Солдатская сага
Шрифт:
Когда он начал писать злополучное письмо, я не знаю, зато всем известно, когда закончил, — в девять двадцать девятого января 1983 года под грибком передней линейки. Рота еще стояла нм утреннем разводе, когда один из дедушек, оставшихся в палатке, старший сержант и зам старшины Андрей Дарьин заметил, что «молодой» на посту что-то пишет. Андрей тихонько подозвал дежурного по роте, тоже старика, они пошептались и, интуитивно предвкушая веселенькое представление, начали операцию.
К Парамонову примчался озабоченный дежурный и, не давая опомниться, истошно заорал:
— Давай, душара,
Единственное, что успел сделать перепуганный дневальный перед «налетом» сержанта, так это сунуть письмо под крышу грибка. В следующую минуту он действительно трассером уже бежал к оружейной комнате менять рядового Муху.
Через полчаса к палаткам подошла рота. Офицеров не было — остались на разводе. На передней линейке в небрежно накинутом на плечи бушлате появился старший сержант Дарьин. Дождавшись, когда строй остановился, он многозначительно покрутил над головой исписанным тетрадным листочком и весело сказал:
— Вы че, суки, смерти моей хотите? А-а?!
Мы, молодые, ничего не поняли, а дедушки, напротив, все прекрасно учуяли и наперебой завопили:
— Не тяни! Читай!
И Андрей, борясь с поднимавшимся в нем бешенством, и в то же время давясь от смеха, в первый раз публично прочел самое знаменитое произведение эпистолярного жанра, когда-либо создававшееся в 860-м отдельном мотострелковом полку.
Это письмо потом еще много и много раз читали перед строем. По этой причине в моей памяти оно сохранилось практически дословно. Вот оно:
«Здравствуй, дорогая Люсьен.
Прости за долгое молчание, не было времени написать. Ты не представляешь себе, как я за тобой соскучился. Но ты ведь понимаешь — война! Чтобы ты не волновалась за меня, сразу скажу: мне несказанно повезло: я успел отличиться в первых же боях. И теперь я не простой рядовой, а персональный снайпер своего командира роты. Воюем мы с ним так: он сидит в бронетранспортере у одной бойницы, а я у другой. Когда он видит душмана, то командует мне: «Олежек, сними!» — и я его вычисляю. Ты не представляешь себе, как это здорово — быть лучшим! Вокруг горящие кишлаки, грохот снарядов, разбитые машины, и мы прорываемся через этот ад, оставляя за спинами тела уничтоженных врагов! А еще…»
Парамонову страшно, чудовищно не повезло, что он остановился на этом многообещающем «А еще…» Напиши он дальше — хуже все равно бы не стало. Того, что написал, вполне достаточно было на три смертные казни подряд. Но он, оставив простор для чужой фантазии, остановился на этом роковом «А еще…»
Чтение было закончено, Дарьин властным жестом остановил ревущую толпу и спросил:
— Что будем делать?
Сделать, к счастью, ничего не успели — подошли офицеры. Ротный прочел письмо, пожелтел и подозрительно мягко сказал зам старшине:
— С наряда — снять. Отвести на гауптвахту. От меня — трое суток. Пальцем тронете — изувечу! Бегом!
Безусловно, старший лейтенант Пухов как минимум на три дня Парамонова от расправы спас, но извечный русский вопрос, тем не менее, остался. Правда, вопрос этот был уже не столько к ротному, сколько к его замполиту. Пусть разбирается — на то он и заместитель командира по политико-воспитательной работе. Для него это был шанс. Козырь. Туз козырный! На таком письме можно было чуть ли не карьеру сделать. Любой «нормальный» советский человек такого шанса бы не упустил. Кроме нашего замполита…
У нас в роте замполитом был старший лейтенант Александр Рабинович. Не знаю, может быть, единственный замполит Рабинович во всей Советской Армии. Но это был один из лучших и бесстрашнейших офицеров, с какими мне пришлось когда-либо служить. Правда, у него был тяжелый, можно сказать, даже непростительный для армии порок: Рабинович был добр к людям вообще, а к солдатам добр пристрастно — он их откровенно и не стесняясь жалел. Естественно, что Рабиновича все обожали. К нему даже не пристала почти обязательная в армии кличка. Рядовые между собой, а офицеры в глаза и даже перед строем называли его по имени — Сашей.
И вот Саша с присущим ему мужеством решает спасти рядового Парамонова. Первым делом он, попирая все существующие уставы, при всех делает замечание старшему сержанту Дарьину:
— Андрей Данилович! Читать чужие письма — хамство.
Бедолага Андрей Данилович чуть в обморок не падает… Дальше — больше. Рабинович идет на губу и предупреждает несущих в тот день караул разведчиков:
— Попробуете отлупить — сниму побои и посажу! Даже за один удар…
И действительно — не били. В течение десяти дней Рабинович ходил на гауптвахту и предупреждал каждого начальника караула.
Если бы Витя Пухов и Саша Рабинович были единственными офицерами в полку, то, может, они бы и сумели спустить эту историю на тормозах. Но воспитателей было много. Слишком много. И помимо всех прочих — двое главных воспитателей части: начальник политического отдела (сокращенно начпо) и начальник особого отдела (соответственно — насос). И вот они-то никак свой шанс упускать не собирались.
И началось… Первым делом Парамонову добавили еще семь суток округлили. Потом письмо зачитали на разводе для всего личного состава воинской части. Видимо, Рабинович не успел сказать тогдашнему начальнику особого отдела капитану Халяве про хамство и чужие письма, а может — просто постеснялся.
Далее, в течение полугода письмо зачитывали при каждом удобном и не очень случае, сопровождая его обильными и многочасовыми глумливыми комментариями.
Особенно упирали на несколько моментов. Во-первых, на то, что не все написанное есть ложь, а есть и два слова правды: то, что девушку действительно зовут Людмила (после этого они приторно улыбались, и следовал длинный экскурс в историю низкопоклонства перед Западом, и солдатам подробно, на многих примерах, объяснялось: почему не Люда, не Люся и не Мила); и еще правдой было то, что Олег действительно был по воинской специальности снайпером (потом делалась сопряженная с многозначительной улыбкой длинная пауза, и победно сообщалось, что он не только винтовку не успел получить, но и на должность снайпера его никто не ставил и, как минимум, полгода ставить не собирался).