Солдаты Вселенной. Лучшая военная фантастика ХХ века
Шрифт:
— В небесах Перна на протяжении четырехсот Оборотов не появлялись Нити. Их больше не существует!
— Вполне может быть, — миролюбиво согласился Ф’лар. Однако его янтарные глаза обдали собеседника холодом. Стало ясно, что он не пойдет на компромисс.
Слишком похож на Ф’лона, своего отца, решил Р’гул, даже больше, чем подобает сыну. Всегда слишком самоуверен, а на то, что делают и думают другие, смотрит с презрением… едва уловимым, однако же заметным. Дерзок… Высокомерен… и, кстати, не обошлось без интриг с молодой госпожой Вейра… Он, Р’гул, не жалея сил, наставлял ее, чтобы сделать одной из лучших
— Надеюсь, ты согласен с тем, — произнес Ф’лар, — что когда солнце на восходе касается Каменного Пальца, наступает зимнее солнцестояние?
— Любой глупец знает, для чего служит эта скала, — проворчал Р’гул.
— Но ты-то, старый дурак, не хочешь согласиться, что Глаз-Камень поставили на Звездную Скалу, чтобы отметить начало Прохождения Алой Звезды! — взорвался К’нет.
Р’гул покраснел и приподнялся в кресле, намереваясь дать нагоняй мальчишке за подобную наглость.
— К’нет! — раздался властный голос Ф’лара. — Тебе так понравилось летать на патрулирование Айгена, что ты хочешь еще пару недель позаниматься этим?
К’нет торопливо сел; лицо его залилось краской.
— Ты же знаешь, Р’гул, древние Баллады подтверждают мои выводы, — продолжал Ф’лар с обманчивой мягкостью. — Скала Палец нацелена на определенную точку в небесах. «Если ткнет он в Алый Глаз, Вейры…»
— Не читай мне стихов, которым я обучил тебя в юности! — вскипел Р’гул.
— Тогда поверь в то, чему сам учил, — бросил Ф’лар, и глаза его угрожающе сверкнули.
Р’гул, ошеломленный таким резким тоном, откинулся на спинку кресла.
— Ты не можешь отрицать, Р’гул, — спокойно продолжал Ф’лар, — что полчаса назад, когда восходящее солнце зависло над Пальцем, Алая Звезда появилась точно в отверстии Глаз-Камня.
Всадники, бронзовые и коричневые, собравшиеся в комнате Совета, одобрительно загудели. Было ясно, что их возмущает постоянное противодействие, которое Р’гул оказывал новому предводителю Вейра. Даже старый С’лел, некогда верный сторонник Р’гула, теперь предпочитал соглашаться с большинством.
— Никаких Нитей не было уже четыреста лет. Их не существует, — пробормотал Р’гул.
— Тогда, дорогой мой наставник, — весело сказал Ф’лар, — все, чему ты нас учил, — ложь. И драконы, и мы сами — паразиты, которых кормит Перн, пережиток старины. В точности, как утверждают владыки некоторых холдов. А посему, — молодой всадник усмехнулся, — я не собираюсь держать тебя здесь вопреки твоей совести. Ты можешь покинуть Вейр и поселиться, где пожелаешь.
Р’гул был слишком поражен словами молодого предводителя, чтобы обидеться на насмешку. Покинуть Вейр! Он что, рехнулся? Куда он пойдет? Вейр был его жизнью. Поколения его предков по мужской линии были всадниками. Не все, правда, бронзовыми, но большинство. Отец его матери был предводителем Вейра, как и он сам, пока Мнемент’ Ф’лара не догнал новую королеву.
Всадники никогда не покидали Вейр просто так. Да, это случалось, но лишь в тех случаях,
Чего, собственно, Ф’лар от него хочет? Разве не достаточно, что он сместил Р’гула, что теперь он — предводитель Вейра? И разве гордость его не тешит победа над лордами Перна, которые вознамерились было силой обуздать Вейр и всадников? Неужели Ф’лар желает властвовать над каждым всадником, над телом его и волей? Р’гул долго сидел с застывшим взором, не веря самому себе.
— Я не думаю, что мы — паразиты или пережиток. — Мягкий убедительный голос Ф’лара нарушил тишину. — Миновало четыреста Оборотов, Долгий Интервал. Такое бывало. Алая Звезда не всегда проходит достаточно близко, чтобы уронить Нити на Перн… Вот почему наши предки установили Палец и Глаз-Камень таким образом, чтобы точно отметить начало Прохождения. И еще одно… — Лицо его стало серьезным. — Были и раньше времена, когда вымирали почти все драконы — а вместе с ними и почти весь Перн — из-за таких упрямцев. — Ф’лар улыбнулся и, кивнув в сторону Р’гула, небрежно откинулся в кресле. — Так что я бы не спешил записываться в число скептиков. А ты, Р’гул?
В комнате Совета воцарилась напряженная тишина. Р’гул услышал чье-то напряженное дыхание и через мгновение сообразил, что оно вырывается из его собственной груди. Он взглянул в непреклонное лицо молодого предводителя Вейра и понял, что тот не бросал пустых угроз. Или он полностью подчинится власти Ф’лара — хотя одна мысль об этом глубоко ранила его, — или станет изгнанником. Куда же он направится? В один из других Вейров, заброшенных в течение сотен Оборотов? Но, с яростью подумал Р’гул, разве этот факт не является свидетельством того, что с Нитями покончено навсегда? Эти пять пустых Вейров? Он склонил голову. Нет, во имя Первого Яйца, он не уйдет! Надо выждать благоприятного случая — а до того, подобно Ф’лару, прибегнуть к обману. Когда весь Перн отвернется от этого самонадеянного юнца, он, Р’гул, будет на месте и попытается хоть что-нибудь спасти от разрушения.
— Крылатый живет в своем Вейре. — Р’гул поднял голову и, собрав все свое достоинство, взглянул в лицо Ф’лара.
— И признает власть его предводителя? — В тоне молодого всадника прозвучал не вопрос, а приказ.
Чтобы не осквернять язык ложью, Р’гул коротко кивнул. Ф’лар пристально посмотрел на него, и Р’гул забеспокоился: может быть, этот человек способен читать его мысли так же свободно, как его собственный дракон? Ему удалось выдержать взгляд предводителя, не опустив глаз. Его время придет. Он готов ждать.
По-видимому, удовлетворенный его капитуляцией, Ф’лар поднялся и стал распределять маршруты патрулирования.
— Т’бор, ты будешь наблюдать за погодой. Как обычно, следи за караванами, что везут десятину. Ты получил утренние донесения?
— На рассвете погода была хорошей — в областях Телгара и Керуна… разве что слишком холодно, — сказал Т’бор, усмехнувшись. — Зато дороги, по которым идут караваны, хороши — твердые, замерзшие. Скоро они достигнут Вейра.
Его глаза блеснули в предвкушении пира, которым по традиции отмечалась доставка свежих припасов. Судя по лицам всадников, многие разделяли это настроение.