Солнечный дождь

В маленькой комнатушки коммунального дома трезвонил будильник. На часах было семь утра.

– Сынок, – обратился женский и приятный голос. – Пора вставать!

– Мам, может не пойдем в садик? – сквозь сон промямлил пятилетний сын.

– Димка, – нежно обратилась мать к сыну, гладя его по голове. – Это твой первый день и, тебе понравиться. Найдешь новых друзей, будете играть вместе.

– Не хочу ни с кем знакомиться, – слегка недовольно произнес мальчик. – Мне и «Снежка» хватает!

Мама

повернула голову в сторону кота, которому на то время было около трех лет и улыбнулась, вспомнив о первой их встрече. Когда Диме исполнилось три года, то родители не знали, что подарить ему. Обычно, детям в этом возрасте дарят игрушки, но увидев какой интерес он проявлял к хвостатым и усатым, то единогласно решили подарить котенка вислоухой породы. Котенок достался им практически даром, через знакомых. «Снежком» назвали из-за пепельного света.

– Снежок расстроится, – хмуро сказал мать. – И не будет с тобой играть, если ты не пойдешь в садик. Правда, Снежок?

Кот в ответ поднял голову и мяукнул. Мать добро улыбнулась.

– Ну хорошо, – согласившись выдохнул сын. – Я встаю…

Через тридцать минут, ближе к восьми утра они подходили к ограждению садика. Калитка забора была слегка приоткрыта. Несмазанные петли заскрипели, но трескучий снег под ногами перебивал этот звук. Не много времени спустя они зашли в здание садика. Дверь издала такой-же скрипучий, но деревянный звук. Горячая струя теплоты ударила в румяное лицо, пробираясь по всему телу.

– Здравствуйте, – добро улыбнулась старушка в коридоре на входе. – О нем вы говорили?

– Здравствуйте, Клавдия Петровна! – улыбнулась мать в ответ. – Да, это мой Димка.

– Какой красивый у вас мальчик, – не снимая улыбку приветствия, говорила Клавдия Петровна. – Ну что, Димка? Шкодничать не будешь?

Дима волнительно поднял взгляд на старушку и вопросительно посмотрел. Мать к этому времени сняла с него куртку и переобула.

– Клавдия Петровна, – по лицу матери покатилась капля пота. – Он хороший мальчик, не на словах, а на деле.

– Ну раз так, – пожала плечами Клавдия Петровна. – То я вам верю, вы ведь, совсем неплохо выглядите для нашего времени.

Мать промолчала и не стала что-либо говорить в ответ. Клавдия Петровна подошла ближе и взяла за ручку Диму и, повела к его группе.

– Сынка, – обратилась мать к уходящему Диме. – Вечером буду, не скучай.

– Хорошо, мам. – еле сдерживаясь от слез произнес Дима. – Я буду ждать тебя!

Мать и сын обменялись прощальными взмахами рук и, отвернулись уходя в разные стороны.

Спустя три месяца, Дима уже привык к садику, но друзей в нем так и не нашел, про которых говорила мама. Среди десяти ребят в группе он смог подружится только с Егором. Для группы он был такой же не заинтересованной личностью. Егор как Дима были немного взрослее своих сверстников. Когда они учились только писать и читать, то они уже могли свободно владеть начальными знаниями.

На часах начало третьего дня – самое время для прогулки. На улице душился теплый месяц май. Трава только начала проявляться, а последний снег сошел еще пол месяца назад. Егор и Дима всегда играли отдельно от остальных.

– Смотрите, – полная и русая девочка шести лет ткнула в сторону Егора и Димы. – Они снова хотят захватит мир.

Несколько ребятишек того же возраста игриво засмеялись идиотским смехом.

– Они как, – рыжий мальчишка задумался. – «Пунки» и «Брин»!

– Сами вы, «Пунки», – Возмутился Егор. – Пинки и Брейн, так называется мультик!

– Все равно! – обидчиво сказал рыжий мальчишка. – Вы такие же.

– Не стоит, – Дима схватил руку Егора, которая готова была ударить по лицу забияки. – Им не понять.

– Бе-бе-бе! – назойливо показал язык рыжий мальчишка. – Мышата!

Дима оттолкнул настойчивого мальчишку от себя. Рыжий мальчик падая назад, начал истерично хныкать.

– Так, что здесь происходит? – вмешалась в разговор воспитательница.

– Валентина Дмитриевна, он меня, – хныкая говорил рыжий мальчишка, тыкая в Диму. – Ударил!

– Дима, уже третий раз за неделю! – вздохнула воспитательница. – Снова твоей маме выговор делать?

– Валентина Дмитриевна, я не виноват. – оправдывался Дима. – Он сам задирается…

– Он правда сам задирается. – поддержал Егор.

– А, ты еще тот дружок. – выдохнула воспитательница. – Так, Дима сейчас же идешь в кабинет Клавдии Петровны!

– Но я… – возразил Дима.

– Никаких но, молодой человек! – грубо сказала воспитательница и последовала за ним.

Валентине Дмитриевне было более сорока, но в свои сорок лет она не была рассудительна и мудра. Скорей ленивей и не справедливей, так-как и работу она свою особо не любила, но лишнего тоже не позволяла. Не сказать, чтобы она не любила детей, но будучи юной девушкой, она считала, что успеет родить и с этим не торопилась, так-как не было в этом нужды. Когда поженилась в возрасте двадцати семи лет и решилась завести через пару лет, ближе к тридцати, то уже было поздно. Такой брак в восьмидесятых годах прожил не более десяти лет.

Клавдия Петровна хоть и была строгой старушкой заведующим, но душа у нее была добрая. Для своих семидесяти лет у нее был необычный вкус, несмотря на то, что человек прошел всю войну: от Калининграда, откуда она родом, и до Берлина. В те года она потеряла очень много близких себе людей. Обычно люди сходили с ума, но она осталась при своем, хоть и снились ночные кошмары адских дней.

Клавдия Петровна сидела за своим столом и смотрела сделанные старые фотографии и, вспоминала годы своей молодости. Сквозь воспоминания послышались два робких и слабых стука в дверь, на которые она сразу обратила внимание.