Сонные войны. Дилогия
Шрифт:
И вот лето кончилось. Первое сентября - очень двойственный день для детей. С одной стороны - это ужас. Опять школа, опять рано вставать и переться на уроки. С другой - праздник. И в первую очередь, потому что первое сентября - халява. Последний день, который можно считать летним, потому что ничего не задают и по большей части надо просто отсидеть положенное время, да выслушать напутствия классной.
Но для Пашки осень стала радостью. Во-первых, он вернулся в свою квартиру. Маринка не поступила в институт, и решила попробовать на следующий год. Тетя Клава серьезно поговорила с ней и сказала, теперь она уже взрослая, и вместе со свободой у нее появляются и обязанности. В первую очередь по отношению к Пашке. Теперь, все что касается приготовления пищи и прочих дел быта, ложится на ее плечи. Маринка согласилась. Хотя все это вылилось для Пашки в плохо приготовленные супы и различную бурду на ужин. Но он все равно был доволен. Теперь расставание с сестрой
Он планировал пойти и уснуть в катере уже на первых выходных, благо Маринка собиралась поехать в Совгавань, чтобы прикупить кое-каких книг, и заночевать там у подруги. Пашку это устраивало, и он размышлял только о том, брать ли с собой Тима или нет? С одной стороны нет гарантии, что если они опять уснут вместе, то встретятся в Ночном Царстве. Да и еще Пашка не представлял, как затащит его в катер. С другой стороны, ночевать в парке в одиночку страшновато. Если в мастерских он находился поблизости от дома, в школе под крышей здания, а на аэродроме в сотне метров спала сестра, здесь дело другое.
Вообще, о парке, естественно, ходило огромное количество легенд и приданий. А еще в свете того, что Пашка услышал о Кузьмиче, парк вообще представлялся очень зловещим местом. Ведь Кузьмич его смотритель. Кстати еще летом Пашка побывал неподалеку от дома старика. И надо сказать дом оказался действительно старым и страшным. Конечно же, Пашка приехал туда не один, а с друзьями, но даже в их присутствии атмосфера там царила удручающая. Старое деревянное здание, огороженное высоким забором, половины дома невидно. Но даже половины хватало. Двухэтажный дом из толстых бревен отдаленно напоминал четвертую школу, но куда как мрачнее. Во-первых, он находился в кружении высоких сосен, за забором царил зловещий полумрак. Во-вторых, неподалеку раскинулось кладбище, это тоже не добавляло пейзажу радости. Но главное это просто атмосфера. Рядом с домом растеклась прохлада, но не приятный холодок тени, а мрачная, как из могильного склепа.
Однако маяк означен цифрой шесть, до него еще предстояло добраться. Следующая - цифра четыре и колпак. Всю неделю перед выходными Пашка сидел как на иголках. Он нервничал, волновался и сгорал от нетерпения. Ему ужасно хотелось увидеть Тима и поговорить с ним. Все же он профессор и друг, а значит, хоть ему можно довериться полностью. Пашка не доверял ни султану Ахры, ни царю серебряных драконов, ни уж тем более Шелковому Человеку. И кстати, Пашка опасался его мести. Ведь он так и не добыл ларец. Хотя после того, что тот сделал с Тимом, о помощи не могло идти никакой речи.
Маринка уехала в Совгавань в субботу утром, Пашка готовился к ночи в катере. Он взял спальный мешок - на улице уже холодно. Так же в школьный портфель поместились фонарь и нож, так на всякий случай. Пашка прикинул, лучше выходить позднее, так меньше шансов нарваться на подзагулявших забулдыг, или бомжей, иногда ночевавших в парке. Он выгулял Тима и в одиннадцать часов пошел в парк.
Ночью Заветы превращались в довольно мрачное место, как впрочем, и большинство маленьких городков и поселков. Освящения мало, но на набережной фонари горели. А вот парк темен и только серебреное море играло, отражая свет полной луны. Да, ночка как раз для вампиров или оборотней. Пашка прошел по набережной, потом спустился по каменным ступеням до памятника-катера. Катер недавно выкрасили заново, он блестел в лунном сиянии похожий на игрушечный. Залезть на него не большая проблема, к тому же для своих лет Пашка находился в неплохой физической форме. Он проворно взобрался сначала на каменный постамент, а потом пролез в люк катера. На все у него не ушло и минуты.
Пашка расстелил на дне катера спальный мешок и лег. Но сон не шел, и мальчик принялся рассматривать внутренности катера в свете фонаря. Ничего особенно интересного. Даже надписи, что оставляют местные шутники и неприличные слова, тщательно закрасили свежей краской. Ее запах до сих пор щекотал ноздри и немного раздражал. Пашка подумал, неплохо бы глотнуть холодного чистого воздуха, и высунул голову в люк.
