Солдат чужой войны
Шрифт:
– А меня, господа, три дня назад фактически убили, – заявил вдруг Эдгар Хуберт.
– Эт-то как? – поинтересовался Манкуццо и уставился на Эдгара покрасневшими глазами.
– Сожгли мою яхту, сволочи, – Эдгар залпом допил всю водку и, отставив пустой бокал, нервно засмеялся. – Засекли меня возле Менца, четыре перехватчика всадили в яхту восемь тяжелых ракет. Судно развалилось на кусочки, команда погибла…
– А как же ты, Эдгар? – не удержался Леконт.
– А меня там не было! – выпалил Хубер и снова расхохотался как сумасшедший. Просмеявшись, он уже серьезным тоном добавил: – У меня теперь этих яхт – пять штук. И все одинаковые.
– Эт-то мудро, Эдгар. Эт-то мудро, – проговорил Манкуццо и уставился в пол. – Только они нас все равно передушат, – сказал он, словно размышляя вслух. – Рано или поздно. Бежать нужно…
– Что значит бежать? – возмущенно воскликнул Леконт, вскакивая со стула. – Достаточно того, что мы встречаемся здесь, в этой нищей каморке. Это ли не позор?
И Леконт обвел руками подземный зал, отделанный панелями из гризонского ореха и обставленный мебелью из мореного дерева. Углы, потолок, двери были украшены гравированными бронзовыми пластинами, а в старинных шкафах мерцало потемневшее от времени столовое серебро.
– Но что ты предлагаешь? – спросил Манкуццо и потер лицо руками.
– Нужно попробовать нажать на все наши связи. Подключить армию, полицию! Мы ведь в состоянии купить весь департамент, не так ли?
– Департамент-то мы купить в состоянии, – согласился Хубер. – Но мы не можем контролировать каждого полицейского или армейского офицера. За персональное вознаграждение многие из них согласятся перестрелять всех нас…
– И потом, Филипп, генерал Роммель был уничтожен в собственной постели. Четвертый человек в Генеральном штабе был задушен, несмотря на колоссальную охрану. Что-то подсказывает мне, что никакой перестрелки с охраной у злоумышленников не было. И я даже не удивился бы, узнав, что это сделали сами охранники по приказу тайных заговорщиков.
– Значит, армия отпадает, – подвел итог Манкуццо, который, казалось, полностью пришел в себя.
– Увы, это так, – развел руками Хубер. – После нападения на мою яхту перехватчики умчались в сторону станции «Вануату», где их взял на борт один из крейсеров 6-го флота. Как вам такая история?
– История в высшей степени отвратительная, – с отчаянием в голосе произнес Леконт. Он налил себе водки прямо в бокал с остатками белого вина и опрокинул все это залпом, а потом запил соком из чаши с зеленым салатом. Пиджак стоимостью в пятьдесят тысяч кредитов сидел на Филиппе как-то кособоко, а волосы на голове торчали во все стороны.
– Значит, Манкуццо прав – нужно бежать, – произнес он, глядя в одну точку. – Другого выхода я не вижу. Всего имущества нам не спасти, зато есть шанс сохранить шкуру.
– Нет, Кевиши ненормальный, он будет искать нас всю свою жизнь, поэтому просто отсидеться нам не удастся, – возразил Хубер. – Мы должны действовать и, если хотите, отвечать террором на террор.
– Так что же нам остается, убить этого мерзавца? – спросил Манкуццо.
– Это самое простое, но не самое легкоисполнимое.
– Тогда с чего начинать?
– А вот тут следует посоветоваться со знающими людьми, – глубокомысленно ответил Хубер.
– Со знающими? – Манкуццо скривился. – Все знающие люди не на нашей стороне, Эдгар.
– Думаю, не все. – Хубер вдруг улыбнулся и хитро посмотрел на своих подельников. – Думаю, по меньшей мере один человек находится к ним в оппозиции.
– Ну и кто же этот человек? – почти одновременно спросили Леконт и Манкуццо.
– Колин Дзефирелли, – четко произнес Хубер, наслаждаясь произведенным эффектом.
– О чем ты говоришь, Эдгар?! – воскликнул Леконт. В его голосе звучало удивление, приправленное возмущением. – Этот человек прятался от нанятых нами убийц на протяжении целого года и при этом ухитрялся добывать информацию о наших планах. Хотелось бы знать, как он это делал, однако об этом позже… Он же объявил нам войну, Эдгар, ты не забыл?
– И все-таки я решил с ним встретиться, – стоял на своем Хубер. – И встречусь с ним на его условиях, в любом предложенном им месте.
60
Пять пассажирских яхт класса «фламинго» прибыли в условленное место в точно обговоренный срок. Расстояние, которое другие суда проходили за две недели, скоростные «фламинго» покрыли за пять дней.
Скорость была главным козырем этих кораблей, и эта скорость обеспечивалась огромными эксплуатационными расходами, но Эдгару Хуберу такие расходы были по силам.
На одном из переходов конвой из пяти яхт пытались преследовать военные истребители, однако они не сумели выдержать предложенный «фламинго» темп и вскоре отстали.
– Я вижу этот старый сухогруз, сэр, – сказал капитан яхты, в которой находился Эдгар.
– Дайте и мне взглянуть, Броне, – тут же попросил хозяин, стараясь не показывать своего волнения, и, когда капитан посторонился, припал к окуляру.
– Так и есть, – произнес Хубер, разглядывая грязные бока неряшливого на вид судна. – Номер «29876» и продольная синяя полоса по всему корпусу… Описание полностью совпадает.
– Прикажете подать сигнал, сэр? – спросил капитан.
– Подавайте, – согласился Эдгар и уступил капитану место.
Мощный сигнальный рефлектор, установленный на высоком носу «фламинго», начал выдавать длинную кодовую фразу, и, как только она закончилась, со стороны сухогруза несколько раз мигнули в ответ. Это означало, что пароль опознан.
– Они выпустили катер, сэр, – доложил капитан. – Будем принимать?
– Конечно, Броне. Думаю, бояться нам нечего.
– И все же я выпущу навстречу спасательный челнок. Пусть наши ребята осмотрят этих гостей.
Хубер на секунду задумался, потом согласно кивнул: