Солнце на продажу (сборник рассказов)
Шрифт:
— Благодарю вас, — сказал Форнри.
— А не прилетал ли сюда еще кто? Не жил ли с вами еще кто-нибудь, кроме него?
— Нет, только он один.
Диллингер кивнул.
— О'Брайен был поистине великий человек. Не уверен, что вы до конца это понимаете. Мне думается, спустя какое-то время именем О'Брайена у вас будут названы деревни, улицы, здания и тому подобное. Но он заслужил памятник, по-настоящему грандиозный. А не стоит ли именем человека, которого вы знали и чтили, назвать планету? Вам следовало бы назвать свою планету
— О'Брайен? — переспросил Форнри. Он непонимающе взглянул на остальных аборигенов, потом снова повернулся к Диллингеру. — О'Брайен? А кто он такой, этот О'Брайен?
Печатается по изд.: Бигл-младший Л. Памятник: Пер. с англ. М: Молодая гвардия, 1981. — (“Искатель”, № 1). — Пер. изд: Biggle L. Monument: Conde Nast, Analog, October, 1961.
Роберт Хайнлайн
НАШ ПРЕКРАСНЫЙ ГОРОД
Развернув машину, Пит Перкинс остановился у стоянки Ол-Найт и гаркнул:
— Эй, Паппи!
Сторож на стоянке был человеком немолодым. Бросив взгляд на позвавшего, он ответил:
— Через минуту буду к твоим услугам, Пит.
Старик занимался тем, что рвал на узкие полосочки воскресный выпуск комикса. Недалеко от него танцевал маленький смерчик. Он подхватывал обрывки старых газет, уличную пыль и швырял их в лица прохожих. Старик вытянул руку, в которой трепетал длинный яркий бумажный вымпел.
— Вот, Китти, — откашлялся он. — Иди сюда, Кити…
Смерчик замер, затем заметно вытянулся, перепрыгнул два автомобиля, оставленные на стоянке, и закружился рядом со стариком.
Было похоже, что он расслышал приглашение.
— Возьми, Китти, — мягко сказал старик и позволил яркому вымпелу скользнуть между пальцами.
Смерчик подхватил бумажную ленту и, вращая, втянул в себя. Старик отрывал клочки один за другим; они штопором влетали в гущу грязных бумаг и мусора, составлявших видимое тело воздушного вихря. Наткнувшись на холодную лужу — их здесь в каменном ущелье улочки было множество, — смерч ускорил свое движение и еще более вытянулся, пока цветные ленты, подхваченные им, не превратились в фантастически вздыбленную прическу. Старик с улыбкой повернулся:
— Китти любит новую одежду.
— Оставь, Паппи, или ты заставишь меня поверить в это.
— Ты и не должен верить в Китти, тебе достаточно ее увидеть.
— Ну да, конечно… но ты ведешь себя, словно она… я имею в виду оно… способно понимать твои слова.
— Ты в самом деле не веришь? — мягко и терпеливо спросил Паппи.
— Брось, Паппи!
— Хмм… дай-ка мне твою шляпу. — Паппи протянул руку и сдернул шляпу с головы Пита Перкинса. — Сюда, Китти, — сказал он. — Вернись!
Смерчик, плясавший над их головами несколькими этажами выше, ринулся вниз.
— Эй! Что ты собираешься делать с моей шляпой? — осведомился Перкинс.
— Минутку… Кити, сюда! — Словно избавившись
— Эй! — заорал Перкинс. — Ты соображаешь, что делаешь? Кончай свои шутки — этот колпак обошелся мне в шесть кусков всего три года назад.
— Не беспокойся, — спокойно сказал старик. — Китти принесет ее обратно.
— Как бы не так! Скорее всего она окунет ее в речку.
— О нет! Китти никогда не роняет ничего, что не хочет уронить. Смотри. — Шляпа танцевала над крышей отеля на противоположной стороне улицы. — Китти! Эй, Китти! Принеси ее обратно.
Смерчик замедлил свое движение, и шляпа спустилась двумя этажами ниже. Затем она снова остановилась, и смерчик начал лениво жонглировать ею.
— Принеси ее сюда, Китти, — повторил старик.
Шляпа поплыла вниз по спирали и, внезапно закончив свое движение мертвой петлей, шлепнула Перкинса по лицу.
— Она пыталась надеть тебе шляпу прямо на голову, — объяснил сторож. — Обычно это у нее получается довольно точно.
— Вот как? — Перкинс поймал шляпу и, открыв рот, смотрел на завихрение.
— Убедился? — спросил старик.
— Ну, ну… — Он еще раз посмотрел на свою шляпу, потом на смерчик. — Паппи, я чувствую, мне надо выпить.
Они пошли в сторожку; Паппи отыскал стаканы, а Перкинс наполнил их из прихваченной в машине почти полной бутылки виски и сделал два внушающих уважение глотка. Повторив эту процедуру, он снова наполнил стаканы и опустился на стул.
— Это было в честь Китти, — сказал Перкинс. — Будем считать, что сие возлияние — компенсация за банкет у мэра.
Паппи сочувственно пощелкал языком:
— Тебе надо о нем писать?
— Мне надо выдать очередную колонку хоть о ч е мн и будь, Паппи. Прошлым вечером Хиззонер, наш мэр, окруженный уникальным созвездием профессиональных шантажистов, взяточников, лизоблюдов и махинаторов, дал торжественный банкет в честь своего избрания… Придется написать об этом, Паппи: подписчики требуют. Ну почему я не могу, как все нормальные люди, немного расслабиться и идти отдыхать?
— Сегодня у тебя была хорошая колонка, — подбодрил его старик. Он развернул "Дейли Форум"; Перкинс забрал газету и скользнул взглядом в низ полосы, где обычно помещалась его колонка.
— Питер Перкинс, — прочел он. — Наш прекрасный город.
Перкинс пробежал глазами текст:
"Что случилось с экипажами? В нашем земном раю по традиции принято считать, что было хорошо для отцов-основателей, вполне подходит и нам. Мы спотыкаемся о ту же выбоину, в которой дедушка Тозье поломал себе ногу в 1909 году. Мы радуемся, зная, что вода, вытекающая из ванны, не пропадает бесследно, а возвращается к нам через кран на кухне, благоухая хлором. (Кстати, Хиззонер пьет только газированную воду из бутылок. Можете убедиться в этом сами.)