Парк Заветов лежал перед ним в своем простом великолепии. Здесь нет фонарей или асфальтных дорожек, только протоптанные тропинки кое-где посыпали щебнем. Тихо и даже холодный осенний ветер, обычно дующий с моря, не нарушал безмолвия. И конечно, открывался прекрасный вид на море. Пашка видел проплывающие вдали суда, мигающие яркими вспышками белого света. И еще Пашка увидел маяк. Он горел, как и подобает, луч его прожектора бродил по морю, распугивая рыб. Маяк особенно интересовал Пашку в силу известных причин, он пригляделся к нему повнимательнее. Он возвышался не настолько далеко и Пашка понял, на его вершине кто-то есть. И догадаться кто, не сложно. Конечно Кузьмич - старый загадочный и страшный смотритель. Луч прожектора то и дело высвечивал его худую фигуру, Пашка подумал, он тоже изучает море. Мальчик представил, какие мысли могут бродить в его голове. Почему-то подумалось, Кузьмич размышляет о том, скольких людей забрало в бескрайние пределы холодное море. Сколько кораблей оно поглотило, скольких ныряльщиков, да и простых людей, решивших поплавать. Пашке казалось, такие мысли должны вызвать у старика насмешливую улыбку. Мальчик перевел взгляд на бухту, в толще вод прожектор освятил затонувший корабль. Всего на секунду, но Пашке хватило. Он увидел старый крейсер, почти полностью набитый углем. В дне зияли продолговатые дыры от льдин, в утробе колыхались скелеты людей. Пашка перевел взгляд обратно на маяк - Кузьмич пропал. Мальчик так и не понял, увидел ли он корабль, или это лишь игры воображения, в любом случае его поклонило в сон. Пашка влез внутрь и закутался в мешок. Спустя пять минут глаза закрылись, и темные пределы Ночного Царства поглотили его. И он не увидел, что фигура старика вновь появилась на вершине маяка. Теперь Кузьмич смотрел на памятник-катер. Почти белые глаза внимательно рассматривали гордый силуэт, вокруг стали зарождаться клубы белого тумана. Но налетел холодный ветер, и туман развеялся, так и не успев толком появиться. Кузьмич нахмурился и пошел домой.
Открыв глаза, Пашка подумал что ослеп. Никакой разницы между открытыми и закрытыми глазами он не чувствовал, но потом бледное сияние одинокой звезды на небе, сказало, он все еще видит. Пашка присел и все сомнения пропали. С одной стороны действительно непроглядно темно, но с другой... С другой стоял самый большой и красивый город из всех виденных мальчиком. Пашка отметил, с каждым новым Царством, добавляются не только приключения, но и красота. Атика казалась самым красивым городом на свете, потом это место заняла Ахра, теперь Шум выбил столицу Дневного Царства из сердца. Выбил, но лишь на время. Пашка не сомневался, что увидит еще много красивого, продолжив путешествия по Азиль-до-Абару.
Пашка бывал в Москве, правда два года назад; он видел десятки фильмов, где показывали ночной Нью-Йорк, или Чикаго, или Гонконг. Да и по телевизору ночных пейзажей транслировали много. Но такого он даже не мог себе представить. Перед ним предстал Шум - столица Ночного Царства. Пашка не знал, означает ли это именно звук, или всего лишь удачное совпадение, но шума столица производила действительно много. Шум стоял в паре километров от Пашки, посреди черного грунта и был освящен хлеще, нежели любой город Мира. Да и вообще, Шум походил на город будущего, но никто из режиссеров фантастических фильмов и не мог представить такого великолепия. Здания невероятной высоты, по предварительным прикидкам, не меньше километра. В них сияли миллионы окон, и каждое своим определенным оттенком света. Здания, похожие на небоскребы Мира, но есть и такие, что совершенно выбивались из архитектурных пристрастий землян. Дома в форме буквы "г", это лишь самый простой пример извращений архитектуры Шума. А как вам дома в форме восьмерок, или пирамид, причем стоящих вверх ногами? Или летающие, или полностью прозрачные, а по некоторым, как по большим телевизорам, кто-то выступал. Дома в форме статуй людей и животных, или вообще сплошные столбы света - Пашка так и не понял, из чего они сделаны. И все это гудело, бибикало, фыркало, пыхтело. Короче шумело.
Пашка поднялся и осмотрелся. Он думал, что сейчас увидит такую привычную фигуру в шелковой пижаме, но никого нет. Пашка подумал, что возможно, Шелковый Человек, наконец, отстал от него и пошел к городу. По мере приближения шума становилось больше, а детали вырисовывались яснее. Главная необычность Шума - это конечно транспорт. Как и подобает городу из фантастической книжки, он имел транспорт исключительно летающий. Тут летали красивые машины и автобусы, а над городом завис огромный шар. По гигантскому дому-телевизору выступал человек, одетый в классический черный костюм. Он с безразличным лицом сообщал жителям Шума новости:
– Индексы торговой гильдии Производителей Крышечек Для Бутылок понизился на полтора процента. Возможно, это связано с повышением индекса их главных конкурентов - корпорации ПКДБ, но трудно сказать наверняка. Сегодня надо отметить повышение курса Шумского кредита. Наша валюта была признана в Цветных Странах Предрассветного Царства, и с ними же заключили довольно удачный контракт на закупку Мало. Неизвестно откуда у Цветных Стран такое количество Мало, но так или иначе, Ночное Царство не растерялось, и обогнало торгашей из Ахры. Уровень продаж самой Ахры, однако, вырос. Выросла и плата за аренду места на их рыках, правда незначительно, всего на один процент. А сейчас я хотел бы пригласит в студию одного из наших экспертов, который расскажет нам о макроэкономических изменениях на рыках Ахры...