Солнечные искры
Шрифт:
– Не стану, не беспокойся, – повторил негромко Петр, всматриваясь вдаль – вдруг дед решит вернуться? – и утирая выступившие на лбу капельки пота. Былое спокойствие и уверенность медленно возвращались к нему. На то, как мимо него едва ли не со скоростью света пронеслись две темные фигуры с рюкзаками за спинами, он не обратил внимания. Однако, вернувшись с недовольным лицом в кабинет Даниила Юрьевича и не обнаружив там братца и его девчонки, Петр обозлился. Охранники, пожав плечами, сказали, что парочка пожелала уйти в ночь, а они не видели смысла ей препятствовать.
«Что
Едва мы оказались около кабинета дедушки Смерчинского, располагающегося в одной из башен (я восхищенно крутила головой, подумав, что предложение Дэна надо было все же принимать, потому как стать невесткой такого богатого дяди – совсем недурственно), в голове Смерча что-то щелкнуло (жаль, что я не слышала), и он почти пришел в себя. Отцепившись от невозмутимых охранников, он вдруг потряс головой и остановился как вкопанный.
– Куда мы идем? – хрипло проговорил он, с большим удивлением рассматривая внутреннее убранство стен. «Стекло» из его глаз исчезло, лишь покрасневшие белки напоминали о том, что несколько часов обладатель этих глаз был не в себе.
– В кабинет твоего дедушки, – мстительно сказала я, видя, как его глаза становятся нормальными, живыми.
– Что? Куда? – медленно повернул голову в мою сторону парень. Охранники тактично молчали, но мне показалось, что один из них едва заметно улыбнулся.
– К дедушке твоему, – повторила я. – Он, знаешь ли, недоволен немного твоим пьянством беспробудным. Решил, что в его кабинете тебе будет лучше, чем за столиком в кафе.
– К дедушке? – еще неокрепшим голосом спросил парень. – К дедушке? – повторил он с удивлением.
– К дедушке, к дедушке, – закивала я с улыбкой, глядя на пришедшего в себя глупенького Смерчика, чьи глаза были такими же несчастными и круглыми, как у котенка, который охотился за птичкой: ждал, караулил, махал пушистым хвостиком, прыгнул наконец на нее, а она возьми, да улети в небо. – Слушай, сколько твоему деду лет, такой дядька молодой на…
Но, едва услышав про родного дедушку, Смерч перебил меня, что-то скороговоркой сказал охраннику – тот только кивнул – и свалил, естественно, вместе со мной. Он заставил меня бежать вниз по длинной лестнице с широкими ступенями, на которой был выстлан темно-бордовый ковер, вниз, к холлу. С родственником ему явно не хотелось встречаться – ну с чего бы еще мальчик-ветер дунул вон из клуба, славно и не пил вовсе. В холле мы сделали кратковременную остановку – парень забежал за нашими рюкзаками в раздевалку, вернулся ко мне, мы повернули направо и через подземную стоянку вылетели из гостеприимного ночного клуба, остановившись только в соседнем переулке. Дэн прислонился к холодной стене спящего дома и закрыл лицо руками. Выглядел он неважно, и вообще вокруг Смерча носилась хаотичная аура страданий – я ее прямо-таки физически ощущала.
– Ну, ты и псих! Ты зачем так дунул? – напустилась я на партнера. Что за привычка
– Не бежала бы… не бежала бы со мной, – глухо отозвался брюнет.
– Я тебя одного не смогла оставить, – тут же гордо отозвалась я, переворачивая ситуацию в свою пользу, хотя побежала за ним, сама не знаю почему. Как будто он захотел этого, я почувствовала и последовала его примеру.
– Что, дедушки боишься? – полюбопытствовала я, все еще тяжело дыша и оглядываясь. Ночь, темно, прохладно слегка – свежестью дышится легко, а вот пальцы все же мерзнут, темно-синее небо над головой, куча звенящих серебром звезд и даже луна, предпочитающая держаться в одиночестве, подальше от собратьев по небу. Почти что романтика!
– Нет…
– Зря ты убежал, твой дедуля все равно свалил. Эй, ты в порядке? – наклонилась я к нему. Вроде только что бегал нормально, а теперь страдает. И мне его жаль – ну, опять же, как поранившего лапку котенка.
– Как же мне плохо, – простонал Дэн, обхватив взлохмаченную голову обеими руками и опускаясь на корточки. – Чер-р-рт…
Я осторожно села рядом с ним и погладила его по бледной холодной руке:
– Пить не нужно было, дурачок. – Ничего лучше этой фразы я не нашла. – Алкоголизм – вещь страшная.
– Пить? – из-под челки посмотрел на меня белый, как полотно, Дэн. – Пить? И это ты мне говоришь, маленькая нахалка? Ты соображаешь, что делаешь, глупая?
– В смысле? – прикинулась я овечкой. Но, наверное, меня выдал взгляд. Или закушенная губа.
– В прямом… я сейчас умру из-за тебя… – Он замолчал, жадно начав ловить ртом воздух. – В прямом, да – ты меня напоила, – он сглотнул и тяжело вздохнул.
– Я? – попыталась отмазаться я, но, естественно, этого не получилось.
– Ты, именно ты. Зачем? Объясни? Тебе показалось, что будет забавно?
– Докажи! – мигом ощетинилась я. – Докажи, что это я!
– А кто еще? – возмутился мой партнер, и в его голосе слышалось такое осуждение, как будто бы я преступление совершила. – Сам бы я пить не стал, значит, вы что-то мне подложили… Я от тебя этого не ожидал.
Мне стало стыдно, и от этого я опять стала нести ерунду по принципу «Лучшая защита – это нападение».
– А я не ожидала, что ты будешь вести себя, как… как идиот. Где ты видел, чтобы со взрослыми мужчинами такое творилось после принятия совсем небольшого количества алкоголя?
– Это семейное, – с тихим стоном ответил парень. Мне стало жаль его еще больше. По ходу, ему реально плохо…
Орел осторожно приземлился на плечо Дэна и коснулся крылом его щеки. Парень отчего-то слабо улыбнулся.
– Точно-точно. У твоих папы и дяди такой же недуг, – вспомнились мне слова его деда.
– А ты откуда знаешь? – удивился Смерч.
– Дедушка сказал, – мстительно захихикала я.
– Как мы умудрились на него наткнуться? Он в клубе редко бывает… – только и вздохнул он, морщась от головной боли. – Я начинаю верить, что удача навечно покинула меня. Да и я не был в «Алигьери» уже кучу времени, но именно сегодня, с тобой…