Солдаты космической войны. Дилогия
Шрифт:
– приготовиться к штурму по диспозиции от 25 агга по моему сигналу,
– ягдвальдеру-45 из 604-й эскадры, продолжать блокировать подходы к Терхоме со стороны шар-сектора А55С01, быть готовыми к отражению возможной контратаки рейдера "Кровур",
– линкор 2-го класса "Кахуни Падаре", тяжёлые крейсеры "Мехе Илтре", "Алламалл", крейсер "Стерг" находятся в резерве.
Натоот!
Командующий сводной бригадой
3-й и 5-й галактической директорий,
флот-командор ягд Буссохт Рагедда
/со слов командующего записал сержант Нир Бьёфе/
– Нам чего делать?
– коснувшись глазами текста, спросил Дыбаль и ответил сам себе, - мир спасать - вперёд!
– Давай, сверчок, высунься!
– Айдем едва не выстрелил в проём люка, когда оттуда показалась всклокоченная голова в запотевшем шлеме.
Голова заорала:
– Не стреляйте! Я Антуан Лемье из 1-й роты 1-го танкового батальона дивизии "Дракон", водитель машины. Командир лейтенант Юниссер убит. Тут двое раненых. Сидим уже четыре дня. Связи нет, еды нет, воды нет.
– Я чуть тебя не убил, - Айдем опустил штралер, снял с пояса несколько пакетов с сухой водой и протянул танкисту, - посуда есть, где активизировать порошок?
– Есть, - Лемье пропал в люке, передал товарищам воду и появился вновь, - я видел, как вы бежали. Вы из дивизии "Череп"? Они всегда приходит на помощь, если наша дивизия буксует, - Лемье улыбнулся.
– Нет, мы с рейдера "Кондрерх" и у нас задача поставить маяк внутри защитного поля, - сказал Дыбаль, - потом наш рейдер прыгнет под купол, расстреляет генераторы и базе конец.
Дыбаль полез внутрь танка мимо отпрянувшего Лемье. Затянув за собой контейнер радиомаяка, он перешагнул через двух коммандос в чёрных танкистских комбинезонах. Тяжело опустившись на место стрелка, он включил тумблеры огневых систем:
– Работает!
– Похоже, экипаж "Кондрерха" получил в распоряжение танк, - сказал Айдем, усаживаясь на командирское кресло.
– Он на ходу, мы его специально косо поставили, пустили дым, облили топливом, чтобы сверы думали, что мы подбиты. Два попадания в командирскую башенку не в счёт, - Лемье уселся в кресло водителя и поставил ногу на педаль, - компьютер барахлит, придётся самому всё делать. Едем?
– Что, выполним приказ Родины?
– Дыбаль повернулся к танкистам.
– Мы с вами, - ответил один, с обожженным до волдырей лицом, - правда, Джохар?
– Если вы не взломаете оборону, мы всё равно погибнем без помощи, - согласился с товарищем второй раненый, бородатый, покрытый спёкшейся кровью.
– Прямо, Лемье, и не быстро, иначе граница защитного поля воспримет нас как высокоскоростной объект с большой энергией и сработает на отражение. Мы должны притвориться атмосферным газом, маленьким голубым облаком, струйкой дыма, кошкой!
– сказал Дыбаль и закрыл люк.
– Тут несколько корректировщиков рядом, - крикнул Айдем, - хорошо бы "Кондрерха" по ним отработал, нас сразу обнаружат, как только мы тронемся!
Над танком вспыхнули плазменные шары анигиляционных разрывов, посыпались, как град, куски металла и пластика. Это "Кондрерха", будто приняв телепатический сигнал, расстреливал беспилотные разведчики.
– Хорошо стреляют ваши парни!
– кивнул головой Лемье.
– Теперь давай к эмиттерам, пока не появились новые беспилотники!
– крикнул Айдем.
– Хоть в пасть дьявола, - отозвался Лемье и надавил педаль регулятора мощности двигателя.
