Соль для вкуса
Шрифт:
Смотрю в пронзительные голубые глаза и тону. Захлёбываюсь и стрелой на самое дно.
— Это значит, что я малолетняя шлюха, а ты подлец. — обречённо выдавливаю из себя, расстраиваясь из-за истины в своих словах.
Он приподнимает уголок губ и кидает мне насмешку:
— Идеальная пара, не находишь?
Беззвучно проглатываю эту провокацию. Нет слов.
Перед глазами один вопрос: «Что я наделала?»
Как теперь смотреть на себя в зеркало? Как смотреть на него? Я конечно знала, что
Предаст и изменит своей девушке…
Поиграли в брата-сестру, называется… Недолго песня пелась…
— А что ты хотела?! — добивает «розовое стекло» в моих глазах. — О чём ты думала, когда напивалась? Разве не для этого расслаблялась? Разве не для этого пачка презервативов в сумке?
— Каких пре…?
— Хотела развлечений? Получила. И ходить далеко не надо. Я всегда рядом. В следующий раз можешь даже не напяливать на себя этот бл***кий наряд. Просто заходи голая ко мне в спальню. Дверь всегда открыта…
Одна секунда.
Один звук разбитого «стекла» в ушах.
Один импульс.
И один удар.
Всё произошло в один момент.
От этой пощёчины мне лучше не стало. Только хуже.
От его слов даже не так больно, сколько от взгляда… От перелива в глазах. От холодной и беспощадной синевы до нежной и тёплой лазури.
— Лиз… — выжимает он из себя, а я уже не слышу и не вижу.
Встаю и ухожу к себе в комнату. Не оборачиваюсь, хотя вся спина покрыта мурашками от его следующих за мной тихих шагов.
Захлопываю дверь и выдыхаю. Бесшумно сползаю на пол и приваливаюсь к стене.
Ручка на двери дёргается. Мелькает мысль, что на замок-то не закрыла.
Только Петюня, очевидно, решил, что проход я забаррикадировала, поэтому дверь вышибается с ноги.
Заходит и оглядывает комнату. Останавливается на мне и молча садится передо мной на корточки.
Отвожу глаза. Ладонь горит. В горле ком. А в груди ураган.
Выстраиваю между нами невидимую стену.
Я зла. На себя. На него. На ситуацию. Даже на родителей, что заставили сюда переехать, зная, что мы с ним столкнёмся лбами из-за характеров и чувства собственной важности.
— Не было ничего… — срывается с его губ.
Хочу верить, но не получается. Желчные слова до сих пор обжигают и въедаются в мозг.
— Не было… — повторяет он. — Я бы не посмел…
Сглатываю. Смотрю на свои дрожащие руки. Из последних сил сдерживаюсь, чтобы не зарыдать.
Смотреть на него не решаюсь, иначе снесёт волной.
Он понимает. Медленно тянется ко мне. Берёт мою руку в свою и неторопливо ведёт вверх. Прикладывает мою покрасневшую ладонь к своей щеке. К месту удара.
Неожиданно комната перед глазами начинает плыть и тело одолевает слабость.
— Тише-тише…
Следующие десять минут я настороженно прислушиваюсь к жужжанию на кухне.
Когда появился чернявый с подносом в руках, я даже бровь от удивления приподняла.
Мне взбили подушку, усадили меня в правильную позицию и положили на колени миску с какой-то яркой жижей.
— Что это? — не удержалась от вопроса я.
— Это смузи из бананов и ягод. — улыбнулся Петюня, почувствовав, что барьеры потихоньку исчезают. — Я в интернете прочитал рецепт…
Ела я в тишине, но под пристальным наблюдением. И только съев последнюю ложку, у меня забрали посуду и отставили в сторону.
— Ты как? — вернулось напряжение в голосе.
— Спасибо. Уже лучше. — скованно ответила я.
— Тебе надо отдохнуть. Ложись. Я буду рядом. — и перебравшись на соседнюю сторону, улёгся поудобнее.
— Мне не нужна сиделка. Я хочу побыть одна.
— Нет.
— Уходи. — указала на дверь.
— Нет.
— Я Диме позвоню. — пригрозила последним, что осталось в рукаве.
— Набрать номер?
Искры в воздухе уже скоро спалят мне все волосы и заодно последние нервы.
Отворачиваюсь. Уползаю на край кровати и смакую каждый вопль, который издаёт чернявый, когда я мысленно отпиливаю ему конечности.
Да. Я — милая девушка. Доброй души человек. Именно благодаря мне, Ваши последние минуты не пройдут в безмолвии. Обращайтесь.
Дёргаюсь, когда со спины меня оплетают две руки и сжимают в крепких объятиях.
Набираю полную грудь воздуха, чтобы запустить старого-доброго «трёхэтажного», но не успеваю. Забываю, что хотела сказать, когда слышу:
— Прости за то, что тебе наговорил. Хотел проучить. За свои переживания.
— У тебя получилось.
— Прости, что не приехал ночевать.
Затихаю. Кажется, что парня прорвало на извинения и прерывать такой момент будет моей большой ошибкой.
— Прости, что веду себя как последний му*ак… — шею опаляет горячее дыхание, пробуждая мурашек, стремительно расползающихся по всему телу.
— Прости, что заставил мёрзнуть на улице… — к мочке уха прикасаются губы и смыкаются в лёгком поцелуе, вызывая у меня бешеное головокружение.
— Прости… за то, что соль не дал… — губы перемещаются на мою щёку, воспламеняя во мне желание и вынуждая затаить дыхание.
На живот ложится мужская рука и переворачивает меня на спину. Не отрывая от моего лица волнующего взгляда, Пётр нависает сверху и вжимаясь всем телом, выдыхает мне прямо в губы:
— Прости, что не хочу и не буду твоим братом…