Сольфеджио любви
Шрифт:
Любовь, по всей видимости, острое инфекционное заболевание, передающееся воздушно-капельным путём. Вирус чувственных желаний уже проник и в её юный организм, начал там размножаться, изменяя под себя внутреннюю среду.
В следующий раз девочка была податливее, временами начинала брать инициативу на себя. Видно было, что наслаждение она получает настолько сильное, что отказаться от него уже не способна.
Артур бессовестно пользовался неопытностью подруги, продвигаясь в похотливых
Девочку уже не шокировали поглаживания, прикосновения губ к груди и соскам.
Юноша забирался с головой под её просторную кофту, которую, скорее всего, Танюша и надевала специально для подобной цели, путешествовал губами и пальцами по мягкому животику, залезал языком в ямочку пупочка, забирался всё выше и выше, пока в руках его не оказывались спелые округлости.
Тогда начинался соблазнительной притягательности пир порочного бесстыдства.
Артур мял упругие мячики, облизывал соски, втягивая их в рот.
Танюша выгибалась, стонала, зажимала руками голову друга, испуская при этом дивное душистое благоухание, пьянящее, заставляющее набухать всё, куда поступает мощными толчками кровь.
С каждым разом ласки становились откровеннее. Дыхание похоти стало преследовать девочку так же мощно, как и его.
Артур сознательно, целенаправленно подводил подругу к самому краю, заставлял теперь не позволять опасных ласк, а требовать их.
Ещё немного, думал он, и девочка сдастся, сама попросит той степени продолжения, за которой только полное слияние.
Не железная же она. Не может быть, что у женщин механизм страсти работает иначе. Должна, обязательно должна Танюша испытывать нечто подобное.
Артур терпеливо ждал, хотя эмоции переполняли, вызывая ярость и агрессию.
Юноша почти не ел, плохо спал. Мысли его были сосредоточены в одной единственной точке, в сочной и спелой ране, спрятавшейся у подруги меж сладких бёдер.
По ночам почти каждый день наступала спонтанная разрядка, когда его плоть пульсировала, фонтанируя липким секретом, который предназначен совсем не для этого.
Артур мысленно находился с объектом страсти, вёл с ней диалоги, спорил.
Он никак не мог понять, что теперь, когда они испробовали огромный ассортимент возбуждающих, порочных действий, когда до последнего шага оставались считанные сантиметры, удерживает подругу от того, что неизбежно должно произойти.
Артур клялся сам себе, что будет предельно осторожен, внимателен и нежен, телепатически посылая эти клятвы своей девочке.
Последнее время он называл её исключительно так.
Танюша теперь сама искала его общества, расчетливо и изобретательно находила способы остаться наедине. Её явно увлёк процесс, оказавшийся настолько вкусным,
В один из праздничных дней, когда родители Тани на несколько дней уехали в какой-то пансионат выходного дня, после довольно весёлой, почти взрослой вечеринки, где почти все друзья разбились на парочки, чёрти что вытворяли по углам и закоулкам, возбуждённая девочка позвала Артура к себе домой.
Юноша ликовал, предвкушая вкусный финал любовных притязаний. Сколько раз уже Артур представлял себе, как обездвижив подругу, нежно целуя, медленно снимет с неё трусики, одним движение раздвинет белоснежные бёдра и…
События с самого начала пошли не так. Танюша была зажата, молчалива, напугана неизвестностью.
Невербальные признаки кричали о том, что она отчаянно защищается. Руки и ноги её были скрещены, губы яростно сжаты, лицо стало неподвижным, каменным.
Артур недоумевал. Ведь она сама позвала, значит, готовилась к решающим действиям. Так в чём дело!
Танюша отказалась целоваться, принялась хлопотать на кухне. К себе ближе полутора шагов не подпускала.
Дальше происходило немыслимое, странное.
Артур был распалён, буквально расплавлен желанием. Желанная цель благоухала невдалеке от него ароматом интимной страсти. Оставалось лишь сломить цепляющуюся за мешающую уже целомудренность волю и взять, не взирая ни на какие обстоятельства, то, что по праву принадлежит ему.
– Поцелуй меня, любимая, – взмолился юный любовник.
Бледная как мел, Танюшка нехотя раскрыла губы, позволила запечатать рот поцелуем, не отвечая при этом привычной взаимностью.
Артур намеренно нежно, вспоминая самые чувствительные точки, прикосновение к которым позволяло вить из подруги верёвки, возбуждал девочку всеми доступными средствами, предвкушая скорый финал.
Безрезультатно.
Её чувственность спряталась и молчала.
Юноша еле сдерживал себя, временами впадал в ярость, но всё ещё контролировал сознание. Однако, изощрённый ум, точнее глубинное сознание, подчинённое малюсенькому тельцу примитивного рептильного мозга, уже вело свою игру, не желая мириться с временной неудачей.
Артур отвлёк внимание девочки, выбирая момент и удобную позицию, чтобы воплотить в реальность мечту, реализация которой была близка и ощутима, как никогда прежде.
Юноша загнал жертву в угол, придвинул её ноги к самому дивану, не давая возможности вырваться, ведь он тяжелее и сильнее, затем сгрёб юбки, повалил навзничь, пропихнул между ног колено, запустив пятерню между бёдер.
Танюшка яростно, молча, брыкалась, пытаясь сделать Артуру больно, чтобы предотвратить неизбежный финал.