Соломон. Забытая нежность

Доронина Слава

Хотя, возможно, Света — непродолжительная и чисто физическая связь для Игоря? А меня мужчина считал ребёнком и видел во мне маленькую девочку… и в принципе, мы могли оказаться со Светой в равнозначных положениях, но вот только я доказывать ничего Игорю не собиралась и учинять драм, как его подружка тем более. Все мои попытки будут выглядеть жалкими, унизительными, а моя гордость никогда не позволит мне опуститься до таких крайностей. Мой вспыхнувший интерес к мужчине находился в стадии зародыша и его следовало стереть, испепелить, убить, словно того не было и в помине. Чтобы не мучить себя напрасными

надеждами на то что никогда не будет.

Больше книг на сайте - Knigoed.net

— Аня, — Игорь слегка прищурился. — О чем ты? Я никуда вас не пущу. Маша только выздоровела, скоро пойдёт в садик. Тебе нужна помощь. Подумай о сестре…

А я только и делала, что думала о нас и наших чувствах с Машей. Игорь богатый, успешный человек и мы просто могли быть в его жизни нечто вроде домашних питомцев. Но однажды те ему надоедят, и что он будет делать? Сдаст обеих в приют? А если невеста вдруг поставит вопрос ребром? Да и не много ли — трое женщин на него одного? Справится ли с таким грузом и ответственностью?

— Мне кажется ты торопишься. Аня… — вид Игоря был совершенно беспомощным. То ли Света его довела, то ли действительно нас с Машей не хотел отпускать, но мне почему-то стало его жаль.

И да, я торопилась, спешила как можно скорее отгородить свое сердце от боли и губительной привязанности к мужчине.

— Я сегодня договорился со Стасом, Маша должна пройти полное обследование у него в клинике, потому что такие судороги это не нормально.

Игорь продолжал искать доводы, чтобы отговорить меня уйти. Но зачем мы ему сдались?

— Игорь… у меня есть молодой человек. Он остался в Воронеже, но он обещал перебраться к нам. Мы не будем одни, мы все вместе будем жить и работать, и…

— Что за глупости? Какой молодой человек? Ты ведь меня обманываешь? Он ни разу тебя не навестил в больнице и после… Аня! — Игорь строго на меня посмотрел, а его красивое лицо исказил гнев.

Моя ложь не сыграла мне на руку, но я хотя бы попыталась. И в общем, я запуталась и уже ни в чем не была уверена. Пусть это было глупая попытка, но ещё глупее было остаться в его доме. И после прихода этой женщины я понимала это лишь отчетливее.

— Ты ведь сам говорил, что мы временно поживем… — говорила я дрожащим голосом, продолжая хвататься за тонкие нити его же слов, и пыталась воззвать мужчину к разуму.

— Разве я дал тебе повод усомниться в себе? — он прожег меня холодом карих глаз и мне стало не по себе. В глубине его взгляда пряталось беспокойство, мне не показалось? — Аня, дал? — потребовал он от меня ответов, но я молчала и смотрела на него, вспоминая наш разговор в Рыбачьем, когда он пообещал мне, что не будет требовать от меня услуг интимного характера. Точнее я сама обозначила ему эти рамки и границы. Но молчала, потому что окончательно перестала что-либо понимать.

— Нет… — я опустила глаза, думая о его словах. Даже сейчас он не давил на меня, а мягко пытался убедить в том, что я собираюсь сделать большую ошибку. И в чем-то, конечно, он был прав…

Он вёл себя по отношению к нам с Машей исключительно, словно был нашим старшим братом. Это я глупая придумала себе какую-то влюблённость и создала всем проблемы. Понятное дело ему спокойнее когда мы жили под боком. Но… об эти «но» в итоге могла разбиться моя вселенная! Только признаться Игорю в этом означало совершить еще большую глупость нежели просить его о свободе и раздельном проживании. Даже еще большую чем выходка его подружки и ее ночной визит.

— Значит так, на правах старшего и ответственного за вашу жизнь и судьбу, я…

— Игорь, — перебила я мужчину. Ты очень, очень много делаешь для нас, но у тебя есть своя личная жизнь. Мы по сути чужие для тебя люди…

— Ошибаешься. Уже нет, — он смотрел мне в лицо и прерывисто дышал. — Я рассказал о тебе с Машей родителям, и на выходных собирался вас познакомить. Они будут счастливы узнать о вас. В моей жизни несколько лет назад случилась большая трагедия и Маша, ты… уверен вы станете такими же лучиками света для моих родителей какими стали для меня. Поэтому Аня, прекрати думать о том, что ты и Маша, что вы для меня обуза. А Света… не стоит так остро воспринимать ее выходку. Я сам виноват, что не рассказал ей о вас. Уверен, она будет иного мнения обо всей этой ситуации, когда узнает тебя и Машу поближе.

Ох, вот на этот счёт я бы не была так категорична. Света никогда не примет ни меня, ни мою сестру. Но я устала спорить. В итоге разговор принял совсем иной оборот. О какой трагедии шла речь? У Игоря была младшая сестра или дочь, которая погибла? Только я не видела в доме ни одного детского снимка и даже намёка на то что у него была семья. Но воспоминания одно за другим как он трепетно относился к Маше, как смотрел на неё теперь представлялись в несколько ином ключе. Я смотрела в глаза Игоря и появившаяся в его взгляде нежность повергла меня в смятение и я снова опустила лицо.

— Ну сама поставь себя на моё место, ты бы как поступила? Ты ведь взрослый человек, — меня аж полоснуло это слово за живое и я впервые подумала о не стыковках? Ведь несколько минут назад он говорил Свете о том, что мы с Машей — дети… маленькие беззащитные девочки…

— Взрослый человек? Ты уверен? — без сарказма эти слова произнести, увы, не получилось. — Несколько минут назад ты убеждал Свету в том, что мы две маленькие девочки, дети, которые..

— Аня, вы и есть дети, которые остались одни! Да, ты старше Маши, но я считаю такой же ребёнок, который был лишён детства. Молодая девушка, рано узнавшая, что в жизни бывает все очень не просто… — я подняла свои глаза и заметила каким усталым выглядел мужчина, измотанным.

Однако меня задевали его слова и сравнения, я открывала и закрывала рот не в состоянии вымолвить и звука. В то время как я строила воздушные замки и пыталась в них жить Игорь считал меня маленьким ребёнком или просто бесплатным приложением к Маше? Или… Мне следовало просто понять, что это я питала чувства и интерес к мужчине, а он нет!

Тогда почему спрашивается, я не могла остаться и показать ему обратную сторону своей «детской наивности», которой уже не было и в помине. А что если он видел все перемены, которые происходили со мной, но намеренно делал вид, что ничего не замечал и тоже обосновался в воздушных замках? И слова его «Я разве дал тебе повод в себе усомниться»… Нет, конечно не дал, но и четко дал понять, что отпускать нас с Машей от себя не собирается.