Солнце Дагара

Барселоника

Она определенно должна где-то наверху пережидать эту кухонную эпопею.

– Постой, – парень, мимо которого проходила, схватил меня за руку. – Как твое имя?

На меня выжидательно уставились десятки глаз.

– Хм. Думаю, это не должно иметь для вас значения.

Я вырвала руку и проследовала дальше под хмурые взгляды окружающих.

– Эй, жертва моды! – уже более грубо бросил вслед все тот же тип. – Мы что, руками есть должны? Или принести столовые приборы ниже твоего достоинства?

Я бросила взгляд на стол. Действительно,

ни ложек, ни вилок на нем не было.

– Мальчики-зайчики, вот ваши ложки, не грустите!

Фрея вбежала в зал со столовыми приборами наперевес и раздраженно махнула мне в сторону выхода.

– Иди, прогуляйся, ты занимаешь место, – прошипела она, и я тут же с готовностью ретировалась.

Вечерело. Смотря на неторопливо скрывающееся за кромками деревьев солнце, я чувствовала, что медленно успокаиваюсь. Пытаясь по достоинству оценить красоту лесного заката, я поскорее забыла об ораве парней, что обедали за спиной. Но, стоило разглядеть за поворотом здания Марианну, спокойствию пришел преждевременный капут.

Двое, она и пожилой мужчина, по военной выправке которого не стоило труда распознать в нем начальника отряда, приглушенными голосами общались метрах в пятнадцати от меня. Я не собиралась подслушивать, но и покидать столь выгодную смотровую точку не хотелось.

Марианна передала мужчине небольшой сверток, получила пару конвертов взамен, а затем вспомнила вслух про всадника, что обогнал нас на дороге. Затем девушка с уважением поклонилась и скрылась за углом. Мужчина кивнул в ответ и отвернулся. В следующую секунду в мою сторону полетел нож, вонзившись в деревянный брус крыльца в паре сантиметров от моего уха.

Я сглотнула.

– Марианна рассказала о тебе, – мужчина подошел ближе. – С памятью или без, подслушивать чужие разговоры – очень неполезно для здоровья.

На мою разукрашенную в лучших нэвийских традициях физиономию он не обратил внимания. Что делало ему чести. Я вскинула подбородок, не собираясь чувствовать себя виноватой.

– Это общественное пространство. Я наблюдала за закатом.

Мужчина сощурился, темно-медовые глаза прожгли меня раздражением.

– Как много ты слышала?

– Я пришла только что. Слышала про увиденного нами всадника. Кто он – понятия не имею. А вот ваши ученики довольно невоспитанны. Хотела спрятаться здесь от их повышенного внимания.

Мужчина усмехнулся, отстраняясь.

– Вашей светлости не оказали должного почтения? – протянул он.

Я воспылала негодованием.

– Да ваши солдаты…

– Это, милая девушка, не солдаты, а ученики Академии, представители лучших семейств Невиданных творений, защитники этой страны, – проговорил он, пригвоздив меня своим вкрадчивым взглядом. – Пока не получу доказательств обратного, уверенность в их дисциплине останется незапятнанной.

Мужчина выжидающе поднял бровь, и я с трудом удержалась, чтобы тут же не ляпнуть чего-нибудь сомнительное. То, как он произносил слова, и тон его голоса почему-то заставляли резко зауважать

этого человека. И тем не менее.

– Какими высокими словами вы описали простую роль будущих убийц.

Он устало покачал головой, будто разговаривал с глупым ребенком. Хотя почему будто.

– Где тебя воспитывали? Академия не учит убивать. Мы учим выживать. И спасать жизни. А научиться этому можно только наступая на горло собственным страхам, страстям и завышенному самолюбию, – он бросил на меня многозначительный взгляд, – ты такие слова вряд ли слышала.

– Дети вельмож наступают на горло страстям? Ой ли.

– Я не сказал «дети вельмож». Но в каждом должно быть достаточно храбрости и силы воли, чтобы я согласился вложить в него время и энергию преподавателей. Это главный критерий. У нас учатся и дети пекарей.

– Если это правда, то я королева Виты.

Боги, зачем я нагнетаю? Он же меня сейчас придушит. Сколько в нем выдержки, раз до сих пор даже не повысил на меня голос.

– Нет, ты не королева, – улыбнулся мужчина. – Ты просто борзая девчонка, уверенная, что из-за отсутствия памяти ей простят отсутствие манер.

Он наклонился и заглянул мне в глаза.

– Правда, Александра Хронос?

На этом моменте челюсть все-таки совершила свой головокружительный полет к земле.

– Я произносила вслух полное имя? – промямлила я.

– В данный момент я знаю о тебе столько же, сколько знаешь о себе ты, – он прокрутил в пальцах черный медальон.

– То есть вы тоже ничего не знаете, да? – Я вздохнула и кивнула на медальон. – А эта штука может помочь вернуть память?

– Она может только забрать ее, – мужчина усмехнулся. – И отвечая на вопрос, что озарит тебя через минуту: нет, это не я с тобой сделал.

– Да я бы до такого не додумалась, чего вы, – я грустно вздохнула. – И что? Заберете меня под конвоем в столицу?

Честно говоря, мне было уже все равно. Я лишилась надежды узнать, что я такое и что с собой делать.

– Зачем мне это? Я проверил тебя, никакого вреда Альянсу ты нанести не в состоянии. Возвращайся в таверну, живи своей жизнью. Ваэр давно жаловался, что рабочих рук не хватает. Старайся не встревать в неприятности и главное, – он выставил передо мной указательный палец: – Не смей наговаривать на защитников твоей жизни.

Вот и все. Я вздохнула, наблюдая за его уходом.

– Вы б меня еще с новым рождением поздравили.

– Поздравляю, – он махнул рукой, не оборачиваясь.

Я покачала головой, стряхивая непонятное очарование.

– Пойду помогу Фрее с тарелками, – буркнула себе под нос и понуро направилась ко входу в дом. – Это ж такое важное занятие в жизни женщины: кормить мужчин, что спасают мир.

Я ударила ногой неповинную лейку и, продолжая ворчать, тенью прошмыгнула меж жующих парней. На кухне Фрея и ее мать спешно доводили до съедобного состояния мясное рагу, а на заднем плане маячил, что-то спешно перемалывая, отец девушки, тот самый Ваэр.