Сокровище влюбленных
Шрифт:
— Ну, я бы сказал, что один.
— Вот именно. — Тейт снова повернулась к Мэту спиной. — Он точно знал, кто я. И он хотел, чтобы я работала на «Кочевнике». Можешь мне не верить, но, когда папа позвонил, я уже покидала экспедицию.
Мэтью вздохнул, потер мокрое лицо.
— Я верю тебе. Может, я был слишком груб, но я никак не мог смириться с тем, что ты работала на него ради карьеры. — Тейт оглянулась и окинула его таким ледяным взглядом, что он почувствовал себя полным ничтожеством. — Ну я же признал, что вел себя по-хамски. Я ошибся.
— Да, ты ошибся. — Теперь вздохнула она. А почему он должен доверять ей? Столько лет прошло. Они совсем не знают друг друга. — Но это неважно. Я рада, что мы устранили недоразумение. Мне неприятно признавать, что он использовал меня. И еще меньше нравится то, что он не выпускал меня из виду все эти годы.
Сам Мэтью до этого не додумался, а когда ее слова дошли до него, ярость вытеснила смутную ревность. Он схватил ее за плечи и едва не оторвал от палубы.
— Ван Дайк когда-нибудь связывался с тобой? Предпринимал что-нибудь?
— Нет. — Пытаясь сохранить равновесие, Тейт уперлась ладонями в его грудь. — Я не видела его с того дня, когда он угрожал пристрелить нас. Но он явно следил за мной. Моя первая после окончания университета экспедиция была организована «Посейдоном»… Господи, в скольких же его проектах я участвовала? Сколько дверей он открыл для меня и почему?
— Ну, на последний вопрос легко ответить. Он увидел твои возможности и решил их использовать. — Мэтью встряхнул ее. — Он не стал бы помогать тебе, если бы не был уверен, что ты и без него всего добьешься. Он не делает одолжений, Рыжик. Ты добилась всего сама благодаря своему уму и целеустремленности.
— Может быть. Но он всегда стоял за кулисами.
— Да. — Мэту пришло в голову, что, может, она не оттолкнет его, если он притянет ее к себе, но он не стал рисковать. Его руки легко соскользнули с ее плеч. — Мы должны еще кое-что обсудить.
— Что? — рассеянно спросила Тейт, борясь с охватившей ее дрожью. Его ласковое прикосновение всколыхнуло в ней столько воспоминаний.
— Если он знал, что ты была на «Кочевнике», то он знает, что ты бросила экспедицию. Он знает, что мы снова вместе, знает, куда мы собираемся.
— Что же нам делать?
— Победить его.
— Как? У него огромные средства и связи. Теперь он использует меня, чтобы добраться до тебя. Наш единственный шанс — сбить его со следа. Я должна вернуться на «Кочевник» или в любое другое место, где он сможет найти меня. Я даже могу пустить слушок, что ты увлек моих родителей в совершенно безнадежную авантюру на Мартинику. Я уведу его от вас.
— Нет. Мы будем держаться вместе.
— Мэтью, я предлагаю единственно разумный выход. Если он ценит меня как ученого, то обязательно поверит. Раз я не заинтересовалась этой экспедицией, то она действительно бессмысленна, и он оставит тебя в покое.
— Мы будем держаться вместе, — повторил Мэт. — И мы победим его вместе. Мы нужны друг другу, Тейт.
Он взял ее за руку и потянул за собой.
— Куда мы идем?
— На мостик. Я хочу тебе кое-что показать.
— Надо рассказать остальным. Решение должно быть общим.
— Решение принято.
— Ты здесь не главный, Лэситер.
Они бегом поднялись на мостик, Мэтью захлопнул дверь ногой, схватил с вешалки куртку и кинул ей.
— Если собираешься отправиться в одиночное плавание, то ты вовсе не такая умная, какой кажешься. Надевай. Ты вся дрожишь.
— От злости, — пояснила Тейт, но натянула ветровку. — Я не хочу быть слепым орудием в руках Ван Дайка. Не хочу, чтобы ты пострадал.
Мэтью, уже наливавший себе бренди, замер.
— Не думал, что тебя беспокоит моя судьба.
Тейт гордо вскинула голову.
— Я охотно разделалась бы с тобой по собственной инициативе.
Мэт улыбнулся и протянул ей пузатый стакан с бренди.
— Ты всегда потрясающе выглядишь мокрой, особенно когда возмущаешься. Как сейчас. Я понимаю, Рыжик, ты с удовольствием разрезала бы меня на кусочки и скормила рыбам, но уверен, что ты подождешь, пока работа не будет закончена.
Тейт пригубила бренди и улыбнулась.
— Я не стала бы кормить тобой рыб, Лэситер. Я их для этого слишком уважаю.
Мэтью засмеялся и легонько дернул ее за косу.
— Тейт, знаешь, что у тебя есть, кроме отличных мозгов, упрямого подбородка и непоколебимой преданности?
Она безразлично пожала плечами и отвернулась к бушевавшему за окнами дождю.
— Прямота, — прошептал Мэт. — Тебе идет.
Тейт закрыла глаза. Каким-то образом он до сих пор умудрялся обойти все ее укрепления и найти путь к ее сердцу.
— Неужели ты мне льстишь, Мэтью?
— Это не лесть, я говорю, что думаю. И задаю себе вопрос, сохранила ли ты то необыкновенное чувство сострадания, которое делало тебя особенной?
— Я никогда не была особенной для тебя.
— Была. — Безразличным пожатием плеч он постарался замаскировать болезненную правду. — Если бы не была, то не покинула бы Сент-Китс девственницей.
Ее щеки вспыхнули.
— Самовлюбленный ублюдок!
— Факт остается фактом, — возразил Мэтью, удовлетворенный тем, что отвлек ее от мыслей о Ван Дайке, и, отставив стакан бренди, наклонился к шкафчику под угловым диваном. — Подожди, — кротко попросил он, когда она направилась к двери. — Это тебя точно заинтересует. И поверь мне… — Он оглянулся через плечо. — Я не собираюсь соблазнять тебя. По крайней мере, не сейчас.
Пальцы Тейт крепче сжали стакан. Как жаль, что осталось всего несколько капель, не то она вылила бы бренди ему на голову.
— Лэситер, у тебя столько же шансов соблазнить меня, сколько у вонючего скунса стать моей любимой собачкой. И у тебя нет ничего, что я захотела бы увидеть.
— Несколько страниц из дневника Анжелики Монуар.
Тейт, уже положив ладонь на ручку двери, остановилась как вкопанная.
— Анжелики Монуар? Той Анжелики?
— Оригинал дневника у Ван Дайка. Он нашел его лет двадцать назад через потомков служанки Анжелики и заказал перевод. — Мэтью вынул из шкафчика металлическую коробку и выпрямился. — Предполагается, что Ван Дайки — дальние родственники свекра Анжелики, вот почему Сайлас считает амулет своей собственностью.