользнул из спальни и нагло запрыгнул прямо на стол. В зубах домовой нес комок черно-белого меха. Бросив на меня хитрый взгляд, он положил комок на скатерть и отошел.
– Ну и что это? – поинтересовалась я. – Что мне нужно с ним…
Комок шевельнулся, заставив меня подавиться словом. Мех встопорщился еще сильнее, и из него вытянулись лапки с тонкими, почти прозрачными коготками.
– О Великие Предки! – ахнула я. – Ты принес мне… котенка?!
Тот сладко, по-кошачьи, потянулся, раскрывая розовую пасть в смачном зевке. А потом распахнул глаза. Большие, янтарно-желтые, они посмотрели на меня неожиданно внимательно.
– Ты сошел с ума, – сообщила я бессовестному Лиху.
Протянула руку, чтобы погладить котенка, а он вдруг схватился за мой палец своими крошечными зубками и укусил. Больно, аж до крови.
– Эй! – возмутилась я.
Котенок отцепился от пальца и поднялся на лапы, облизываясь. У него внутри затарахтел маленький, но громкий моторчик. Я нахмурилась. Мне казалось, такие крошечные котята еще не должны открывать глаза и вставать. В душе зашевелились интересные подозрения.
Забыв про чай, я нашла в кладовке корзинку, положила туда полотенце, а на полотенце – котенка и побежала к тете Лиде. Но Карповичей дома не оказалось. Пришлось разворачиваться и идти к Арсу.
К счастью, егерь был на месте. Он сидел на крыльце и точил зверского вида топор.