Шестидесятитонная машина взревела как корабль на взлёте. Одним рывком танк выскочил на гребень холма, сделал дезориентирующий противника манёвр, и отстрелил дымовые шашки и микро-роботов установщиков радиопомех. Лемье хорошо знал дело. Противник открыл огонь, но заряды стационарных штралеров попали в камни вокруг танка. Дыбаль мощным веером огня из танкового штралера разбил на куски нескольких роботов, оказавшихся за холмом с яростным криком:
– Это вам за Шиелу и за подосланных убийц на Земле!
До перехода в режим невидимости, Лемье успел проехаться гусеницей по хребту машины-миноукладчика.
Высокочастотные импульсы, чешуйки отражения и дробления радиоволн видимого спектра системы камуфляжа танка, дым пожаров, пыль взрывов скрыли танк, и сверы прекратили стрельбу. Через несколько минут танк достиг границы защитного поля базы. С заметным замедлением и скрежетом, он, словно перед ним была стена резины, начал вдавливаться в защитное поле. Гусеницы вгрызались в рыжий грунт, двигатель ревел, а танк почти остановился. Начал проявляться анигиляционный эффекта поля к инородным телам различного энергетического потенциала. Сначала отказало оружие, затем отключилась маскировка, связь и навигация. Предметы и тела людей стали нагреваться, как в микроволновой печи. Зажигалка Лемье лопнули и загорелись, крошечное деревянное распятие и календарь с красотками над панелью управления затлели. Электрические контакты искрили, пластик деформировался, чадил и капал. Двигатель работал чудом. Оборудование сигнализировало частично об ошибках и сбоях, частично молчало. Люди поплыли внутри скафандров в собственном поту. Каждое движение давалось с трудом и болью. Каждый вдох и выдох резали лёгкие, каждый удар сердца отдавался в теле невыносимым страданием, а внутренности устремились к горлу.
– Терпи, казак, атаманом будешь, - Дыбаль сжал зубы так, что мышцы свела судорога - только так он мог удерживать ясным рассудок.
Перед глазами застыло изображение гигантских бетонных грибов - башен защитных эмиттеров. В тех местах, куда попадали снаряды и ракеты, вспыхивали звёзды.
– Танкист, выключи двигатели и обесточь всё, иначе сгорим, - крикнул Айдем.
Словно в замедленной киносъёмке, Лемье перевёл двигатель и бортовую сеть в ждущий режим. По тому, как упала на подлокотник кресла его рука и съёжилось тело, было понятно, что он потерял сознание.
– Ты как?
– спросил Дыбаль, покосившись на Айдема.
Тот лежал словно мёртвый, с закрытыми глазами. В наушниках стояла тишина, ни треска, ни шороха. Контрольные лампы и индикаторы были не активны. Танк по инерции продолжал двигаться под уклон, скользя, постепенно поворачиваясь боком к направлению движения, почти опрокидываясь.
– Это и есть смерть, - подумалось Дыбалю, - похоже на ощущения в страшном сне - хочешь спастись и проснуться, но не можешь.
Мозг стал отдаляться от боли, уходить в сонную расслабленность, и он увидел Шиелу. Такую прекрасную, как в первый раз он е. увидел на Земле в подземном комплексе. Стройная, длинноногая, загорелая, с хвостом тёмно-коричневых волос, с правильными чертами лица и огромными глазами. Рядом с ней хотелось зажмуриться, как от солнышка. Дыбалю привиделось вдохновенное её лицо, когда она демонстрировала похождения ягды Езеры, ягда Тантарры. Она называла их отцом и матерью, как и всех предков тысячи лет. Он увидел её злость, когда она проговорилась на тему сверских богачей. Он увидел её обнажённую на полу убежища в Стигмарконте, после налёта, прекрасную, как картины художников Возрождения, страстную, ненасытную. Перед глазами пробежали сценки наслаждения в отеле имитации, островок на Мальдивском архипелаге, рассвет и шёпот. Ему вспомнилась Шиела разгневанная, сверкающая глазами, обличающая ягда Слепеха в домогательстве и нарушении закона о кастах. Ещё ему вспомнились шутки про Ромео и Джульетту, и как она плакала, сидя в на полу нижней палубы, а потом бежала со словами: