Солтинера. Часть первая
Шрифт:
– Я не понимаю, - пробормотала Марта, потерянно переводя взгляд с лица довольной Розы на профиль Леона.
– Это надо понимать так, что... Так ты ее спас?
Розы издала глубокий, полный признательности вздох.
– Я, кстати, забыла тебя поблагодарить, - добавила она, похлопав Леона по плечу.
– Такое важное дело!
– Да, в Реймс я отправился за этим, - признался тот, возвращая лицу серьезное выражение, и переводя взгляд с Розы на ничего не понимающую Марту.
– Слава богу, успел вовремя.
– И там был Плутон!
– ахнула Марта.
Леон кивнул.
– Но как же ты упустил его? Столько
Роза вдруг почувствовала, как игривое настроение покидает ее, и с неудовольствием поняла, что также тает и ее желание хихикать над Мартой. Она так резко вскинула голову, что злополучный тюрбан все-таки не удержался на ее волосах и упал на землю.
– Сетернери?
– спросила она, подбирая шарф Леона и во все глаза глядя на его обладателя.
– Серьезно?
Марта изловчилась и бросила на нее снисходительный взгляд.
– Это было сравнительно недавно, - отозвался Леон, взглянув на нее.
– Одного в Моссе, другого в Нью-Йорке. Очень повезло, хотя, само собой, просто так в руки они не давались.
Роза с трудом заставила себя сдержать удивленный вздох, и медленно перевела взгляд в конец аллеи, где блестела стеклом на солнце сторона круглого и высокого здания. Пальцы ее так сжали шарф, что она едва не порвала его.
Она не видела выражения лица Марты, но когда та заговорила, стало очевидно, что она донельзя довольна произведенным эффектом:
– Чего-чего, а от везения тогда мало что зависело, Лео. Из Нью-Йорка ты вернулся почти в полуобморочном состоянии, да еще и в кровоподтеках, так что тебя едва не пришлось зашивать. А Агрипалд слыл настолько приятным собеседником, что, будь на твоем месте кто другой, от него бы и мокрого места не осталось уже спустя минуту разговора.
Тут настала очередь Розы недоуменно хлопать ресницами.
– Это как?
– спросила она, взглянув на Марту.
– Что это значит?
Прежде чем ответить, та одарила Леона лучезарным взглядом.
– То, что на него Сетернери не действуют, - ответила она.
– Он - единственный, кто может противиться их влиянию. И ведь всегда таким был... Никто, на моей памяти, так и не смог научиться блокировать их влияние, или хотя бы сохранять за собой право управлять своим телом. Никому это не удается, только ему одному.
Тут довольное лицо Марты поплыло перед глазами Розы, и яркой картинкой вспыхнула перед ней совершенно иная, возрожденная воспоминаниями сцена, в которой она сама принимала участие лишь около часа назад. Серый, промокший школьный коридор, синие глаза Плутона, и его предложение прогуляться, немедленно прошедшее электрическим током по каждой клеточке ее тела, и отнявшей у нее возможность сопротивляться.
– Но на этот раз я не успел, - глухо сказал Леон.
– Он не оставил мне ни единого шанса. Плутон появился у одной из школ Реймса, и я добрался туда как раз в тот момент, когда он допытывался у Розы, что она о нас знает.
Впервые, за все недолгое время их знакомства, Роза почувствовала во взгляде Марты уважение. Но на сей раз она промолчала.
Так до конца и не осознав, ждет ли она от Леона продолжения, или же боится услышать всю историю о Плутоне еще раз, как необходимость думать об том отпала сама собой. Леон прибавил шагу, и уже через пять минут они вышли на довольно большую площадь, и подошли к тому самому круглому зданию, к которому и вела аллея. Оглядевшись, Роза узнала и два других строения - это их она видела, стоя с Леоном на вершине того песчаного холма. Должно быть, это и был тот самый "центр", о котором он говорил, и состоял он из трех зданий: круглого, овального и прямоугольного.
Леон молча толкнул дверь от себя и, оглянувшись на Розу, шагнул внутрь. Та последовала за ним, оставив Марту устанавливать велосипед под растущей у входа пальмой.
По видимому, Роза ошиблась, решив, что все строения городка имеют исключительно стеклянные стены. В данном случае оказалось, что отражающая свет стена была простым зеркалом, в то время как стоило лишь войти, чтобы отбросить мысль о ее прозрачности. Внутри стояла кромешная тьма. Было так темно, что Роза была вынуждена беззащитно тыкаться в разные стороны, раскинув руки. Но не прошло и минуты, как она нащупала складки чьей-то рубашки, а в следующий момент прямо у ее уха раздался тихий голос Леона, заставивший ее вздрогнуть:
– Я здесь. Хватайся за мою руку, тут надо пройти всего-то десять шагов.
Она с готовностью ухватилась за его рукав, и в темноте послышался приглушенный смех обладателя рубашки, потянувшего ее куда-то вперед. Роза неохотно пошла.
– А как же Марта?
– прищурившись, она оглянулась, отчаянно пытаясь узреть дверной проем.
– Она прекрасно знает эти коридоры, - теплая рука Леона легла на ее спину и Роза вздрогнула еще раз.
– Мой шарф у тебя?
– Он побывал в пыли, - призналась Роза, издав нервный смешок.
– Я нечаянно уронила его.
Она наугад протянула ему массу ткани, но появившаяся из ниоткуда рука лишь подтолкнула шарф обратно.
– Оставь его себе, - предложил голос Леона.
– Можешь и дальше использовать его в качестве головного убора.
– Зачем? У меня есть бейсболка, да и потом...
Что-то зашуршало, и тут прямо перед ее лицом отъехал в сторону балдахин. Роза смолкла, так и не договорив, и машинально прижала к себе руку с шарфом. Леон легонько подтолкнул ее, они одновременно шагнули вперед, и балдахин за их спинами тут же скользнул обратно.
Глава 12
Доклад начальству
Они попали в залу, высотой и округлой формой своей похожей на театральную. Полумесяцем уходили влево и вправо семь рядов кресел, вверху виднелись столько же этажей балкончиков, а на месте сцены сверкал электронным светом исполинских размеров экран, на котором в несколько десятков рядов горели надписи разного содержания, но написанные в одной и той же манере: первая колонка была заполнена датами, вторая часами, третья городом и страной, четвертая точным адресом, а в пятой и последней помещались написанные самым жирным шрифтом сами события. Все данные можно было без труда прочесть, находясь в любой точке немаленькой залы - начиная с самого высокого балкончика, и кончая одним из пяти входов с балдахинами, через который и вошли только что Леон с Розой. А так как единственным источником света являлся как раз этот гигантский экран, настоящее предназначение залы угадывалось без труда.