Сомалийский абордаж
Шрифт:
– Бух! Бух! – донеслись от конторы приглушенные выстрелы.
– Мать твою! – снова выругался Каморин, выжимаю педаль акселератора до отказа.
«Тойота» пронеслась по переулку и с визгом затормозила у входа в контору Ясина Кадера, едва не зацепив крылом его «Мерседес».
– Бух! Бух! Бух! – продолжало громыхать в здании.
А потом Каморин вдруг услышал жуткий треск. Подавшись к лобовому стеклу, он увидел, как сверху, со второго этажа, с рамой вывалился какой-то человек. В воздухе он сгруппировался и приземлившись на ноги, тотчас перекувыркнулся. Его лицо было оцарапано стеклом, однако Михаил без труда признал в человеке
– Сюда! – крикнул он по-арабски, распахивая дверцу. – Быстрее!
– Бух! Бух! – грохнуло наверху снова, уже намного громче.
Ясин Кадер вскочил, очумело посмотрел на высунувшегося из машины Каморина и тут же бросился в другую сторону.
– Черт! – вскрикнул Каморин.
Опустившись за руль, он рванул «Тойоту» следом. Ясин Кадер, по лицу которого от мест порезов уже потекли струйки крови, оглянулся и ускорил бег. Для человека его комплекции он развил просто-таки выдающуюся скорость. Однако «Тойота», при всей своей дряхлости, настигла его в две секунды. Обогнав Кадера, Каморин резко повернул руль и ударил по тормозам.
«Тойота» развернулась и, немного проехав юзом, остановилась, перекрыв Кадеру дорогу. Толстяк начал тормозить, однако по инерции почти уткнулся в машину. Каморин распахнул дверцу и крикнул:
– Садись! Мы тебя спасем!
Кадер выпучил на Каморина перепуганные глаза. В этот момент в другом конце переулка вдруг появилась большая черная машина. И устремилась прямиком к ним.
– Бух! Бух! – дважды грохнуло в окне.
– Сматывайтесь! – донесся следом крик Абделя.
В следующий миг он продолжил палить по приближающейся черной машине – сразу из двух пистолетов, один из которых явно был трофейным. Из окон черной машины начали палить в ответ. Ясин Кадер застыл соляным столбом. Каморин выскочил, распахнул приоткрытую заднюю дверцу «Тойоты» и мгновенно запихнул в нее шипчандлера:
– Быстрее!!!
Грохнув дверцей, Михаил под аккомпанемент выстрелов прыгнул за руль и, вывернув его, рванул «Тойоту» с места. При этом машина зацепилась давно сгнившим передним бампером за стену, тот с грохотом отлетел под колеса. «Тойота», дважды подпрыгнув на нем, рванулась прочь.
– Бух! Бух! Бух! – громыхали сзади выстрелы.
Украина, аэропорт Борисполь, незадолго до описываемых событий
Топтунов медленно направился к стойке паспортного контроля. Он был абсолютно спокоен. С отца взяли подписку о невыезде, Дмитрий же пока проходил по делу в качестве свидетеля. Поэтому имел полное право вылететь куда угодно.
Однако в тот момент, когда Дмитрий Топтунов находился от стойки метрах в двадцати, из внутреннего помещения вдруг вынырнули пограничный начальник и молодой подтянутый мужчина. Пограничный начальник что-то негромко сказал подчиненному, проверявшему паспорта. Тот пробежал глазами по списку и качнул головой. Начальник негромко дал какое-то указание, после чего отошел к стоящему чуть поодаль подтянутому мужчине.
Топтунов был достаточно искушен, чтобы понять, что это сотрудник СБУ. И Дмитрий вдруг понял, что заявился он по его, Топтунова, душу. Замедлив шаг, Дмитрий лихорадочно соображал. Труп Андрея Аксюкова он вчера вывез за город и надежно спрятал. Подельники Андрея, с которыми он украл на ЧАЭС калифорний, наверняка думали, что тот кинул их, скрывшись с деньгами. Так что ветер дул с другой стороны.
Следователь генпрокуратуры, видно, поручил СБУ следить, чтобы фигуранты уголовного дела не покинули страну. И когда Дмитрий купил билет на рейс до Лимасола, на его фамилию сработала «ловушка», предназначенная для отца. Вот чего не учел Топтунов.
– Черт! – пробормотал он, оглядываясь.
Он был буквально в нескольких шагах от свободной жизни, но шлагбаум закрылся перед самым его носом. Появление у стойки паспортного контроля сотрудника СБУ означало, что следователь дал указание задержать Дмитрия. Теперь Топтунова ожидала малоприятная перспектива прогулки в генпрокуратуру и переквалификация из свидетеля в фигуранта дела. Что позволяло следователю взять у Дмитрия подписку о невыезде и изъять загранпаспорт.
– Черт! – повторил Топтунов.
Пока что он был формально абсолютно свободным человеком, и это нужно было использовать. Аэропорты для него теперь были закрыты, однако существовало много других способов покинуть страну. Вокруг ничего подозрительного не происходило, и Дмитрий, вынув из кармана мобильник, сделал вид, что кому-то ответил. После чего развернулся и медленно направился прочь от стойки паспортного контроля.
Все прошло просто отлично. Топтунов пересек зал и приблизился к выходу. Джип жены, стоящий на парковке, можно было пока что использовать. Так что у Дмитрия были отличные шансы убраться подальше. Он в последний раз оглянулся, и тут вдруг услышал:
– Димон, сколько лет сколько зим!
Какой-то парень с ходу обнял Топтунова, так что тот его даже не успел рассмотреть. А потом на руке Топтунова вдруг защелкнулся браслет...
Йемен, Ходейда, район порта
Михаил Каморин домчался до поворота и с визгом свернул. Из-за изношенных шин «Тойота» слегка черканула задним бампером по стенке, но на этот раз без каких-либо последствий. Михаил Каморин успел оглянуться на переулок.
Большая черная машина застыла напротив конторы Ясина Кадера, уткнувшись радиатором в заднее крыло «Мерседеса» шипчандлера. Присев за ней, по окну конторы стрелял выскочивший из автомобился пассажир. Сверху по нему палил выпускник советского военного вуза Абдель аль-Ахмар. Учитывая, что в скоротечной перестрелке Абдель убил минимум троих сообщников стрелка, за него можно было не беспокоиться.
– Порядок! – почти весело крикнул Каморин, оглядываясь на Кадера. – Эй! Ты где?
Ясин Кадер лежал на полу, забившись в просвет между задним сиденьем и спинками передних кресел. Михаил, выровняв машину и сбросив скорость, тронул его прукой:
– Ты в порядке?
– Нет едва слышно пробормотал Ясин. – Я ранен...
– Черт! – вскрикнул Каморин. – Сейчас!
Быстро повернувшись, он завертел головой по сторонам, выискивая укромное место для остановки. Справа показался длинный металлический пакгауз. За ним Михаил заметил проезд и резко затормозил.
Взглянув в зеркало заднего вида, он тут же свернул. Миновав запертые ворота пакгауза, Каморин осторожно завернул за пакгауз. Проезд упирался в какие-то ворота, но они были закрыты. Ни людей, ни машин видно не было, и Каморин направил «Тойоту» в проезд.
Метров через десять он остановился и выскочил из машины. Распахнув заднюю дверцу, Михаил наклонился над скорчившимся Ясином:
– Поднимайся! Слышишь?
– Я не могу... – глухо проговорил Кадер.
– Давай! Давай... – ухватил Кадера Каморин.