Сорок лет назад
Шрифт:
Киринда был небольшой провинциальный городок с одноэтажными домами и кривыми улочками. Свое название, надо думать, он получил от реки, в дельте которой расположился, Киринди-Оя. По крайней мере половина его жителей была знакома между собой; встречаясь на улице, они громко приветствовали друг друга на своем непонятном сингальском языке, да еще вымахивали при этом руками, слишком далекие от исполнения таких ритуалов, как, например, снятие шляпы с легким поклоном. С утра к нему тянулись повозки из окрестных деревень, в них крестьяне везли на продажу свой урожай. Рынок находился тут же за
Максим припарковал джип на стоянке перед входом. В ту же секунду грязный мальчишка соскочил с ветви кривого, чудно раскорячившегося дерева и прилип к машине с протянутой рукой. Сперва он подумал, что тот просит милостыню, но когда мальчишка зашел с ближней стороны, в его ладони, белой на фоне загара, оказалась морская раковина.
— Сэр, купите раковину, испытайте свое счастье! — заговорил он вдруг по-английски, хотя и с акцентом, затем, читая в глазах Максима колебание, раскрыл перед ним котомку, полную таких же раковин. — Выбирайте любую, какую хотите! Пожалуйста, сэр!
Максим сунул ему в руку монету и, прежде чем открыть раковину, предупредил Ашу:
— Кинем жребий. Будет по-твоему, если там окажется жемчужина. Будет по-моему, если ее там нет.
— Это несправедливо! — возмутилась она. — Я согласна, если сделать наоборот.
— Ну, как знаешь. Мое дело предложить, а твое — отказаться. Тогда выбросим ее в море.
Аша недовольно передернула плечами.
— Ладно. Я согласна.
Он вскрыл раковину лезвием ножа и показал ей: она была пуста.
— Будет по-моему, — подитожил Максим.
Аша насупилась.
— Но я еще немного задержусь, — прибавил он миротворчески.
Бесконечные ряды лотков были завалены крабами, омарами, креветками; рыба, привыкнув к шуму и гаму, безучастно плавала в бочке с водой; дальше тянулись горы отборных плодов манго, бананов и ананасов, зеленоватые картофелины — джекфрут и цейлонская дыня — папайя. И снова: «Мой господин, не желаете купить раковину? Вам непременно повезет!». Рядом можно было выпить сок кокосового ореха. Острым ножом, напоминающим скорее ятаган, продавец ловко срезал верхушку и протягивал покупателю то остальное, что содержало прохладный мутноватый напиток, хорошо утоляющий жажду. Просеянные сквозь матерчатые крыши палаток яркие солнечные лучи заполняли прилавки розовым светом. Продавцов их оригинальный вид сбивал с толку, но это не мешало им наперебой предлагать свой товар.
— Мы привлекаем внимание, — озабоченно сказала Аша.
— Да нет же, им наплевать, как мы выглядим, они просто хотят всучить нам то, что нам вовсе не нужно, однако они уверены, что нам оно просто необходимо, только мы этого еще не знаем. Вот погляди, — ему стоило труда оторваться от прилавка и увлечь ее за собой. — Видишь, как они настойчиво суют нам свои манго. Скажи им, что у дядюшки они сами падают с деревьев, некому собирать.
Затем пошли ряды подельщиков, и им стали еще назойливее тыкать в лицо плетеными циновками, сумочками из крокодиловой кожи, шляпками, веревками, ковриками. Вполне можно было оглохнуть от их выкриков. Торговец сувенирной лавки, старик в белом тюрбане, похожий на скелет, поманил их к себе. На этот раз Максим решил подойти поближе, ему хотелось сделать
— О чем он там лопочет? — поинтересовался Максим у Аши.
— Предлагает нам купить у него эту трубку. Он уверяет, будто она сделана из черного дерева и что это точная копия той, которую в свое время преподнес Иосифу Сталину английский губернатор Цейлона.
— Ну тогда ответь, что я не являюсь поклонником Иосифа Сталина. И поэтому мне не нужна его трубка, даже если она сделана из черного дерева.
Аша перевела ответ, но старик не унимался.
— Пойдем, — он тронул ее за локоть. — Иначе мы от него не отвяжемся.
Однако в последний момент торговец сунул ее в руки Максиму, и прежде чем тот успел запротестовать, замахал на него своими тощими руками.
— Что он говорит?
— Что отдает ее даром, — перевела она. — Он решил ее подарить.
Улыбаясь, тот в подтверждение закивал головой.
— Спроси у него, почему он это сделал.
Аша задала вопрос и перевела ответ.
— Он сказал, что мы ему понравились. Увидев нас, он подумал, что вернулись времена его молодости.
— Что ж, — вздохнул Максим, — надо признать, ему это удалось.
Вынув бумажник, он расплатился с торговцем, который раскланялся с просиявшим лицом, и продолжал кланяться, сколько они не оборачивались.
— Кажется, ты произвела на него впечатление, — заметил Максим, многозначительно рассматривая ее воротничок.
— Нет. Это ты сразил его наповал. Он не сводил глаз с твоих бретелек.
— Ну ладно. Не будем спорить. Мы оба выглядим так, будто сошли с учебника по истории. Но все же это не повод, чтобы отказать себе в удовольствии провести этот день, как нам хочется.
Держась друг за друга, они выбрались из толчеи, начинавшей действовать им на нервы.
— И что нам с этим делать? — Максим недоверчиво повертел в руках трубку, сделанную, по словам старика, из черного дерева. — Хотя, по-моему, она просто покрашена.
— Я устала, — объявила Аша и потащила его к фонтану.
Они присели на краю парапета в месте, свободном от ребятишек. Которые были постарше, те поглядывали на них раскрыв рты.
— Как хорошо! Подумать только, сегодня у меня выходной! Я могу делать все что угодно. И даже не делать ничего.
— Любопытно, что это на дядюшку нашло, что он отпустил нас на весь день. Я уж думал, такого с ним никогда не случится. И это после того, как я чуть не сбежал. А может, как раз потому, что мы вернулись?
— О, Петр! — умоляюще сказала Аша. — Ты сам только что говорил… Давай не будем об этом, хотя бы сейчас. Я боюсь, что если мы начнем все сначала, то обязательно испортим себе настроение.
— Ладно, забыли, — охотно согласился он.
Склонившись над поверхностью воды, он потянулся за цветком лотоса, плававшим за его спиной. Аша успела это заметить и вовремя схватила его за руку.