Солнечные прятки (повести)
Шрифт:
Вася поглядел вслед машине, а когда она скрылась, свернул налево.
Впереди Вася увидел маленькую девочку. Издали она казалась беленьким одуванчиком. "Леночка!" — узнал Вася. Он нагнал девочку и вежливо сказал:
— Здравствуй, ты куда идёшь?
— В Кокшеньгу, — ответила Леночка.
— И я туда, — сказал Вася.
Они помолчали.
— А больница у вас большая? — спросил Вася.
— Большая, я там тоже лежала, — похвасталась Леночка.
— Когда корью обсыпалась? — вспомнил Вася.
— Да, —
Вася вдруг остановился, спросил:
— И ты всё в больнице знаешь?
— А как же, — сказала Леночка и тоже остановилась.
— Слушай, ты шофёра Мишу Силинского знаешь.
— Знаю. Он сливки на молокозавод возит.
— Теперь не возит, — нахмурился Вася. — Он теперь в больнице лежит.
— Заболел, да?
Вася не ответил.
— Он, наверное, из машины упал. Он, наверное, быстро поехал и упал.
— Нет. Он ноги ошпарил.
— Ой, мамочки! — всплеснула руками Лена. — Как же это он ошпарил? Сам, что ли? Или кто ещё?
— "Как же, как же"! — рассердился Вася. Потом узнаешь. Вот передай эту корзинку Мише в больницу. И записку тоже. Только не говори от кого. Поняла?
— А зачем не говорить?
— Так надо. Про меня ни слова, договорились?
— Ага!
Леночка взяла зобеньку, а Вася повернулся и побежал в обратную сторону. Леночка удивленно посмотрела Васе вслед. "Какой смешной этот городской, — подумала Леночка. — Убежал… И разговаривает чудно. И сам чудной. Глупый не глупый, а так… Мама говорит, что в городе все чудные… Все куда-то бегут… И от шума голова трещит". Так думала Леночка, а сама шагала по дороге к больнице.
Днём на пороге, у самой двери Кокшеньгской больницы, сестра Клава нашла маленькую зобеньку. Сестра Клава была молодой и очень смешливой. Она рассмеялась и спросила:
— Зобенька, ты откуда пришла?
А зобенька молчала.
— Ну подойди ко мне! Подойди ко мне! — позвала сестра Клава.
А зобенька не хотела.
— Ну ладно, — сказала Клава. — Тогда я сама подойду. — Она подняла зобеньку. — А теперь расскажи мне, пожалуйста, к кому ты пришла? Ой, да у тебя здесь что-то написано! — Клава протянула руку и взяла маленький клочок бумаги в клеточку. На бумажке было выведено карандашом: "Передать лично в руки Михаилу Силинскому". — А Миши нет, — сказала Клава и села на ступеньку. — Миша только сегодня утром выписался из больницы и ушёл домой… Как же быть? Ну-ка покажи, милая зобенька, что ты ему принесла?
Клава вынула три пирожка с рыбой, яйца и кулёк с конфетами.
— Ты не рассердишься, если я возьму одну конфетку? — И Клава взяла конфету. — Раз ты сама при шла, то теперь иди сама домой, к Мише… Слышишь, зобенька? — Сестра Клава засмеялась. — Домой! Что ж ты стоишь? Ах, ты боишься заблудиться? Ну вот что я придумала: кончу работать, и мы вместе разыщем Мишу, ладно?
— Ладно, — вдруг тихо ответила зобенька.
Сестра
А в это время Вася уже шагал по тропинке через ржаное поле. Впереди он видел комбайн, на котором, наверное, работал дядя Игорь. Но почему-то радости Вася не испытывал, а даже подумал:
"А что, если Леночка не отнесла корзинку в больницу? Может, она её потеряла? А может, пришла Леночка в больницу, а Мише совсем-совсем плохо…"
Ф-р-р-р-ры!
Вася вздрогнул. В ту же минуту увидел над головой самолёт. Самолёт развернулся и низко пошёл кружить над лесом.
"Если пойду лесом, — решил Вася, — то обгоню Леночку".
— Мурик, — сказал Вася, — а давай мы сначала сходим к Мише в больницу, а потом на хутор.
"Мяу!" — ответил Мурик.
— Ну вот и хорошо, — сказал Вася и повернул к лесу.
Рео! Рео-о-о! — гудело вверху.
Вася увидел: совсем низко над деревьями пролетел самолёт. Подумал: может, это его знакомые лётчики — высокий и толстый? И Вася вспомнил, как они с мамой летели, и улыбнулся. Он выбежал на поляну, замахал руками:
— Здравствуйте! Я здесь! Я здесь!
Самолёт развернулся и пошёл в обратную сторону.
Следом за самолётом потянулся жёлтый хвост.
— Я здесь! — кричал Вася.
Самолёт сделал ещё круг и улетел. Васе показалось, что стало темнее. То ли туман, то ли серая пыль закрыла верхушки деревьев. Васе хотелось чихать, что-то неприятное забилось в рот и нос. Он огляделся: все деревья и кусты были какие-то серые, будто неживые. Вася испугался. И полез сквозь кусты, без дороги, наугад. Впереди показалась просека. Вася выбежал и остановился. По просеке проходила дорога. Только совсем непонятная — из брёвен. Вася забрался на деревянную дорогу. "Куда она ведёт? — подумал Вася. — Куда она ведёт? И кто сделал эту великанскую дорогу?"
Паук-крестовик плёл паутину по ту сторону окна. А по эту сторону окна раскачивался на маленькой паутинке маленький паучок с чёрным пузиком. Потом тот, что с чёрным пузиком, быстро-быстро побежал по паутинке кверху, к щёлочке в раме.
Конечно, пауки думали, что на них никто не глядит. А на них смотрела Васина мама. Она сидела около окна, рядом с дедушкой, совсем будто другая, не такая, как приехала, — загорелая и в платке. Это она после покоса такая.
— Погода-то как быстро поменялась, — вздохнула бабушка.
Васина мама смотрела, как раскачивался паук-крестовик. А над угором бежали по небу быстрые лохматые облака.
— Надо бы протопить, — сказал дедушка и поглядел на холодную печку, а потом добавил: — На воскресенье волки колхозного жеребёнка зажрали.
— А в прошлом годе зимой, в Кривцах, — сказала бабушка, — волк через окно в овчарню залез. Пять овец передушил.
Тогда дедушка рассказал, как медведь на корову напал.