Солнечный цветок дьявола
Шрифт:
— Развлекаешься? — насмешливо спросил Хозяин, с лёгкостью проникая в его сон. Сейм напрягся, прилагая усилия, чтобы господин не увидел Энжи его глазами. — О! Неужели мой верный слуга пустился во все тяжкие и не хочет делиться воспоминаниями? Я знал, что в тебе есть хаос, а сам ты не так уж скучен и предсказуем, каким казался все эти годы. Знаешь, я тут подумал, что зря мало внимания уделял людям, они такие забавные.
Хозяин улыбался, но Сейм не обманывался этой деланной доброте, господин с одинаковой улыбкой пытал заключенных и своих слуг. Просто из любопытства, сколько боли может выдержать то или иное тело. Пока в этом списке лидировал Сейм и то за счет своей быстрой регенерации и умения закрывать сознание. Когда-то давно, Сейм не раз сбегал от Хозяина, но тот его возвращал и наказывал. Вот и сейчас, он улыбнулся, а потом из его груди вырвалось мерзкое склизкое щупальце, которое ударило Сейма. Волны дикой боли прокатились
— Все еще сопротивляешься? — посмеивался господин. — Знаешь, даже любопытно, что же ты от меня скрываешь. Надеешься опять от меня сбежать? Ты забыл, что в человеческом теле ты уязвимее? К тому же ты кому-то отдал свои силы. И сейчас я узнаю кому и зачем.
— Не — е-ет, — зарычал Сейм, вырываясь из захвата Хозяина и резко просыпаясь.
— Сейм? — мое пробуждение было резким, пол кареты этому очень поспособствовал. Я собралась возмутиться, но глянув на мужчину, который корчился от боли, почти придавив мне ноги, смогла только вымолвить его имя. Кое-как сев все на том же полу, протянула ладонь к Сейму, он хрипло дышал, пот катился градом по его лицу, а из носа текла кровь. Не просто капала, как у меня бывало в детстве, а обильно заливала лицо и одежду. — Богиня… Сейм, как же это?
Я растерялась, больше всего хотелось завизжать и провались в спасительный обморок. Но я в своей недолгой жизни столько раз видела кровь, что она так сильно не пугала, а вот состояния Сейма вызывало серьезные опасения. Дрожащей рукой нащупала свой носовой платок и приложила к лицу Сейма, он рвано выдохнул и прижался головой к моей груди. От него почти физически веяло отчаянием и болью, будто это я сейчас их испытывала. Воспоминания нахлынули, и душа отозвалась чужому горю. Обняла, стараясь поделиться своим теплом, хоть как-то облегчить боль Сейма. В тот момент мне было плевать на то, что кровь зальет мое платье, на то, что нас могут увидеть. Я гладила волосы мужчины, успокаивая его и себя словами:
— Я рядом, я с тобой…
Глава 7
Мы подъезжали к столице, оставалось всего лишь полчаса и мы будем на месте. Столичный дом барона я ненавидела еще больше, чем поместье. В нем я была лишь раз, на своей свадьбе и это мероприятие оставило в памяти неизгладимое воспоминание. Будь моя воля — разметала этот дом по камешку, но мне не дана магия, и даже продать дом я не имею права. Ведь он мое приданое вместе с титулом и со мной в довесок. Вот уж повезет кому-то, жаль не мне.
Прошлую ночь мы провели вместе с Сеймом, но не так, как обычно. Между нами не было физической близости, если не считать за таковую тесные объятия и сон в одной постели. Я была бы не против поговорить, узнать, что произошло, но Сейм чувствовал себя нехорошо и смог только сказать, что у него был приступ. В объяснения он не вдавался, а я их не требовала. Достаточно было глянуть на бледное, осунувшееся лицо мужчины, чтобы понять — соваться с вопросами пока не стоит. Да что там с вопросами, мне самой пришлось платить пошлину на въезд в город, потому что Сейм бы не в состоянии выйти из кареты. Там же у ворот гарцевал тот самый черноокий сверр, почему-то отбившийся от своих соотечественников. И что я могла найти в нем загадочного и пугающего? Обычный мужчина, ну немного красивее и необычнее. И то меня в нем заинтересовала коса, роскошная и толстая, так и хотелось спросить, как он ухаживает за волосами. Но благородные леди не навязываются, а еще я очень торопилась, потому что Сейму нужен был полноценный отдых и помощь лекаря.
Сверр провожал меня своим пронзительным взглядом, но заговорить или познакомиться даже не пытался. Чему я была несказанно рада, после рассказа Сейма хотелось исключить любое близкое знакомство с данными существами. Поэтому я старательно отводила глаза, не давая мужчине опять поймать мой разум в ловушку. Но женское любопытство неискоренимо, со стороны сверра раздался характерный звон оружия и я поневоле вскинула на него взгляд. И ничего… Вот совсем ничего не произошло. Мужчина хмурился и даже злился, а я глупо улыбалась, понимая, что все мои страхи были напрасны, больше на меня черные глаза не действовали. Интересно почему? Или мне в прошлый раз просто привиделось? Да нет, сверр бы тогда не выглядел таким озадаченным. Долго я на эту тему не размышляла, своих забот хватало, чтобы еще думать о всяких нелюдях.
К тому моменту, как мы доехали до постоялого двора, Сейм пришел в себя достаточно для того, чтобы самому дойти до комнаты. И если я на свое испачканное платье надела накидку, то чем прикрыть кровь на одежде мужчины не знала.
