Солнечное племя
Шрифт:
Академик Песцов был прост и доступен для всех. Ничего не стоило попасть к нему в кабинет. Не было ни секретаря, ни вахтера. Он радушно встал навстречу Дальке, оказавшись едва ли не на голову выше его.
— Петров? Петровых на свете много. Уж не брат ли нашего профессора Петрова Галактиона Александровича?
— Брат, — усмехнулся Даль, — в порядке полной противоположности.
— Полной противоположности? — переспросил академик, усаживая гостя. Это уже интересно. Тоже археолог? Историк?
— Пока все еще студент — томский политехник.
— Томский политехнический? Прекрасный вуз! Кузница выдающихся людей, в частности, в области
— Вот насчет кибернетики я к вам и пришел.
— Будущая специальность? — испытующе посмотрел Песцов.
— Совсем нет. Сам еще не знаю, что буду сооружать. Мечтаю переделывать Землю. На слой вечной мерзлоты, покушаюсь.
— Славно. В глобальном, значит, масштабе? А кибернетика тут при чем?
— Я хотел спросить, Леонид Сергеевич, можно ли создать такой кибернетический словарь, чтобы он произносил слово и воспроизводил на экране его понятие?
— Отчего же нельзя? Можно. Только зачем?
— Это другой разговор. Скажем, для того, чтобы ввести в заблуждение весь мир.
Придумать неведомый язык и изобразить его слова на экране электронного словаря.
Или: если такой словарь имеется, то может ли ваша кибернетическая машина, пользуясь этим словарем, перевести на русский язык рассказ, произнесенный чужой машиной на чужом языке?
— Что-то я вас не пойму, дорогой глобальный преобразователь. Вообще машинные переводы возможны, но:
— Вы знаете, конечно, что к вам сюда прислали найденные в "Черном Принце"
муляжи, оставленные там для дезинформации.
— Ну, ну, допустим.
— Мне вчера случайно удалось выяснить, что дезинформация зашла так далеко, что мистификаторы, как говорит мой брат, профессор Петров, сделали не картонные, а кибернетические муляжи, даже говорящие и показывающие.
— Любопытственно. Предание свеженькое, но: с душком. Не так давно привелось мне видеть фотографии современного "неандертальца", снятого на кинопленку на севере Калифорнии, так называемого бигфута — "большеногого" в русском переводе. Его след вдвое больше нормального человеческого. Восьмидесятый размер! Экспертам из Голливуда был задан вопрос: можно ли сделать комбинированные съемки, чтобы получить на кинопленке существо в два с половиной метра ростом, первобытную такую девицу в шерсти, идущую по лесу легкой походкой с раскачиванием быстрее олимпийских бегунов? Голливудские эксперты ответили, что сделать такой кинотрюк можно: за два миллиона долларов. Недурно? И что же? Американцев, в том числе и многих ученых, это вполне удовлетворило. Они рассудили, что не найдется безумца (или бизнесмена), который решился бы ухлопать такую уйму денег, чтобы сделать кинотрюк во имя легкой мистификации. Вы тоже упомянули о мистификации:
— Это не я. Это брат Галактион.
— Сомнительно, чтобы кому-то, даже генералам Пентагона, взбрело в голову пускать деньги в данном случае уже "на солнечный ветер", чтобы пощекотать любопытство тех, кто доберется в космосе до труднодостижимого аппарата.
— Я тоже так думаю. Потому и пришел к вам. Заберите, Леонид Сергеевич, космическую находку от археологов к себе. Ведь ваша кибернетика все может!
Академик улыбнулся хитроватой мальчишеской улыбкой и, соединив руки, стал крутить большими пальцами.
— Кибернетика, конечно, многое может, в отличие от тех, кто ею повелевает. В шахматы машина может сыграть. Руководитель машины тоже, притом не лучше ее.
Музыку машина сочиняет. Приходилось слышать?
— Не нравится. Нечто средневековое.
— Простенькое,
Первая зелень пробилась до сроков, Бухли стволы, наливались соком.
В воздухе пахло промокшей корою, Где-то весна брела стороною.
Академик встал, прошелся к окну и обратно.
— Каково? Знаю, знаю. Скажете, что здесь информации больше, чем поэтических чувств. Я согласен с вами. Думаю, что я сам, руководитель машины, стихи лучше напишу, в особенности для прекрасных дам, если снова увлекусь. Бывает. Одно такое увлечение у меня печально кончилось. Кибернетика подвела. Влюбился я на старости лет в молодую даму, сочинявшую пьесы. Чехова помните? Принесла она мне, как знатоку научных кругов, свою новую драму из научной жизни. А я возьми да и передай эту пьесу для анализа своей электронно-вычислительной, той самой, которая расшифровала письменность майя за сорок восемь часов. И дал я ей всего-навсего только список действующих лиц. Думаю, догадается или нет, шельма (это я про машину!), каков будет сюжет, какими окажутся герои? И что бы вы думали? Точно указала, кто будет хорошим, кто плохим, когда доцент обманет студентку, когда благородный профессор вмешается и все кончится благополучно.
Сами понимаете, что для меня это благополучно не кончилось. Так в холостяках и хожу. Есть случаи, когда у машин возможности больше, чем у их руководителей. Вот и теперь: Никак нельзя мне вмешиваться в археологические дела. Научная этика! Не поддается математическому анализу. А вот машина не задумалась бы:
— А если Галактион к вам обратится?
— Тогда другое дело. Так как говорите? Первому звуку соответствовало изображение человека?
— Похоже на человечка, — подтвердил Даль.
— Думаю, что это был не человек, хотя и похож. И звук означал совсем другое слово.
— А какое?
— Фаэт, например.
— Фаэт? — изумился Далька, подозревая очередную озорную шутку академика.
Но тот говорил вполне серьезно:
— Была, говорят, такая планета Фаэтон миллион лет назад, а может, и больше. На месте ее орбиты теперь остались в виде сплошного кольца астероиды, малые космические тела осколочной формы. Некоторые считают их обломками погибшей планеты. Меня всегда занимала проблема этой катастрофы. Чтобы объяснить все ее особенности, в частности, почему осколки планеты остались на ее прежней орбите, а не разлетелись, как полагалось бы при взрыве или столкновении с посторонним телом, пришлось допустить возможность взрыва водной оболочки планеты. Кстати, есть физики, которые в отличие от других своих коллег это допускают. И допускал это даже такой корифей, как Нильс Бор. А если это могло быть так, то свести концы с концами возможно лишь при помощи вмешательства разума (или безумия!).
Словом, нельзя исключить развитие и гибель цивилизации на Фаэтоне в ядерной катастрофе, вызванной войной. Математически, если говорить о теории вероятности, это возможно. Очевидно, не все цивилизации Вселенной способны пройти ядерный порог развития. И тогда появление около Земли искусственного спутника — аппарата фаэтов, названного у нас "Черным Принцем", с посланием нам, землянам, не может удивить подлинного ученого.
— Тогда как же вы можете сидеть спокойно, если аппарат фаэтов, как вы сказали, находится рядом с вами?