Солдаты удачи (Красный круг)
Шрифт:
– Знаю, - согласился Лоу и переглянулся со Стивенсоном.
Аллея кончилась. Справа оказались высокие скалы, слева потянулись крестьянские поля, ухоженные, богатые. Владельцы полей трудолюбиво обрабатывали свое имущество, встречая отряд испуганным взглядом, а провожая - недобрым. Вскоре они оказались в маленьком поселке, где Хью зачем-то свернул в лавку, попросив его подождать. Кандец вошел следом.
В дверях он столкнулся с женщиной, выносящей кипу какой-то одежды. Увидев белое лицо входящего, та взвизгнула и уронила одежду на пол. Стивенсон поднял ее, протянул, но женщина никак не могла решиться
– Дура ты дура, - пробурчал какой-то дородный мужчина, выхватил одежду у Стивенсона, пихнул островитянке и шлепком по заду отправил ее за дверь.
– Вы откуда такой, господин?
– С Большой Земли, - как можно приветливее улыбаясь, ответил кандец. Он искал глазами Грамона, но тот куда-то запропастился.
– Я не имею отношения к Темному Братству.
– Чем докажешь?
Стивенсон хотел было сделать шаг назад, оказаться снаружи и позвать в свидетели хотя бы Лоу, но наткнулся на чье-то сильное плечо. Тут же последовал сильный удар и кандец пролетел мимо первого собеседника внутрь лавки, причем последний успел с необычайной ловкостью вытащить у Стивенсона меч.
– Подождите!
– отвианец решил не вставать, и лежа на спине протянул к своим обидчикам руки.
– Там, на улице мои друзья!
– Грозить нам вздумал, слышишь, папа?
– тот, что толкнул Стивенсона, оказался как две капли воды похож на отца, вот только в два раза моложе.
– Руби его!
Человек с мечом Стивенсона в руках на миг задумался, и тут же откуда-то из глубины лавки прилетела глиняная кружка, разбившись об его выпуклый лоб. Человек не дрогнул, но немного отвлекся от белого.
– Вы с ума сошли, господин, что на людей кидаетесь?
– Грамон вытирал губы, глаза у него блестели, наверняка опять приложился к рому.
– Верните оружие моему другу.
– Ты еще кто такой? Бахамец?
– узнал дородный мужчина выговор коротышки. Он приложил палец ко лбу и пояснил: - Вот за это ты мне ответишь, как только мы разберемся с заморцем. На улицу выйдем, и ответишь.
– Хью Грамон. Меня зовут Хью Грамон, - обладатель звучного имени подошел к Стивенсону и помог ему подняться.
– А это мой друг, который приплыл к нам с далекого севера, чтобы помогать в войне с Темным Братством.
– Руби его, папа!
– попросил сын.
– Отстань...
– отец продолжал потирать лоб.
– Хью Грамон?.. Очень рад вас видеть. А меня зовут Дон Райс. А это мой сын, Дин Райс. Чем обязаны счастью видеть вас в Ками? Неужели идете с колдунами биться?
– Может и так, - Хью с хрустом повел могучими плечами.
– Меч отдайте пожалуйста господину Стивенсону.
– У меня брата звали Стив, - камиец протянул помощнику аббата его оружие с широченной улыбкой.
– Стив Райс.
– Там у хозяина есть кувшинчик рома, - решился коротышка.
– Пойдемте, господин Райс, поговорим.
От такого приглашения, да еще произнесенного самим Хью Грамоном, Райс не смог отказаться. Стивенсон тоже прошел с ними в уютный закуток для особо почетных гостей, и вскоре они узнали все о злосчастной судьбе Улута, столицы королевства Ками.
Дворец сожжен, на улицах полно трупов, жители бегут. И все это полбеды по сравнению с тем, что барон Ник Гильге принял руку Темного Братства и теперь считает город своим. У него нашлось достаточно сторонников, вот только лица они предпочитают закрывать черными повязками. И говорит барон, что завтра на площади должны стоять сто мальчиков, чтобы отправиться за море и стать там адептами, иначе город будет вовсе уничтожен. Поскольку камийцы не торопятся вести к нему своих детей, то для начала Гильге совершил налет на приют при церкви святого Рене, что в двух милях от города, и похитил сирот.
Стивенсон следил за выражением лица Грамона. Тот встретил известие о новом появлении Темного Братства совершенно спокойно, вот только зачем-то потер грудь, запустив руку под неизменный кожаный доспех. Вскоре появился хозяин лавки, принеся длинную ленту ярко-алого цвета.
– Дон, как вам этот цвет?
– коротышка бережно потрогал ленту.
– Чудесный цвет, - осторожно сказал камиец.
– Я хотел бы присоединиться к вам вместе с сыном, если вы собираетесь попытаться освободить Улут. И очень многие, я уверен, захотят пойти с вами. Дворец сгорел, понимаете ли, это трагедия для всего камийского дворянства, тысячелетняя история...
– Присоединяйтесь, если только не против повязать вот такую ленту на голову, - сказал Хью.
– Знаете, кто ее носит?.. Армия Андро. Первые тридцать солдат, почти сплошь дивуарцы, стоят снаружи.
– Армия Андро?..
– наморщил лоб Райс.
– Ах, всего острова... Понимаю, понимаю, надо объединиться против общего врага... Ну что же, если даже дивуарцы согласны биться за освобождение от заморской напасти нашей столицы, тогда, конечно...
– Вот и хорошо, - Грамон встал и поманил с собой Стивенсона.
– Мы пока пойдем, у нас тут еще кое-какие дела. А вы оповестите, пожалуйста, всех, кто захочет надеть эту ленту. Выступим, пожалуй, вечером, чтобы быть в Улуте на рассвете.
Покинув лавку, Хью махнул рукой отряду и зашагал в сторону от домов, к небольшой рощице. Здесь устроили большой привал, но прежде всего коротышка заставил всех повязать на головы алые ленты, потом построил людей и долго вглядывался.
– Как тебе, Дженис?
Жена, тоже повязавшая себе головку, осмотрела строй и спереди и сзади.
– Мне бы хотелось не такой яркий цвет, - пожала она плечами.
– Немного помягче... Но и так хорошо, по крайней мере, издалека видно.
– Вот и славно, - обрадовался Хью.
– Пойду-ка я дочитаю свою любимую книжку про факельщиков, ну и вы тоже можете отдыхать.
– Постой, - Дженис поймала его за руку.
– Ты узнал что-нибудь?
– Ах, да, конечно! Темное Братство снова на Андро, в Улуте ужасы и беспорядки, сгорел королевский дворец. Или ты не об этом?
– коротышка усмехнулся.
– С ними все в порядке, Джея увела семью за Улут, к рыбакам. Нашла местечко, там же такой запах... В общем, надо еще Але дождаться, он тоже пошел собирать новости, по своим каналам.
Клуни добрался до города во торой половине дня. Навстречу ему то и дело попадались беженцы, волокущие скарб и орущих детей. Почти все враждебно рассматривали его лицо и наряд, но объясняться так ни разу и не пришлось. Наверное, эти люди уже знали, что означают слова "белые колдуны" и бронзовый оттенок лица пограничника не вызывал в них ненависти.