Солнечный свет
Шрифт:
Я вопросительно подняла брови, и вампир продолжил свою мысль.
– Я сразу и не понял, что к чему. Недоумевал, как можно позволить своей любимой женщине…А теперь до меня дошло. Вы изначально все спланировали.
– Спланировали что?
Брэт уставился невидящим взглядом в пространство перед собой.
– А твой возраст должен был по плану остудить того, кто мог нечаянно размечаться о несбыточном…
Вообще, не поняла о чем он говорит. Брэт вернул на меня свой взгляд.
– Между вами любовь, говоришь?
Я кивнула, не в силах выдавить из себя слово «да». А он продолжил размышлять вслух.
– Чувства людей настолько непостоянны,
Брэт вдруг подсел ближе, протянул руку и коснулся моих волос. Пропустил прядь через пальцы. Я окаменела, а он немного полюбовался локоном, потом отпустил его, и тот плавно опустился мне на грудь.
Потом вампир встал, залез рукой в нагрудный карман и достал маленькую коробочку. Небрежно бросил ее мне на колени.
– Возьми. Уверен, тебе понравится.
Мойра выплыла из коридора в зал и он, не оглядываясь, направился к ней. Та с радостью, пригласила Брэта, следовать за ней в ее кабинет.
Не понимая, что только что произошло, я открыла подарок. На атласной подушечке лежал хрустальный кулон. Маленькая амфора с миниатюрной крышечкой на золотой цепочке. В такие сосудики обычно наливались духи или эфирные масла и носились на шее для красоты и легкого аромата.
Я сидела, разглядывая подарок и недоумевая по поводу его значения. Потом, через непродолжительное время, появилась Мойра. Довольная и улыбающаяся. Села рядом со мной:
– Вот уж не думала, что все так обернется. Ванессу придется в программу записать. Может, планка требований у них снижаться началась?– Потерла довольно руки. – Это обнадеживает. Красивый! – Кивнула она на кулон. – Девочкам покажи, похвастайся. Пусть знают, что они тоже могут такие получить и даже лучше! – Потом, холодно улыбнулась мне. – Твой говорил со мной. Обещала присмотреть за тобой. Не смогла ты рот не раскрыть о своем возрасте! Ну, да ладно. Проблему он из этого большую не раздул.
– Он не мой! – Возразила я. – И что значит присмотреть за мной?
– А то ты на что-то другое рассчитывала, когда ему, что тебе всего лишь пятнадцать поплакалась, – скривила лицо директриса. – Странный он какой-то. Как его имя?
–Брэт.
–Будешь жить здесь по его просьбе. Пока твое совершеннолетие не придет. А потом мы с тобой распрощаемся! Вот так вот. – Мойра встала.
– Правда?! – Я вскочила и с надеждой впилась в ее лицо взглядом.
Директриса цинично рассмеялась. А в это время Брэт появился в проеме арки коридора. Мойра стояла спиной и не видела его. А иначе, смолчала бы и не сказала то, что он услышал.
– Правда, правда. Он погибнет очень быстро и даже клона не оставит. Как только он умрет, ты станешь свободной. Довольна?
Конечно, я была довольна. Радость на лице от слов Мойры, что я останусь при пансионе жить и никуда не уеду, была слишком велика, чтобы я успела ее вовремя скрыть.
Брэт долгим взглядам посмотрел на мое счастливое лицо. Ничего не сказал, просто ушел.
Глава 23
Я пошла к себе в комнату. Больше мне на смотринах делать было нечего. В ближайшее время меня ожидает спокойная сытая жизнь. От Мойры я так же узнала, что Брэт оплатил мое проживание в пансионе на несколько месяцев вперед. На четыре,
«Дольше продержаться в Миллениуме он не рассчитывал?» – размышляла я тогда так. Значит, очень скоро на одного вампира станет меньше, а я освобожусь от своих обязательств. Жаль, конечно, что это именно тот самый Брэт, что меня в детстве спас, но…все они одинаковые! Отмахнулась от чувства сожаления. Нужно подумать о более важном. О том, как вычислить среди клонов убийцу родителей. Если он был сегодня на смотринах, то уже в курсе, что меня один из них себе заберет и увезет в Миллениум. О том, что Брэт меня в пансионе оставил он узнает, если только сам поедет туда. Буду надеяться, что он наведается в Миллениум и сдохнет за его стеной. Любой вампир, проживающий постоянно в городе или только остановившийся в нем проездом – обязан выходить каждую ночь за стену города на зачистку местности от скверны. Это незыблемое правило. Нарушить он его не сможет. Иначе выделится из толпы, покажет, что он другой. Не такой какими они себя перед людьми изображают.
Ванесса в возбужденном состоянии расхаживала перед дверью моей комнаты. Ей очень не терпелось поделиться своей радостью. Брэт выполнил свое обещание. Ее запишут в программу.
– Госпожа Мойра меня как и тебя оформила за Миллениумом, – счастливая, она прошла следом за мной в комнату. Сразу окинула наше с подругами жилище оценивающим взглядом. – Скоро я тоже буду жить в таких апартаментах, – мечтательно закатила глаза. – Есть за одним столом с вами, носить красивые платья… я пожалуй, твою кровать займу. Помогу пока тебе вещи собрать.
Ванесса села на мою постель и попрыгала на ней, проверяя мягкость и упругость матраса. – Мне из всех спален в пансионе эта больше всего нравится.
– Комнаты девушек абсолютно одинаковые, – отозвалась я. – Встань! Не рассиживайся на чужой кровати. Я пока никуда не уезжаю…
Пока Ванесса недоуменно хлопала глазами в спальню зашла Злата. Осторожно прикрыла за собой дверь и прислонилась к ней спиной. Прикрыв глаза, она издала шумный облегченный вздох. А потом посмотрела на нас.
– Я уезжаю в «Первый» – с трудом сдерживая счастливую улыбку, произнесла она.
Что на это можно сказать? Для ее мечты стать политиком лучшего места для начала карьеры не найти.
– Поздравляю, – тихо сказала я.
– Я тогда твою кровать займу, – тут же нашлась Ванесса.
С Алисой мы распрощались спустя два месяца. Ее увезли в Феникс. Подруга была довольна. Дали друг другу обещание переписываться.
За последующие четыре месяца в пансионе сменились практически все девушки. Из старожилок оставались только я и Ванесса.
О совместном проживании с ней в то время мне даже вспоминать тошно. Ребяческое самолюбование Алисы не шло, ни в какое сравнение с всевозрастающим нарциссизмом Ванессы. Ее непомерное самолюбие, критика внешности других девушек, постоянное сравнивание себя со мной, довели меня до того, что я опустилась до прямых угроз покалечить ее, если она не успокоится. Наша показная дружба перешла в стадию холодного игнорирования друг друга. Сменить комнату на другую она наотрез отказывалась, а я из упрямства и гордости оставалась в своей. Ссоры и ругань между нами доставили Мойре не мало головной боли. Ванесса постоянно бегала к ней жаловаться на меня. Думаю, хозяйка пансиона, не раз пожалела о том, что послушала Брэта и взяла Ванессу в программу. Она дождаться не могла того времени, когда избавиться от нас двоих.