Соната любви
Шрифт:
Сэр Люк неодобрительно хмыкнул:
— Я достаточно молод, чтобы помнить Гортона и его любимые вечера в буфетной — вдвоем с молоденькой горничной, я полагаю, — и то, как миссис Эдгерли инспектировала мне уши, прежде чем отправить спать, а миссис Эйплбай будила по утрам. Она многие годы проработала в Вроксфорде няней. — В его темно-карих глазах появился блеск злорадства. — Я уверен, мисс Гренджер, этого вы не припомните. Могу поспорить, вы даже и не слышали о миссис Эйплбай!
Мелани вынуждена была согласиться.
—
Сэр Люк отошел к французскому окну. Он окинул взглядом сад — аккуратные прямоугольники клумб, деревца причудливых форм, небольшие пруды и живую изгородь из кустов роз. Затем подошел к Мелани, словно навис над ней, суровый, как судья, готовый вынести приговор.
— Почему вы позволили выставить себя из комнаты прошлым вечером? — требовательно спросил он.
Девушка была озадачена. В словах сэра Люка прозвучал укор.
— Ах, это, — как можно небрежнее ответила Мелани, — ничего страшного.
— Но эта комната была вашей многие годы. Неужели вы не испытали шока когда вас вышвырнули?
Мелани равнодушно пожала плечами:
— Я упаковала уже половину вещей. Говорю вам, ничего страшного не произошло.
— Прежде чем строить из себя мученика и переселяться в комнату, приготовленную для миссис Ларсен, почему вы не пришли ко мне и не попросили разобраться?
— Но… я не хотела вас беспокоить.
— Почему?
Мелани долго думала, что ответить.
— Тогда мы еще не были знакомы.
— Целиком ваша вина!
— К тому же проблема показалась мне незначительной.
— Вы собирались известить меня сегодня, что имеете определенное право на эту комнату?
— Честно говоря — не знаю. Я могла сообщить вам, если бы решила, что это важно. Но, с другой стороны, я понимаю, теперь это мало что меняет.
Мужчина вернулся за стол и уселся в кресло.
— Есть один аспект этого дела, который мне следует обсудить с вами, мисс Гренджер. Мисс Ларсен полагает, что вы нагрубили ей прошлым вечером… точнее, она уверяет, что вы были непростительно грубы! Она крайне удивилась, обнаружив, что вы занимаете одну из лучших комнат в доме без видимого на то права. А когда мисс Ларсен попыталась узнать, кто вы и чем здесь занимаетесь, вы, мисс Гренджер, не дали вразумительного ответа. Она утверждает, будто вы вели себя нагло и дерзко. Ее мать заявляет, что вы были сдержанны… необычайно сдержанны в сложившихся обстоятельствах. Я не вижу причины, почему вы должны были утаивать информацию о себе.
— Она собиралась занять мою комнату. Слова здесь излишни, — возразила Мелани.
Сэр Люк нахмурился:
— Мисс Ларсен, несомненно, устала, сидя за рулем автомобиля от самого Лондона. Конечно, ей было не до выслушивания длинных объяснений в доме, куда она приглашена в качестве моего гостя, — веско возразил новый владелец Вроксфорда. — Должен заметить, я очень удивился, узнав, что мой покойный дядя был вашим опекуном… причем тайно. Он не представил вас даже ближайшим родственникам. Иначе вы бы решительно заявили мисс Ларсен, что вы — подопечная сэра Джеймса! А не смущающее приличных людей дополнение к поместью.
Мелани побагровела от негодования.
— Я уеду сегодня же, сэр Люк, — пообещала она срывающимся от обиды голосом. — Я искренне сожалею, что мне не пришло в голову уехать сразу после вашего прибытия. Мы ожидали вас только к концу недели. Если позволите воспользоваться вашим телефоном, я позвоню в гостиницу и закажу себе комнату. Уверена, там полно свободных номеров, с жильем проблем не будет. — Мелани встала. — Боюсь, не сумею забрать все свои вещи до завтра, а может, и до послезавтра…
— Сядьте, — властным тоном приказал он. — Я не требую от вас сделать это немедленно. Вы можете переехать в любое время, когда вам будет удобно.
Мелани все еще не могла прийти в себя. Именно сейчас, а не вчера вечером она почувствовала, что ее выставляют из дома.
— Конечно же, мне удобно. Удобно прямо сейчас!
Какие суровые у него черты лица, неожиданно подумала девушка. И как смягчаются эти жесткие линии приветливой улыбкой и открытым взглядом карих глаз, когда сэр Люк доволен и в хорошем настроении. Например, прошлым вечером, когда он прибыл сюда вместе с будущей женой и наслаждался ролью хозяина огромного поместья. Но выслушивание жалоб мисс Ларсен этим утром резко ухудшило расположение его духа.
— Поймите, я не прогоняю вас… лишь хочу пояснить, что вам стоило проявить большее уважение к моим гостям и не скрывать своего положения в этом доме! Я еще поговорю с адвокатами насчет последней воли дядюшки… о деталях, я имею в виду. В частности, о том, что вы намерены лишить гостиную одного из лучших инструментов…
— Вы о пианино?
— Да… пианино. — Сэр Люк хмуро взирал на девушку. Мелани так и не присела. — Оно действительно принадлежит вам?
— Сэр Джеймс сказал, что я могу его забрать. Полагаю, это оговорено в завещании. — В ее голосе отразилась тревога. Мелани не предполагала, что новый владелец аббатства откажет ей в праве на пианино.
— Если такова воля дяди, я не стану противиться. — Однако, судя по его тону, именно так сэр Люк намеревался поступить при малейшей возможности. — Но, безусловно, мне еще предстоит разобраться. Поэтому я не могу позволить вам забрать пианино до выяснения всех обстоятельств. На следующей неделе я поеду в Лондон и загляну к нотариусу — мистеру Харкнессу из конторы «Харкнесс и Дэлафилд». — Сэр Люк внимательно следил за реакцией Мелани. — Затем вопрос о коттедже. Это тоже предсмертная воля сэра Джеймса или он передал вам коттедж еще при жизни? Не уверен, что вы в курсе.