Солнце
Шрифт:
Прежде чем мой разум сумел переварить его слова, позади меня раздался душераздирающий крик. Я резко повернула голову, узнав голос.
Касс закричала снова, ещё громче.
Извиваясь в агонии, она сползла на дно шлюпки, царапая ногтями собственную голову.
Балидор повалился на неё, оседлав и схватив за запястья.
Её крики становились отчаянными, паникующими, как у животного, угодившего в силки. Она билась в хватке Балидора, выгибаясь и содрогаясь всем телом. Её лицо исказилось от такого количества боли, которое я ни у кого и никогда не видела…
Балидор беспомощно смотрел на неё, и его свет паниковал, выплёскиваясь из него жаркими импульсами ужаса. Он удерживал её, пытался успокоить, но было очевидно, что толку нет.
Он бросил на меня лихорадочный взгляд.
— Элли! Помоги ей! Помоги ей, чёрт возьми!
Я уставилась на него, затем на неё.
— ЭЛЛИ! — закричал он. — ЭЛЛИ, СДЕЛАЙ ЧТО-НИБУДЬ!
Мой свет зазмеился наружу, ища источник боли.
Я чувствовала, что нечто застряло в её голове — нечто, что ощущалось органическим. Оно ярко полыхало во тьме её черепа и мозга, сверкая ярко-красными, как будто электрическими импульсами. Это было маленьким, таким маленьким, что я легко понимала, как наши техники это пропустили.
Это было размером с божью коровку… или даже с клеща.
И это определённо была органика. Я могла бы посчитать это частью Касс, пока это не активировалось.
Менлим. Должно быть, он поместил это в неё.
Может, это его подстраховка на случай, если она взбунтуется.
Я посмотрела на Ревика, ощутив тёмную вспышку страха. Менлим сделал то же самое с ним? Он больше месяца фактически являлся его марионеткой в Пекине.
— ЭЛЛИ! — закричал Балидор. — Она нужна тебе! Она нужна всем нам!
Я знала, что он прав.
И всё же мне сложно было думать, решить, что делать. Если я попытаюсь сломать ту штуку в ней, это может убить её. Я недостаточно много знала об органических машинах. В ней мог иметься некий взрывной элемент, и тогда она окажется в реальной заднице.
Я всё ещё беспомощно смотрела на неё…
Когда Ревик медленно поднялся на ноги.
От его роста и веса шлюпка покачнулась, отчего Холо и Стэнли пришлось схватиться за органический трос, чтобы мы перестали раскачиваться. Они зажали трос подмышками, уставившись на Ревика с разинутыми ртами.
Я проследила за их взглядами.
Радужки Ревика пульсировали светом. Я ощутила проблеск страха из-за его физической уязвимости, когда он стоял вот так, затем я осознала, что это не имело значения. Учитывая количество солдат, целившихся в нас из оружия, они могли убить всех нас в темноте задолго до того, как мы вообще почувствовали их присутствие.
Они явно намеревались захватить нас живыми.
Вероятно, для того, чтобы потом убить нас как можно более публично.
Я всё ещё смотрела на него снизу вверх, когда осознала, что именно он собрался сделать.
Мой разум включился в работу, обретя ясность, которой не было прежде.
— Балидор! — рявкнула я, поворачиваясь к нему. — Свет! Дай ему свет… СЕЙЧАС ЖЕ! Как можно больше!
Он озадаченно уставился на меня.
— Что? Элли, Касс…
— Дай ему свет, чёрт возьми, иначе она труп!
Не дожидаясь реакции, я дёрнула структуры над своей головой и как можно быстрее накрыла щитом шлюпку.
Я лишь наполовину справилась с этой задачей, когда первый взрыв сотряс берег.
«У нас не было выбора», — говорила я себе.
Мы не могли допустить, чтобы они взяли нас живыми.
Эта мысль повторялась эхом.
Время компромиссов прошло. Это финальная битва для всех нас. Мы не могли допустить, чтобы кто-то из Миферов или их приспешников захватили нас живыми.
Ревик понимал это лучше, чем кто-либо из нас.
Я держала щит над ним, над всеми нами, наблюдая за его работой с благоговением и страхом и повторяя это понимание в своём мозгу.
Не знаю, ради кого я пыталась оправдать эти вещи. Полагаю, на деле это не имело значения. В этот момент мы с Ревиком работали как единый организм
И всё же, наблюдая за ним сейчас, я осознала, что на самом деле вообще не знала своего мужа.
Он делал вещи, которые я не считала возможными. Он делал вещи, которые не делал ни один другой видящий из всех, что я видела, даже в тех немногих воспоминаниях о войне, которые он мне показывал. Я осознала, что он очень многое мне не показывал — то ли из страха перед моей реакцией, то ли из страха, что я буду осуждать, начну бояться его, а может, с его стороны это было какое-то извращённое чувство скромности.
О некоторых из этих вещей я читала в школьных учебниках истории, даже тогда наполовину веря, а наполовину не веря.
Познакомившись с видящими и познакомившись с Ревиком, я считала, что многие истории были преувеличены: из-за расизма, по политическим причинам, или потому что люди склонны преувеличивать всё, что касалось видящих. Истории о том, как он обрушивал огненный дождь, испарял людей, просто посмотрев на них, создавал гигантских монстров, сделанных из света… я посчитала, что всего этого на самом деле не было. Большая часть должна была оказаться бредовыми россказнями.
Теперь я наблюдала за ним и осознавала, что те истории были правдой.
Ревик воспламенил воздух.
Вьющееся, зелёное, искрящее, выглядящее живым пламя взорвалось в пещере словно дыхание дракона из сказки. Он в мгновение ока воспламенил строй людей. Я смотрела, как они превратились в пепел прежде, чем я своими глазами и светом успела сообразить, что он вообще делает.
Я ахнула, когда почувствовала, как атомы вокруг него трещат, и ещё один завиток того живого света выходит из него.