Son of prophecy

candied v

– Ты заблудился? – раздался низкий голос старика под фырканье лошади. Лицо скрывала широкополая соломенная шляпа.

– Нет, сэр, - продолжая путь только и выдал юноша на случай, если старик из деревни и послан от Отряда.

– Подвезти тебя до города?

Тейт хотел было ответить вопросом, но пояснение не заставило себя долго ждать:

– Эта дорога больше никуда не ведет, - вновь добродушно отозвался старик. Тейт молчал, не решаясь. За него решила девушка, выглянувшая из-за полей шляпы спутника.

– Не бойся, места хватит. Дождем размыло землю, а в таком виде ты долго не проходишь.

Тейт поджал губы и еще мгновение, остановившись, косился на свою промокшую одежду, дожидаясь,

пока старик не натянет поводья и телега грузно не притормозит. Юноша хотел было запрыгнуть рядом со стариком, он тот отправил его обходить телегу, путано ссылаясь на перераспределение веса. Тейт приютился на краю грубой доски, служившей к'oзлами, потеснив молодую девушку, на вид гораздо моложе его самого. Повозка вновь тронулась, и на ухабах, цепляясь за все, что выглядело прибитым или хотя бы устойчивым, Тейт украдкой разглядывал попутчиков. У девушки были длинные рыжие волосы, заплетенные у самых концов в косу; возле носа – россыпь почти незаметных веснушек. Несколько раз она тоже бросала заинтересованный взгляд, показавшийся Тейту странным, но чем точно сказать он не мог. Ее внешность сквозила типичными кельтскими чертами, отчего на мгновение повеяло домом и родным веком. Старика Тейт по-прежнему не мог полностью разглядеть. От мокрой одежды и постоянных прыжков на кочках саднило, и сидеть становилось невыносимо. Леса по обеим сторонам то редели, то вновь становились гуще, дорога не петляла, и лишь раз лошадь утащила повозку чуть левее. Шуршала парусина. Спина и бока лошади, равно как и ткань, наброшенная на телегу, выглядели сухими, из чего юноша сделал вывод, что его попутчики выбрались на дорогу уже после окончания ливня. Возможно, они тоже из деревни. Делая все более смелые выводы, Тейт старался много не говорить – насколько это было возможно при почти полном отсутствии диалогов. Один раз девушка спросила его имя, на что Тейт выдал первое пришедшее ему в голову. Старик одернул девушку, но все же и сам поинтересовался, откуда Тейт родом.

– Веруламиум*, - не думая, ответил Тейт, быстро сославшись на то, что и путь-то он держит не в Лондиниум, а домой.

– И ты что же, не знаешь, как вернуться обратно? – словно бы с насмешкой дразнила девушка. Старик молча слушал, скрипели поводья в его сухих руках.

– Я пережидал ливень, когда мою лошадь испугал гром. До вашего появления я бродил около часа – думал, может найду ее.

Девушка вновь бросила странный, но пронзительный взгляд зеленых глаз. Тейт вздрогнул от непонятной тревоги.

– А вот уже и стена, - привлек внимание старик, кивая в сторону показавшегося города. Дорога проходила через ельник, и крыши Лондиниума проглядывались в самом конце леса. Телега старика, оказавшегося бакалейным торговцем, должна была проехать через одни из городских ворот. Поскольку с момента инцидента с Черноногими прошел почти месяц, Тейт не боялся стражи и хотел въехать в город на телеге, но девушка вдруг попросила старика притормозить. А, спихнув юношу с места, и сама спрыгнула следом.

– Я дам нашему попутчику мой хлеб в дорогу, - крикнула девушка старику. – Путь до Веруламиума неблизкий.

Старик пробурчал что-то невразумительно-утвердительное. Нарочито откинув край парусины, девушка схватила Тейта под локоть. От прежней ее жеманности ничего не осталось.

– Твое лицо украшает все стены Лондиниума, - тихо шептала та. Девушка была гораздо ниже Вайолет, и Тейт, отвыкший за долгие месяцы от какой-либо другой женской компании, чувствовал себя неуютно. Ее слова заставили юношу ощутить, как холодеют конечности. Он замотал головой.

