Солнечная кошка
Шрифт:
Он ворвался в меня, едва я убрала пальцы, сразу на всю длину, заставляя вскрикнуть. Я прижалась щекой к его щеке, запустила пальцы в темные волосы и стонала ему на ухо, сходя с ума от близости, от жаркого пульса жизни внутри меня, задыхалась от пронзительной любви к нему.
Все было быстро – Артем был слишком возбужден, в дверь могли войти, и минуты через три он кончил, уткнувшись мне в шею и тяжело дыша. И сразу отошел, а я снова почувствовала внутри невероятную пустоту.
Каждый раз, как он выходил из меня после секса, мне хотелось плакать, что все
Мне не хотелось слезать со стола. Я привлекла Артема к себе, целуя его, гладя широкие плечи под туго натянутой футболкой.
Бильярдом сейчас заниматься хотелось меньше всего.
– Почему вы с ней расстались? С бывшей. Хотела только после свадьбы? А ты не хотел жениться? – спросила я, чтобы он не успел вспомнить, зачем мы сюда пришли.
– Почему не хотел? – удивился он. – Мы даже кольцами обменялись. Закончил бы медицинский – поженились. Просто…
Дверь открылась, и в комнату заглянул один из работников клуба.
Обвел взглядом зал, оценил расстановку на столе, задержался на мне:
– Штраф за порчу сукна – двадцать тысяч. У вас на час заказано, продлять будете?
– Нет, нет, – Артем ссадил меня на пол и даже оправил задравшуюся юбку. – Мы сейчас закончим и в баре посидим.
– Окей. – Парень снова осмотрел зал, будто надеялся увидеть еще кого-то, и захлопнул за собой дверь.
Артем подхватил свой коктейль с уже растаявшим льдом, допил его. Я протянула свой. Не люблю такие крепкие, но зато ими дешевле напиваться. Он в несколько глотков прикончил его тоже. Обнял меня, ущипнул за бедро:
– Вот бывшая все пищала, когда я ее просто пальцами ласкал, а ты раз – и одним махом воплотила мою мечту потрахаться на бильярдном столе. Давай на день рожденья снимем коттедж с бильярдом, чтобы можно было запереть дверь, раздеть тебя полностью, уложить на стол… раздвинуть ножки… – Он провел языком по шее, прикусил мочку, скользнул им в ухо, заставляя меня дрожать. – Тебя возбуждает эта мысль?
Я провела ладонью по его ширинке, нащупывая вновь затвердевший член.
Тогда зачем ему другие? Чего ему не хватает? Почему меня мало, если я воплощаю все мечты?
– Я знаю, что ты всегда готова к тому, что я предлагаю… За это я тебя и люблю.
– А если я откажусь?
Артем хохотнул:
– Ну что ты, котеночек. Я тебя хорошо знаю.
Мы вышли в общий зал, и я направилась к стойке, но Артем вдруг остановился.
– Что такое? – Я почувствовала неприятную сосущую пустоту в груди. Очень уж его лицо было виноватым – похожим на то, что бывало по утрам в воскресенье. – Мы же собирались выпить. А потом к Инночке?
– Слушай, котеночек, мне реально надо завтра к бабушке с утра, прости. И мама просила помочь. Давай сегодня по домам?
Он протянул мне руку, притягивая к себе, повертел, дурачась, поднял пальцами подбородок, заглядывая в глаза, а я…
Старалась не расплакаться.
Потрахались – и свободна, да?
Кто мне сказал, что у него было назначено на субботу только одно свидание?
6. Выбор
Артем проводил меня до метро, но я так и осталась стоять перед турникетами и смотреть ему вслед после прощального поцелуя. Куда мне ехать? Уже поздно, дома мама с папой ложатся спать или смотрят кино, или, в конце концов, пользуются случаем, чтобы заняться любовью. Вернуться вот так, с бухты-барахты, типа я передумала – плохая идея. Папа промолчит, а мама вряд ли.
Я и так все больше ее раздражаю – в «однушке» с ребенком-то жить не сахар, а если ребенок уже вырос, все еще хуже. Меня и так толком дома не бывает, но это все равно не спасает. И рада бы съехать, но пока всего, что я зарабатываю, хватает только на учебу и еду, даже комнату не снять. Оставалась только Инночка. Которой не надо ничего объяснять.
У нее были гости. Тот самый одноклассник, благодаря которому я познакомилась с Артемом, его приятель, проигравший ему в ту ночь и на турнике, и в забеге вокруг пруда, и третий парень из их компании, как обычно водится при двух могучих богатырях – мелкий шут, которому, как правило, почему-то достаются лучшие девушки. Вот и сейчас, судя по его ладони на талии Инночки, острый язык победил налитые мускулы и финансовые понты.
– Ты одна? – сочувственно спросила она. – А хотя неважно. Мы тут празднуем, что до Лешика наконец военкомат добрался.
Она звонко чмокнула своего мелкого Лешика в щеку.
– Наконец? – удивилась я. – Ты его ждал, что ли?
– Мы поспорили, что я доблестной российской армии на хрен не сдался! – заржал он. – Пока выигрываю. Никуда не поступил, но три года они обо мне не вспоминали. Сейчас проснулись, но скорее всего на фиг пошлют. Нарисуют терминальную стадию плоскостопия и отпустят.
– Дайте тогда тоже выпью.
– На радостях? – предположил одноклассник.
– С горя! Опять твой подарочек козлит!
– Если б ты меня спросила тогда, я б сразу сказал – не лезь… – меланхолично отозвался тот. – Тебе еще повезло, что он с мамой не познакомил.
– Вот именно! – Я пошарила взглядом по столу. Из всего алкоголя самой пристойной была банальная водка.
Инночка посмотрела на меня сочувственно и дотянулась до шкафа, где стояли стопки.
За три года знакомства она научилась понимать меня лучше родной матери.
Познакомились мы в первый день учебы в очереди в библиотеку. Толпа первокурсников послушно ждала, пока всем выдадут одинаковый набор учебников, и только ей одной что-то не нравилось.
– Что они там возятся? – звенел позади меня тонкий комариный голосок. – Я работала в школьной библиотеке! Я знаю, как все устроено! Они все неправильно делают.
«Какая неприятная дура», – подумала я тогда.
Через месяц мы стали лучшими подругами.
– Все-таки не решилась последовать моему совету? – печально спросила Инночка, глядя, как я морщусь, пытаясь залпом опрокинуть стопку, но, как всегда, не справляясь и давясь глотками.