Солан Мэт

Роуз Обри

— С тех пор, когда инопланетные колонисты…

— Сунули к нам свои носы! — выкрикнул Кимир, сердитый юноша. Его отца убили чужаки еще год назад, когда он был на разведке.

Я зарычал на Кимира, позволяя гневу бурлить в моем голосе. Он закрыл рот так же быстро, как и открыл его.

— Когда инопланетные колонисты поселились на нашей планете, — продолжал я, на этот раз без помех, — наши народы были в ссоре. Наши предки пытались с ними примириться, но пришельцы открестились от нас, называя наш народ уродами и мутантами. Они не смогли

принять нашу самобытность, отличную от их идеала совершенства. А сегодня я обнаружил, что это извращенное разграничение они применяют и к собственному народу.

Это привлекло их внимание.

— Всем известно, что инопланетяне выглядят одинаково, верно? Это потому, что они имеют нормы, которым все должны соответствовать. Как ни странно это может показаться, эти три женщины не соответствуют их стандартам. За это их изгнали.

Вздох удивления разнесся по залу.

— Варги никогда не будут так поступать, даже Варги Холма. Наше племя — наша семья, из нее никого и никогда не выгоняли. И так ужасно отнестись к женщинам просто немыслимо. Я надеюсь, что вы примите этих изгнанниц, как могут это сделать Варги с темной стороны Tракос.

Редкие аплодисменты прозвучали на мой призыв, большинство же в зале молчало. Ну, по крайней мере, они ничем нас не забросали.

Как только блюда с едой поставили на стол, я крикнул:

— Счастливого пиршества! — это вызвало громкие аплодисменты и одобрительный рык. От неожиданности наши гостьи подпрыгнули.

— Как твоя нога? — спросил я Сиенну, пока кухонные работники раскладывали на тарелки традиционные деликатесы Варгов.

— Гораздо лучше, спасибо. Ваш доктор, я имею в виду шаман, приложил компресс и помахал этой забавной палкой над ней. Болит до сих пор, но я снова могу ходить. Я не знаю, как отблагодарить тебя за помощь.

Ее улыбка была для меня гораздо больше, чем просто спасибо. Как ее люди могли думать, что она не была совершенной? Когда Сиенна повернула голову, чтобы поговорить с сестрами, я почувствовал, будто моя душа покинула меня. Всё, чего я хотел в этот момент, чтобы ее взгляд вернулся ко мне.

Взглянув направо, я увидел, как Чернис оценивающе смотрит на меня прищуренными глазами.

— Что?

Его взгляд переместился от меня на Сиенну и обратно.

— Ничего.

О, это не было «ничего». Чернис редко сдерживал своё мнение, поэтому, когда он это делал, я знал, что у него было что-то на уме. Но по выражению его лица ничего нельзя было понять: злился ли он или наслаждался происходящим. Фыркнув на него, я повернулся к своей тарелке.

Ломти жареного кабрас плавали в остром соусе из трюфелей, свежеиспеченный хлеб, изысканная рыба-пила, исходящая паром горка розового пюре из гребенчатых клубней с ложкой сливочного масла, тающего на верху, и салат из диких трав, собранных в лесу. А ведь еще не подавали десерт. Праздник достойный для Альфы!

Звуки

жующих людей заполнили зал. Каждый из них пытался перехватить еду у своего соседа, чтобы побольше набрать на свою тарелку. Губы причмокивали, ложки, вырезанные из веток, скребли по грубым деревянным тарелкам, благородные отрыжки слышались по всему залу.

Типичный праздник Варгов.

Так почему же Сиенна и ее сестры не едят? Они смотрели широко раскрытыми глазами на эту толпу, прежде чем их взгляд упал на столы, заставленные едой. Они обменялись взволнованными взглядами, и я не мог не заметить, как они сжимали руки друг друга под столом. Было похоже на то, что они боятся пищи. Или, может быть, эта еда им не подходит.

— Эти блюда вам не по вкусу? — спросил я Сиенну. — Мне не приходило в голову, что вы, возможно, не привыкли к нашей пище. Я могу попросить кухарку приготовить то, что вы желаете.

— Это… это не так, Солан, — я знал ее не очень хорошо, но никогда не слышал ее голос таким тихим и подавленным. — Все это выглядит и пахнет замечательно.

— Ты не голодна?

Все трое фыркнули с мрачным смешком.

— О, мы хотим есть. Мы жили впроголодь практически всю нашу жизнь.

— Я не понимаю.

Она заколебалась, прежде чем ответить, прикусывая свою пухлую нижнюю губку. В сверкающих зеленых глазах отражалась печаль, и это кольнуло меня прямо в сердце.

— Для нас это странно… подали так много пищи.

— Почему?

— В Учебном центре нас держали на строгой диете, чтобы помочь нам стать стройными. Если мы съедали слишком много или припрятывали еду, нас наказывали.

Я мог только удивленно смотреть на них, а моя доверху наполненная ложка зависла в воздухе.

— Ваши соплеменники делали это с вами? — мне, наконец, удалось сформулировать вопрос.

Щеки Сиенны стали пунцовыми. Я не хотел смущать ее, но никогда не слышал о таких вещах. Она покорно кивнула, и ярость вскипела во мне. Я бы хотел найти пришельцев, ответственных за эти гнусные издевательства, я готов был вырвать им глотки, в точности как флаю. Я попытался успокоить себя, сделав глубокий вдох, прежде чем заговорить.

— Я прошу прощения за мою реакцию, Сиенна, но мы, Варги, ценим наших женщин гораздо больше, чем инопланетные захватчики. Если бы кто-то в нашем племени попытался наказать женщину едой… ну, скажем так, были бы страшные последствия.

Румянец на ее щеках стал ярче, но она все равно улыбнулась. Ее сестры зашумели, облизывая свои губы, как будто они не ели несколько недель. Возможно, и не ели. Я успокаивал свою ярость, которая снова хотела вырваться наружу.

— Вы больше не в той камере пыток, друзья. Ешьте!

Потребовалось не больше секунды, чтобы они набросились на еду. Несмотря на это они ели гораздо более изящно, чем любой Варг, которого я когда-либо видел. Они даже сдерживали отрыжку. Но, главное, они ели.