Сокровище
Шрифт:
Водитель, используя только сцепление, очень медленно тронулся вперед, чтобы выбрать слабину кабелей. Потом он запустил двигатель, шипы гусениц врезались в лед, и маленький снегоход, натянув кабели, устремился вперед. Несколько томительных секунд ничего не происходило. Слышалось только рычание двигателя и скрежет гусениц по льду.
Затем к ним присоединился еще один звук – визг протестующего металла, и нижняя часть двери показалась из-под воды. После этого крюки убрали, и все члены спасательной команды навалились на дверь. Общими
В самолете царил зловещий мрак.
Питт наклонился над водой и заглянул внутрь, не в силах справиться с охватившим его любопытством. Его фигура отбросила тень на воду в проходе между креслами салона. В первую минуту он не увидел ничего.
Было очень тихо, и, что самое странное, нигде не было людей.
Питт заколебался и оглянулся назад. За ним стоял доктор Гейл, старающийся через его плечо тоже заглянуть внутрь.
Остальные медики тоже топтались неподалеку, а люди Симона готовились наладить освещение в салоне.
– Входим, – сказал Питт.
Он перепрыгнул через полынью и очутился в самолете, сразу же провалившись по колени в воду. Он почувствовал, как в ноги одновременно вонзились тысячи иголок. Он обошел переборку и ступил в проход между креслами пассажирского салона. Зловещая тишина настораживала, внушала смутное беспокойство. Единственным звуком, который слышал Питт, было хлюпанье его собственных шагов по воде.
Он еще немного продвинулся вперед и замер, потрясенный, не в силах поверить своим глазам. Его худшие опасения стали явью, расцвели пышным цветом, как лепестки ядовитого цветка.
Питт оказался перед группой сидевших в креслах людей. Ни один из них не двигался, не моргал, не говорил. Они просто сидели на своих местах, обратив на пришельца свои бледные лица, на которых застыло абсолютно бесстрастное выражение, присущее только смерти.
10
По спине Питта побежали ледяные мурашки, но вызваны они были вовсе не низкой температурой воздуха. Снаружи через иллюминаторы проникал свет, отбрасывая причудливые тени на стены этого пристанища мертвых. Он шел по проходу, внимательно всматриваясь в каждое лицо, словно ожидая, что очередной пассажир помашет ему рукой или что-нибудь скажет, но все они находились без движения, словно мумии в гробнице.
Питт склонился над молодым человеком с зачесанными назад рыжеватыми волосами, аккуратно разделенными пробором точно посередине. Его лицо не было искажено агонией. Глаза были полуоткрыты, словно он вот-вот собирается закрыть их и крепко уснуть. Губы были сжаты, а нижняя челюсть немного опустилась.
Питт взял безвольно повисшую руку и попытался нащупать пульс на внутренней стороне запястья. Биения не было. Сердце этого человека остановилось.
– Есть что-нибудь? – спросил доктор Гейл, осматривавший пассажира рядом.
– Нет. Он умер, – ответил Питт.
– Этот тоже.
– Что с ними произошло?
– Пока не могу сказать. Видимых повреждений нет. Смерть наступила недавно. Никаких признаков борьбы или сильной боли. Судя по цвету кожи, удушья не было.
– Судя по всему, да, – ответил Питт. – Кислородные маски находятся на своем месте в панели над головами пассажиров.
Гейл быстро двигался от тела к телу.
– Я буду знать больше, после того как проведу кое-какие исследования.
Он замолчал, наблюдая, как Симон и его команда переносят в самолет осветительные приборы. Последовал взмах рукой – и внутреннее помещение самолета оказалось залито ярким светом.
Питт осмотрел салон. Единственным заметным повреждением оказалась небольшая деформация потолка. Спинки всех кресел были приведены в вертикальное положение, пассажиры были пристегнуты ремнями.
– Невозможно поверить, что они сидели, погружаясь в ледяную воду, и умерли от переохлаждения, не сделав при этом ни одного движения, – сказал он, одновременно проверяя, есть ли пульс у пожилой женщины с пышными каштановыми волосами. На ее застывшем лице не было и намека на перенесенные страдания. Она казалась спящей. С разжавшихся пальцев свисали четки.
– Очевидно, все они умерли до того, как самолет ударился о лед.
– Ценное наблюдение, – пробормотал Питт, внимательно осматривая пустые ряды кресел. Он явно кого-то искал.
– Возможно, смерть наступила от отравления токсичными парами.
– Ты что-нибудь чувствуешь?
– Нет.
– Я тоже.
– Что тогда остается?
– Яд, принятый с пищей.
Гейл замолчат и несколько минут напряженно размышлял.
– Ты имеешь в виду, что здесь произошло массовое убийство?
– Получается что-то вроде этого.
– Нам бы очень помогло, останься хотя бы один живой свидетель.
– У нас есть свидетель.
Гейл замер и быстро оглядел бледные лица:
– Ты заметил, что кто-нибудь дышит? Покажи кто!
– Прежде чем мы вошли внутрь, – объяснил Питт, – я видел в окне женское лицо. Эта женщина смотрела на меня. Здесь ее нет.
Прежде чем Гейл смог ответить, по залитому водой проходу прошлепал Симон. В его глазах светился ужас и непонимание происходящего.
– Что за черт? – вопросил он. – Они выглядят как экспонаты из музея восковых фигур.
– Или как трупы в морге, – добавил Питт.
– Они умерли? Все? Вы уверены?!
– Кто-то остался в живых, – сказал Питт, – и сейчас находится либо в кабине пилотов, либо в туалетных комнатах в хвосте самолета.
– Кто бы это ни был, он нуждается в моем внимании, – решительно сообщил Гейл.
Питт кивнул.
– Вы продолжайте осмотр здесь, все-таки существует шанс, что кто-нибудь из этих несчастных еще жив, Симон пойдет в кабину, а я проверю туалетные комнаты.
– А что с телами? – поинтересовался Симон. – Должны ли мы предупредить Найта и начать эвакуацию?