– Это не я. Точно не я, ты обозналась, - болезненно улыбался тот. Девушка тряхнула головой.

– Твое тату просвечивает через мокрую ткань, тебя ищут именно по ней. Не знаю,

что ты натворил, но за твою голову дают целое состояние, - она говорила быстро и тихо, с сильным северным акцентом, и Тейту приходилось не только низко наклоняться, но и напрягать слух. От ее слов все тело деревенело, мышцы становились каменными. Девушка почувствовала.

– Я не сдам тебя, не бойся, но если тебе нужно в город, то стоит обогнуть лес и пробраться через юго-западную городскую часть – там старый район с банями, и почти нет стражи.

– Айне, ну что так долго? Опоздаем ведь, - заныл старик.

– Иду, - девушка вновь прошуршала парусиной. Тейт глядел на юную особу бешеным взглядом. Быстро сунув ему какую-то ткань, она шагнула за колесо.

– Тебя Вайолет прислала? – еле слышно прошипел Тейт, хватая девушку за руку, чувствуя, как дыхание перехватывает, а сердце колотится словно бы где-то у самого горла.

– Прощай, Тейт, - были последние ее слова прежде, чем она скрылась за горой провизии, прикрытой тканью, а старик не прикрикнул на лошадь. Телега двинулась, кривясь и косясь на ухабах, оставив Тейта в полной растерянности не столько из-за того, как девушка объяснит старику отсутствие пассажира, сколько от того, откуда она знает его настоящее имя…

****

Как и сказала зеленоглазка, с юго-западной стороны отливали серым колонны бани. Еще южнее, намного дальше, сверкал кусочек Темзы. Тейт понял, о каком месте шла речь – здесь же и Вайолет впервые ввела его в город. И вновь и вновь – мимо полоскавших белье женщин и мелких торгошей, спорящих мужчин и кружащих, измазанных в земле детей. Ткань, что была вручена незнакомкой юноше, оказалась рубашкой – если и не самой чистой, то хотя бы сухой, поэтому Тейт с радостью стянул с себя мокрую кофту.

Людей было меньше, чем в солнечный день, однако никакой прошедший дождь никогда не был новостью для британца: ни сейчас, ни полторы тысячи лет спустя. Тейт искал торговую площадь, инстинктивно склоняя голову, глядя на горожан лишь из-под опущенных ресниц, двигаясь как можно менее заметно для окружающих, но подмечая происходящее, следя за людьми. Следуя мимо винных пыльных бочек и каменных стен, вымазанных призывными рисунками** о восшествии на престол будущего истинного короля, Тейт круто свернул в проулок. Здесь, на сырой серой стене висела первая попавшаяся на глаза листовка с собственным портретом: чернила были столь яркие, что лицо имело лишь приблизительные очертания. Закружилась голова: Тейт оперся руками о стену, будто бы плохо видел и силился разглядеть написанное. Тяжело, словно от удушья вздымалась грудь. И гудение в голове смешивалось со звоном в ушах – это как увидеть фоторобот в полицейском участке. Напрягаясь, Тейт смог разобрать:

«Разыскивается по требованию короля Вортигерна.

Юноша.

Возраст: 20 – 25 лет. Татуировка на правом плече.

Доставить живым.

Вознаграждение: 10 000 000 серебряных».

Ниже был рисунок – точная копия его татуировки, что так разнилось с попыткой передать черты лица. «Ищут явно только по татушке» - подумал юноша, припоминая слова его рыжеволосой попутчицы. От суммы Тейт издал невольный глухой смешок, похожий не то на кашель, не то на нервный шепот. Отлипнув от холодного камня, он заметил точно такие же листовки на каждой второй стене. Вдалеке, прикрепленный к шершавой деревяшке дома, лист с шорохом подрагивал на ветру. Но откуда о нем узнали? Неужели его запомнили по беготне на крышах? Кто мог сдать его? Или это все часть пророчества, и сам Вортигерн прознал о юноше? Тейт понимал только то, что надо было срочно уходить с проулка на многолюдную улицу, слиться с толпой, найти кузницу, сменить одежду – может быть, даже отыскать какое-нибудь подобие шапки, – и срочно уходить из города.