Сообщение от Санты
Шрифт:
Нажав на конверт на экране, Рави открыл сообщение и прочел: «Конечно! Можно узнать адрес?». Обрадовавшись отсутствию лишних вопросов и оценив легкость на подъем МинХека, он ввел подробное объяснение того, как сюда добраться и, с чувством выполненного долга, отправил ещё одну весточку. Едва экран погас, как рингтон заверещал вновь. Звонил Эн.
– Что такое?
– Всё, мы сели в такси, скоро будем. Я надеюсь, ты ещё не звонил МинХеку? – Рави открыл рот, но лидер закончил. – Я спутал одну цифру и неправильный номер тебе написал, записывай, я продиктую…
– Эн! – остановил
– Что?
– Купи себе рождественский ободок с рожками. – в недобром предчувствии выдохнул Рави и приложил лоб к холодному стеклу, за которым проехала первая за всё это время машина. Как же тут приятно безлюдно и тихо!
– Зачем?
– Потому что ты такой оле-ень… - протянул Рави, начиная молиться, чтобы получатель его посланий просто-напросто ради смеха спросил адрес и был каким-нибудь стариком, не имеющим желания вылезать из дома, или маленькой девочкой лет десяти, которую никуда не пустят. Впрочем, сейчас такие дети… И всё же, кому он послал столь важную информацию? Позвонить и сказать, что пошутил и ошибся? Похоже на выход. Наспех попрощавшись с Эном, Рави набрал фальшивый номер МинХека (с самим МинХеком они решили разобраться позже), и ждал гудков, но вместо них раздалось «аппарат абонента временно недоступен». Чертыхнувшись, парень отошел от окна и плюхнулся в кресло. Не дай Бог кто-то нарушит их святое уединение, если только это будет не автобус со стриптизершами, едущими с конкурса «Мисс Третий размер груди», потому что это он собирался быть недоступным на этот праздник!
* * *
Мы с подругой одиноко сидели на кухне и убежденно доказывали друг другу, каждая свою теорию. Я – оптимистическую, она – пессимистическую. Я не знаю, зачем мы затеяли этот спор, потому что он изначально был провальным. Как могут переубедить друг друга люди с различным мировоззрением? Но было скучно, тоскливо и она, видимо, действительно нуждалась в том, чтобы её хоть немного перетянули на сторону добра, а я была чуть-чуть разочарована тем, что такой торжественный день провожу по нелепому стечению обстоятельств дома, с семьей, никуда не идя и нигде не намереваясь появиться. Согласившись на предложение одной знакомой прийти к ней на вечеринку, я отказала другой, но первая вчера заболела и всё отменила и вот мы – я и подруга – обломанные, но не сломленные, собрались у меня попить чаю со сладостями, чтобы разойтись вечером и отвязно отжечь с родителями после стакана суджонггва*. Впрочем, совсем уж в разгул я подаваться не собиралась, даже если бы та сорвавшаяся вечеринка состоялась.
– Нет, я, конечно, фаталист, - говорила ШэЛи, крутя за ручку чашку вокруг оси. – только если верить в злой рок и его намеренное издевательство над человечеством. Ну, сама посуди, когда что-нибудь хорошее шло кому-нибудь в руки само? Ничего доброго не предназначено людям и его надо выбивать кровью и потом!
– Перестань, есть и успешные персоны, и удачливые. Тебе самой грех жаловаться – вот что у тебя не так?
– Да, я не жалуюсь, - отступилась она немного. – Просто тускло всё, серо. Нет нигде ни романтики, ни счастья большого, такого, как сочиняют писатели и режиссеры со сценаристами.
– Кто сказал, что нет? Просто мы не встретили ещё. Да и, что в твоем понятии счастье? Мешок с золотом или принц на белом коне? Нельзя же понимать такое высокое понятие материалистически.
– Вот ты интересная! Но ведь у меня помимо души и тело есть, значит, счастье и тому, и другому надо, - заметив её взгляд, метнувшийся к чайнику, я предложила подлить ещё, на что она согласилась. Долив и ей, и себе я, одернув рубашку своей поношенной, но любимой и теплой пижамы, села на место, напротив ШэЛи.
– Ну, хорошо, допустим, что счастье должно выражаться и физически. И что же оно собой представляет?
– Так, ты верно сказала. Мешок золота и принца на белом коне. Так, если золото, мало того, что не свалится с небес нам на голову, то принца просто напросто не существует!
– Я думаю, что существует. – обжегшись о кипяток, я поняла, что поспешила и взялась за печенье. – Но он, всего-навсего, для каждой свой. Это же не эталонный какой-то персонаж. Одной один идеальным кажется, другой иной.
– И это говорит девушка, у которой двадцать четыре принца развешаны по стенам спальни? У тебя даже идеала нет четкого! И ты мне говоришь, что реально встретить кого-то, вроде своей половинки? – я угрюмо поджала губы. Вот зачем по слабому месту? Да, в любовной сфере я была легкомысленна до жути. Я любила до безумия и почти в равной степени двадцать четыре айдола, все они казались мне прекрасными и воплощением моих самых смелых мечтаний.
– Я просто расширила поле своих возможностей! – подтянув под себя ноги в шерстяных носках, я потуже затянула хвост на затылке. – Кто-нибудь из них, да выберет меня. Тут же ещё важно совпадение. А когда я не слишком привередлива, то и шанс совпадения увеличивается.
– Ну, знаешь ли, в двадцать лет верить в то, что в тебя влюбится экранный мальчик – это уже не просто оптимизм. Это похоже на легкое помешательство. – скептичность подруги не ранила меня. Я не первый год живу в своих мечтах, так что прослыть странной мне не в новинку, а уж ШэЛи и без того давным-давно это знала, только зачем-то каждый раз пыталась вернуть меня хоть немного в реальность.
– Я люблю фантазировать, что в этом такого?
– То, что можно остаться в старых девах, вместо того, чтобы стать чьей-нибудь принцессой.
– Ага, то есть ты не отрицаешь факт, что даже в нас можно влюбиться без памяти? – попыталась поймать её я.
– Почему бы нет? Но это будет пухлый очкарик, с которым ты сидела за одной партой в младшей школе. – спокойно пожала она плечами. – Жизнь несправедлива.
– Боже, ну почему так мало позитивно мыслящих людей?
– Включим логику: мало тех, кто вымирает. Вымирают те, кто не умеют жить. Вывод: быть позитивным смертельно опасно. – я закатила глаза. Почему циники всегда кажутся умнее нас, романтиков?
– На нашей улице ещё перевернется грузовик с пряниками. – убежденно проворчала я, набрав полный рот подостывшего чая. Но он всё равно был горяч для того, чтобы сразу проглотить его.
– А вот кони с принцами не перевернутся. Извини.
Лежавший на столе мой телефон запипикал и я, протянув к нему руку, подспудно морщила нос, вредничая с подругой. Открыв сообщение и прочитав его, я тут же прыснула содержимым щек перед собой. Не успевшая сообразить ШэЛи была частично обдана брызгами чая. Я уставилась на мобильный и хлопала глазами, как студент-первокурсник на первой лекции. Даже хуже. Было ощущение, что я попала заграницу, где ничего не понимаю, но мне что-то говорят и говорят, а я, всё что могу, смотреть и смотреть.