Сон и явь

Джулиса

Локи не сказал ни слова. Просто развернулся и зашагал в переулок за дружинниками. Не было слышно ни криков, ни шума борьбы, просто на землю упало замертво пять тел: трое солдат и два сбежавших насильника.

В ту ночь, получая заслуженную награду, Локи все-таки назвал Амору своей царицей, на что она посмеялась, заявив, что Локи никогда не станет правителем Асгарда.

Эти слова оставили в душе принца несгладимый отпечаток.

***

Новый Асгард. Час спустя после событий в лазарете.

Небо

всегда было отличительной чертой Асгарда. Обычно хватало одного лишь мимолетного взгляда, чтобы понять: вот она, суть мироздания, причудливо сплетшаяся куполом над золотым городом. Увидев впервые это многообразие красок, переплетающихся созвездий и галактик, гость Асгарда застывал на месте. Его чуть ли не силой тянули дальше, чтобы показать еще более величественный город, но в разуме все равно оставалось небо. Ни одно рукотворное произведение не могло сравниться с красотой звезд.

Мидгард в этом плане ничем похвастаться не мог. Отделенный от основного скопления звезд, мир был слеп и глух, когда дело касалось Вселенной. Даже гибель Асгарда стала для него лишь любопытным фактом в захудалом журнальчике. Кому какое дело до далекой вспышки? Ко времени, когда люди смогут беспрепятственно добраться туда, слава великого города засыплется звездной пылью.

Локи отвел взгляд от звездного неба. Всегда притягательное зрелище стало для него противным, ведь там, в выдуманной воспаленным мозгом реальности, был другой он. Истощенный, голодный и почему-то душащий младенца, которого в реальности он не смог спасти. Какая больная ирония!

Локи облокотился о стену и прикрыл глаза. И почему эта ситуация его так вымотала? Локи всегда успешно уклонялся от общественного недовольства, да и ребенок этот приходился ему никем. Подумаешь, другой младенец станет первым новорожденным в Новом Асгарде и прослывет символом надежды.

Локи обвел взглядом город - со смотровой площадки, на которой он нашел свое позднее убежище, это было сделать очень легко - и заметил, что постепенно становится все больше горящих окон. Кажется, асгардцы, встревоженные слухами, больше не хотели спать.

– Завтра нужно быть осторожнее, - протянул Локи себе под нос. И тут же отпрянул в сторону - в нескольких миллиметрах от его лица пронеслись когти ворона. Хугин, другого такого ворона в Мидгарде просто не могло быть, появился из ниоткуда. Сделал несколько кругов над головой Локи и, каркнув, скрылся за стенами космического корабля.

– Смотри-ка, он по тебе соскучился, - Локи вздрогнул скорее по инерции, а не от неожиданности.

Про существование этого асгардца он не забывал, даже находясь на другой стороне Вселенной. Скрывался от его взора иллюзией и довольно изматывающей ворожбой, опасался слежки, а при встрече делал вид, что между ними нет никакой неприязни.

Ведь это смешно: какая неприязнь может быть между принцем и всевидящим стражем?

– Не думал, что встречу тебя здесь в такой час, - Локи медленно повернулся и замер, встретившись взглядом с побелевшими глазами.

Хеймдалль

коротко кивнул и сделал несколько довольно уверенных шагов в сторону мага. Если бы не глаза и отсутствие меча, что прежде был ключом между мирами, он мало чем отличался от себя прежнего. Тот же твердый шаг, тот же пронизывающий, хоть и слепой взгляд. Хеймдалль явно видел Локи. Вот только не так, как прежде, и это пугало. Локи почувствовал, как природная магия, что дремала в каждом асгардце, прощупывает его. Создавалось впечатление, что он видит душу рядом с собой.

– Временами я полон сюрпризов, - Хеймдалль выдавил из себя подобие улыбки и стал рядом. Рукой он схватился за перила, опоясывающие смотровую площадку, и Локи увидел, как подрагивает его когда-то уверенная рука. Похоже, этот четкий шаг был лишь бравадой - Хеймдалль двигался уверенно только потому, что часто бывал здесь. Тень мальчишки поводыря, мелькнувшего за ближайшей колонной, подтвердила догадку.
– Я думал, что ты придешь раньше.

– Зачем?
– новая ухмылка.
– Все считают, что ты и так здесь. Круглосуточно следишь за охранными чарами и никуда не выходишь. Это было бы подозрительно.

– Да, - Локи широко улыбнулся, как делал это, когда собирался сказать какую-то гадость или начать врать.
– Странно было бы.

«Прогони мальчишку. Надо поговорить».

– Он нам не помешает, - уверенно сказал Хеймдалль, но все же подал ребенку сигнал отойти.
– Умный малый. Когда у него открылся магический дар, он сразу пришел ко мне.

– Дай угадаю. Не хотел становиться злом во плоти?
– Локи сказал это с вызовом. Как же ему надоели все эти обвинения и суеверия!

Настроение совершенно не способствовало светской беседе. Хотелось ударить слепца и, одновременно уйти, избежав нового конфликта.

Сейчас Локи уже не испытывал радости из-за возвращения в Новый Асгард. Почему-то здесь он стал ощущать себя еще более чужим, чем в лаборатории ЩИТа. А еще, здесь он сильнее уставал. Окружение как будто высасывало из него физические и моральные силы, и Локи не знал, сколько он еще выдержит, не сорвавшись до очередного глупого поступка. Сейчас нельзя - только все наладилось, а когда он разберется со всеми этими снами и странностями, будет еще лучше.

Снова навалилась усталость, и еще сильнее захотелось уйти. Локи даже мысленно посмеялся над собой. Какое же он ничтожество! Сам сказал Хеймдаллю, что нужно поговорить, и при этом мечтает сбежать.

Пока эти мысли кружились в разуме Локи, Хеймдалль молчал. Создавалось впечатление, что он смеривает мага взглядом.

– У тебя истощение, - в конце концов сказал он, и Локи, замерший как вкопанный после такого заявления, не сразу нашелся, что ответить.
– Причем уже давно. Не стоило тебе спасать ту девочку. Ей и так предначертано потерять душу.

– Да с чего вы все решили, что мне важен этот ребенок?!
– Локи сказал это намного громче и эмоциональнее, чем того хотел, и сам удивился этому.