Сонные войны. Дилогия
Шрифт:
– Красиво у вас. А где же Маша? Астафьевы мне говорили, что так зовут вашу жену.
– Да, но она уехала в Питер к подруге.
– Ой, какая жалость, - девушка прикусила длинный ноготок на указательном пальце.
– А мне так хотелось посудачить с новыми знакомыми... м-м-м... по-женски.
– А вы что же замужем?
– Не-а.
Аня, прошла дальше, а Денис подумал: "Блин, это подстава что ли?". Как-то все это нереально. Красивая, одинокая соседка, приходит к молодому мужчине с бутылкой вина, в то время пока жена уехала к подруге.
– Ваша жена, наверное, хорошая хозяйка Ден?
– спросила Аня, разглядывая выдраенную плиту.
– Да. Может, открыть вино?
– Сделайте одолжение.
Девушка отдала бутылку и на секунду прикоснулась к его руке. Денис вдруг, на пару секунд, остановил движение, позволив теплу ее пальцев согреть его руку. Но быстро собрался и пошел искать штопор.
– Вы не голодны Аня?
– спросил он, загоняя спиралевидную иглу в пробку.
– Не-а. Я на диете.
– А как же вино?
– Вино? Ну, от пары бокалов ничего не случится.
Денис разлил вино и протянул ей бокал. При передаче, их ладони опять встретились и снова произошел обмен теплом.
– Давайте выпьем за знакомство Аня, - предложил Денис.
– Ага.
– Кивнула головкой девушка.
– За очень многообещающее знакомство.
Приложив бокал к губам, Денис посмотрел в ее глаза. Зеленые, как крылья кузнечика и хитрый-хитрый зрачок. Полные губы прикоснулись к бокалу, внутрь потекла красная жидкость. Словно специально, с уголка губ алая капля упала на грудь - в то место где должен находиться сосок.
Что произошло дальше, Денис так и не понял. В голове замутилось, как будто он выпил не пару глотков, а как минимум треть бутылки водки. Он списал это на голод. Они сели за столик друг напротив друга, Дениса начал потихоньку тонуть, в двух огромных изумрудных озерах ее глаз.
– Где работаешь Денис?
– Аня перешла на ты, очень естественно, а Денис отметил - из-под халата видна бретелька лифчика.
– Менеджер.
– О-о-о... много же вас развелось, в последнее время. Но судя по квартире, ты неплохой менеджер.
– Стараюсь, - взгляд то и дело уходил от красивого лица на два полукруга внизу, но Денис попытался взять себя в руки, и смотреть в глаза собеседнице. Получилась откровенная халтура.
– А вы?
– Я писатель.
– Ого! И что пишите?
– В основном, любовные романы.
– Молоды вы для писателя.
– Ты тоже не старый.
– Так давай выпьем за работу.
Они снова чокнулись и сделали по глотку. Веселая легкость в голове Дениса ударила молотом Тора.
– И давно ты пишешь?
– Лет пять.
– Это сколько же тебе лет?
– Порядочные девушки не отвечают на такие вопросы. Мне двадцать шесть...
– Какой интересный оборот.
– Денис усмехнулся и сделал еще глоток.
– Так это мой хлеб... и соль.
– Аня взяла солонку, и начала крутить в руке, не занятой бокалом.
– А каково работать менеджером?
– Скучно. Лучше скажи, каково работать писательницей?
– Весело. Особенно писать то, что пишу я. Знаешь, любовный роман не считают за серьезное чтиво, и может правильно не считают, но...
– Что но?
– Это приятно. Я раньше писала прозу, даже опубликовала пару рассказов, а потом поняла, мне это не интересно... не совсем интересно. Ведь в жизни так много сводится к любви, и в прозе тоже. Отношения между мужчиной и женщиной, должны быть в романе о жизни, иначе он получится пресным.
– Согласен.
– И я попробовала себя на новом поприще. У меня был м-м-м, некоторый опыт, так что осталось всего лишь найти свой маленький конек и понеслось.
– А что за конек?
– Секс. Я автор, специализирующаяся на откровенных и необычных эротических сценах. А еще я пишу об отношениях гомосексуалистов.
– Вау! Но это как-то...
– Грязно? Так тем и живем. Хотя не всегда то что грязно, не является искусством. Возьми хотя бы камасутру, или книги де Сада.
– Нет, я имел в виду голубых.
– А что голубые? Гомосексуализм жил с человеком на протяжении всего развития, и ничего неестественного в нем нет. Свобода любви прекрасна.
– И как ты это описываешь? Допустим, два волосатых мужика жарят друг друга - что в этом искусство? Все эти волосы, пот... не говоря уж о...
– Члене? Нет, это просто поразительно! Мужики считают его, чуть ли не самым главным органом, а когда видят или слышат о члене другого мужика, так сразу кривятся. К тому же автор может описать все пристойно, если захочет, и даже сцену секса двух волосатых мужчин превратить в шедевр. Вот послушай, правда, я не помню как там у меня в точности...
Он зажал длинный горячий ствол между подбородком и шеей, и начал быстро-быстро сглатывать вновь приливающую слюну. Кадык заходил вверх вниз, и Артур зажмурился от удовольствия. Он раскинул руки как старая чайка, взявшая недоступную ей больше высоту. Кадык натягивал и отпускал кожу, из горла вырвался стон. Они не касались друг друга больше ни в одном месте, но слились душами. Возбуждение накалилось так, что комната превратилась для них в доменную печь. Артур не выдержал. Алекс почувствовал судороги в районе шеи, и горло обожгло, как от глотка коньяка. Спустя секунду, с подбородка на ковер, стекли капли раскаленной ртути. Его ртути...
Вот видишь, я даже не упомянула грязных слов, но эта сцена сделала меня знаменитой.
– Да это... талантливо.
Девушка запрокинула голову и рассмеялась. Материя на халатике натянулась, и Денис воспользовался моментом - рассмотрел грудь, пока она не видит.
– Талантливо?
– Отсмеялась Аня.
– Ну ты скажешь! Я понимаю, что не все мужчины воспринимают гомосексуалистов, а некоторые вообще ненавидят, но они покупают книги. Может даже больше, чем стандартные женолюбцы.