— Не беспокойся, цветочек, прорвемся, — тепло улыбнулся мне Сейм и выбрался из кареты. Он даже порывался помочь мне, но под моим грозным взглядом только шире заулыбался.
Но в комнате его запал закончился и он чуть не растянулся во весь на полу. Пришлось самой его раздевать, обмывать и даже кормить. Наши испачканные вещи отдала служанке, что приносила еду, с наказом, чтобы к утру вещи были чистыми. Она с таким любопытством глянула на кровать, где лежал Сейм, что сразу стало понятно, кому сегодня будут перемывать кости. Но мне, на удивление, было плевать на все разговоры и сплетни, будто что-то надломилось и заполнило душу пеленой безразличия. Я устала бояться, устала с криком просыпаться по ночам, вздрагивать от чужих прикосновений, с отчаянием ожидая вердикта короля. Хватит, я больше не позволю издеваться над собой, Ланс был прав — страх делает слабым. Я не претендую на силу и смелость, мне все еще хочется сбежать, спрятаться, еще осталось глупое желание найти того, кто всю жизнь будет защищать от всего мира. Но этому не бывать, любовь есть только в легендах, а мы живем в реальном мире, о котором боги, кажется, забыли. Что мне готовит грядущее? Хорошее? Смешно. В моей жизни его было так мало, что даже такая глупышка, как я понимает, "хорошее" досталось другой девочке. Смирись — говорит разум, борись — твердит сердце, поверь — просит душа. Богиня! Я прошу тебя, хоть раз откликнись и подскажи, кого из них слушать? Но ты молчишь. Ты никогда не говорила со мной, даже когда я была на грани. Но я верю, что ты бы ответила мне, если бы не покинула наш мир. Надеюсь, тебе хорошо в древних чертогах…
Ночь мы провели в размышлениях, изредка проваливаясь в дрему. Я не спала, потому что хотела оттянуть расставание с Сеймом. За неполную неделю я успела привязаться к нему, в чем не признавалась даже себе. Мужчина тоже лежал без сна, обнимал меня, вздыхал, гладил, изредка целовал. И все это молча. Только раз он заговорил, и то скорее это были его мысли вслух.
— Как я хочу все тебе рассказать, мой цветочек. А еще сильнее забрать тебя и увезти так далеко, где нас не достанет ни король, ни сверр, ни Он. Но такого места в нашем мире нет. А за его пределы мне ход закрыт…
Что он всем этим хотел сказать, не знаю, а спрашивать побоялась, иногда лучше не искать правду, а довольствоваться сладкой ложью. Под утро мы забылись тревожным сном, почему-то он был у нас один на двоих или это очередные мои фантазии?
У ворот в столицу была небольшая очередь из карет, не говоря уже о телегах с крестьянами и купеческих караванов. Но на моей карете был герб, а значит, мы пристроились в очередь за другими, не менее высокопоставленными лицами, всем остальным пришлось нас пропустить.
— И этот здесь, — раздался недовольный голос Сейма неподалеку со мной. Я нашла взглядом своего мужчину, отдых ему пошел на пользу и выглядел он намного лучше, разве что неестественная бледность напоминала о вчерашнем приступе. Сейм же не сводил глаз со сверра. Как и вчера, красавец — брюнет находился чуть в стороне от ворот и делал равнодушный вид. Сегодня он был без коня, и его можно было принять за обычного стражника, сверр сменил парадную экипировку на что-то менее заметное, но вот его коса до пояса все портила, выдавая в нем представителя другого народа. Но что удивительно, люди на него не глазели, одаривали равнодушным взглядом и ехали себе дальше после уплаты въездной пошлины. "Вероятно, в столице сверры слишком частые гости, чтобы обращать внимание на одного из них", — подумала я и почти в ту же секунду забыла об этом мужчине, потому что мое любопытство было направленно на одну знатную дамочку. Ее карета стояла в очереди как раз перед нами, и до вожделенных ворот ей оставалось всего три транспортных средства. Но дамочка ждать то ли не захотела, то ли просто устала, поэтому, выскочив из кареты, направилась к стражникам, невзирая на уговоры супруга. Я заинтересованно провожала взглядом эту странную парочку, жена решительно шла вперед, молодая, симпатичная, одетая в дорогие и модные одежды, а ее супруг семенил за ней следом и вздыхал, уговаривая свою "козочку" одуматься и вернуться в карету. Мужчина был явно старше, но вполне приятной внешности. Так удивительно было наблюдать за супружеской парой, ведь супруг мог приказать, ударить молодую женщину и никто бы не вступился, потому что это его право. Но он только уговаривал, слегка улыбаясь, а когда она высказала все, что думает о стражниках и порядках, подхватил ее на руки и под ее возмущенные вопли унес обратно в карету. Они еще не дошли до нее, когда у дамочки коренным образом сменилось настроение, она уже обвивала шею мужа руками и млела от его слов, которые он нашептывал ей на ухо. На сердце разверзлась тоска, мне тоже хотелось простого женского счастья. Мне даже не надо любви, пусть будет уважение, дружеское участие и никакого насилия, я им насытилась настолько, что одна мысль о боли вызывает у меня холодный пот. А ведь мне еще рожать детей. Смогу ли я? Выдержу?