Солнечные дети тёмной планеты
Шрифт:
— Я вижу, наши гости отлично освоились. Надеюсь, их взрослые знают, что делать с теми, кто играет в «язычки» на молебне.
В следующую секунду мы Серым были подняты за уши, выдворены за двери и поставлены в углы с жёстким наказом стоять до конца праздника. Огорчались мы недолго. Через полчаса молебен закончился и начался пир, и почти сразу наши новые друзья и подруги потянулись из зала под разными предлогами, неся с собою деликатесы и вкусности. В коридоре образовалась весёлая детская компания, и ещё неизвестно, где было веселее — в общем зале или у нас. Периодически то один, то другой отлучался в зал, чтобы стащить что-нибудь с общего стола. Почему-то эти тайком утащенные блюда, съеденные с рук в коридоре, были намного вкуснее, чем если бы мы ели их со стола. Зато когда праздник закончился и моряки начали таскать разные продукты к выходу из пещеры, чтобы с утра быстрее загрузить корабль, мы — как уставшие — в погрузке не участвовали.
Ближе к вечеру Драдигна улучила момент и сказала на ушко:
— С тобой так весело. Если вернёшься к нам в пещеру ещё раз, я буду рада.
Мира проводила меня до пещеры и рубанула напрямую:
— Завтра будет суматоха при отплытии. На случай, если не успею сказать, говорю сейчас. Если не приедешь к нам ещё, я очень рассержусь! Приезжай ещё, я буду ждать.
Милиния ждала меня в пещере с одеялом.
— Я решила подарить тебе одеяло. Если тебе нужно будет тепло, то я умею его обеспечивать. И постарайся сделать так, чтобы тебя не съели морские чудовища, а то я буду плакать, — с этими словами она вручила мне одеяло и быстро ушла, оставив меня в раздумьях о том, что же она имела в виду: что она умеет делать тёплые вещи или топить очаг?
Серый уже сидел в пещере с Инией и Натаной, они дружно чему-то смеялись. Увидев меня, девчонки упорхнули. Мы с Серым принялись сравнивать одеяла. Его одеяло, подаренное Натаной, было расшито намного красочнее, кроме того, у него зачем-то был капюшон. Мы долго удивлялись и гадали, зачем одеялу капюшон.
Пришел капитан Ироган, глава нашего маленького отряда, и начал подводить итоги торговли. Нам пришлось отвлечься.
— Мы очень неплохо поторговали. Ценой совсем небольших усилий по ловле рыбы мы получили очень много зерна и кур. Могли бы получить больше, но в Вертулии небольшие запасы продовольствия из-за летнего нашествия волков и торговли с кораблем, который приходил с материка. Они предлагали подождать, пока не подойдут караваны из тех пяти пещер, для которых Вертулия является портом, но я думаю, что нам лучше скорее вернуться домой. Нам придётся в этом году сплавать в более северные пещеры. Удивительно, мы думали, что в Вертулии мастера осмотрят наш корабль и скажут, чтобы мы больше не приплывали торговать рыбой, поскольку они сами будут такие строить. Но их, видимо, так напугал тот головоног, что тряс нас перед входом в порт в первый день, что они просили нас и дальше снабжать их рыбой, с весны по осень. При таких условиях мы можем вообще перестать злаки выращивать — за счет рыбы мы получим их гораздо легче. Если и другие пещеры попросят того же, мы можем стать пещерой мореходов и рыбаков.
Эта новость была встречена дружным удивлённым гудением. Ироган продолжил:
— Завтра с утра стартуем и на полной скорости двигаем домой. У нас будет с собою много кур, будет обидно потерять их из-за нехватки воды. Миро, сможешь править ночью? Отлично, тогда днём поспи. Молодёжь, вы будете работать вместо Миро. С нами идёт дедушка вашей Лары, проследите, чтобы он не подходил к борту, а лучше чтобы вообще не высовывался. Всё, отдыхаем. Завтра ранний подъём. Постарайтесь поспать.
При этих словах большинство рыбаков почему-то направились к выходу, а мы полезли на свои полки. Одеяло, подаренное Милиней, было таким тёплым, что пришлось ночью его сбросить.
Поутру была совершенно сумасшедшая погрузка. Все бегали и орали друг на друга так, будто пещеру вот-вот захватят неведомые чудовища. Товары грузили в основном мужчины Вертулии, но нам пришлось рассовывать и привязывать разные грузы внутри корпусов, во многих случаях только мы могли пролезть через узкие проходы. Поговорить ни с кем из детей и вправду не удалось. Уже перед отплытием, когда мы выстроились у корабля, ожидая молитвы Главного Ведуна Вертулии, я смог найти глазами в толпе знакомых. Удивительно, но Иния и Натана стояли рядом, так же, как и Милиния, Мира и Дро. Я помахал им рукой и толкнул Серого, чтобы и он помахал. Девчонки помахали в ответ.
В море вышли без сложностей. Уже в первые полчаса мы с Серым порадовались, что получили одеяла. Пронизывающий ноябрьский морской ветер молниеносно выдул из-под кожаных плащей всё тепло так, будто под ними ничего не было. Вот тут-то мы и поняли, зачем одеялу капюшон. Серый завернулся в одеяло и укрылся капюшоном, а мне оставалось только завидовать ему. Остальные моряки, у которых под кожаными куртками не было даже свитеров, быстренько попрятались в корпусах и завалились спать. В итоге на мостике остались только мы с Серым и почтенный Диерофан — дедушка Лары. Ларин дедушка оказался очень интересным собеседником, знатоком множества сказок и вообще весельчаком. Весь день мы с Серым проторчали на мостике, открыв рот и слушая дедушку Диеро. Дел было немного — лишь иногда немного подправить курс и переложить паруса, чтобы идти самым быстрым образом. Идти по прямой — это совсем не то, что гоняться за рыбой или вытаскивать сети.
На протяжении всего дня дедушка таскал из нашего маскировочного покрытия травинку за травинкой и вязал из них маленькие снопики. Снопики он связывал в накидку. У него самого была довольно тёплая одежда, но даже ему было холодно. Рассказывая сказки, он ухитрялся ещё и одновременно ворчать на «безголовых мальчишек, которые даже о тёплой одежде для себя позаботиться не могут». При этом под «безголовыми мальчишками» он подразумевал наших очень взрослых и очень грозных дядек. Было очень смешно это слышать.
Один раз дедушка отлучился в корпус погреться. Мы с Серым стояли и молча смотрели через просветы в траве на море, на встречные серые валы. Наш маленький кораблик легко взбирался на огромные волны, было такое впечатление, будто мы летим над волнами.
— Полнейшее ощущение, будто летишь, даже сильнее, чем когда летишь на самолёте, — вдруг сказал Петя.
Меня это замечание удивило до потери дара речи, а Серый только и смог сказать:
— Ага. Красиво!
— К нам прибыли дети, двое шестилеток. Они будут изучать ваш язык, так что будьте готовы. Если будут баловаться, жалуйтесь мне, я на связи буду с девяти до десяти утра и с пяти до шести вечера, — опять нарушил молчание Петя.
Мы не знали, что сказать в ответ на эту новость, а потому промолчали. Вскоре вернулся дедушка Диеро, и разговоры с Петей стали невозможны. В первый день никто из морских хищников нас не потревожил. К вечеру дедушка Диеро вручил Миро готовую накидку. Миро благодарил его очень многословно. Одежда у него была не лучше, чем у остальных моряков.
Утром, когда мы проснулись, то нашли всю команду в самом сердитом состоянии. Дядька Миро был в шоке и раз за разом повторял одну и ту же фразу, причём не очень связно. Другие рыбаки были сердиты и отвечали неохотно. Кое-как нам удалось вытянуть из них ответы и получить связную историю:
Дядька Мирофал решил оставаться на мостике потому, что подумал, будто Сгустки Тьмы не летают над океаном к западу от нашего острова — якобы им негде укрыться от света, а людей там нет. Оказалось, что очень даже летают. Мирофалу очень повезло, что он вовремя увидел подозрительное тёмное пятно и успел нырнуть вглубь мостика, чтобы зажечь лампу. Сгусток Тьмы даже не подумал улетать, он проник внутрь мостика и завис в той его части, которая оставалась в тени, прямо над люком в правый корпус. Всю ночь дядька Миро трясся от страха и смотрел на единственную масляную лампу, надеясь, что она не погаснет. Позвать на помощь он не мог — все рыбаки спали в правом корпусе, в левом были мы с дедушкой, к тому же далеко от люка. Сгусток Тьмы улетел только ближе к утру. Всю ночь корабль несло под полными парусами неизвестно куда — дядька Ироган ещё в первый переход предупредил Миро, чтобы наружу он со светом не высовывался даже ценой жизни, так как это может привлечь морских ящеров и вовсе неведомых тварей. В итоге мы не знали, где находимся. Утро выдалось облачное, и даже приблизительно определиться, куда ночью двигался корабль, было невозможно. Надеясь на лучшее, мы продолжали двигаться на юго-запад.