Сорвать банк

Гарднер Эрл Стенли

– Видите ли, я полностью посвятил Филиппа в свои секреты. Филипп знает, что миссис Кул руководит детективным агентством и оно занимается выяснением того, что произошло с Корлой Бурк. Он осведомлен также о вашей роли в этом предприятии, так что если вы обнаружили что-нибудь похожее на путеводную нить, вы не должны скрывать это от него.

Я вытащил из кармана конверт, показал его молодому Уайтвеллу и спросил:

– Это ее почерк?

Он нетерпеливо выхватил у меня конверт, уставился на него, не согнав, правда, с лица отсутствующего вида.

– Это ее почерк.

В

свою очередь Уайтвелл-старший тоже схватил конверт.

– Вы были правы, миссис Кул, – сказал он, – мистер Лэм шустро работает.

– Я же вам говорила.

Уайтвелл запустил пальцы в конверт. На лице его появилось озабоченное выражение.

– Разве там не было письма? – спросил он.

– Думаю, что было.

– Вот оно, несомненно, дало бы нам ключ.

Я согласно кивнул.

– Где же сейчас это письмо?

– У мисс Фрамли его нет.

– У нее его нет?

– Нет.

– Что же она с ним сделала?

Я пожал плечами.

– Она помнит его содержание?

– Пока не знаю.

– Почему это не знаешь? Разве ты с ней не разговаривал? – вмешалась Берта Кул.

– Да, но ее дружку не понравился мой образ действий. Он использовал меня как боксерскую грушу.

– Ты и выглядишь как многократно битая боксерская груша.

– Мы добьемся его ареста, – сказал Уайтвелл.

– Это не понадобится. Когда он наносил на мою физиономию последние мастерские мазки, вмешался полицейский. Правда, и ему перепало. Он выглядит так же, как и я.

Берта Кул и Уайтвелл обменялись взглядами.

– Что ж, – сказал Уайтвелл, – вы можете еще раз добраться до мисс Фрамли и выяснить, что там было в письме.

– Да, но лучше пусть ветер немного поутихнет.

Берта хмурилась. Что-то ее тревожило, ставило в тупик. Она отверзла уста:

– Знаешь что, Дональд, иди-ка в свой номер и надень чистую рубашку. У тебя есть с собой другой костюм?

– Нет.

– Ладно, тогда попытайся этот привести в порядок.

Вслед за Бертой отверз уста – неожиданно для меня – Эндикотт:

– Артур, похоже, у нас появилось время отправить несколько телеграмм. Филипп, тебе тоже лучше пойти с нами. Вы нас извините, миссис Кул?

Большую часть пыли мне все же удалось выбить из моего пиджака, но галстук был совершенно порван, а воротник рубашки оказался мятым и грязным. Я надел свежую рубашку, хитроумно повязал галстук, приложил смоченное в холодной воде полотенце к лицу и держал его до тех пор, пока желвак немного не уменьшился. Причесавшись, я вернулся в номер Берты первым из всех джентльменов, недавно его покинувших.

– Дональд, я вижу в первый раз, что ты трусишь… Не то чтобы Берта тебя упрекала, дружок, нет. Но иначе я не могу себе объяснить, почему ты не гоняешься за тем письмом.

Я вытащил письмо из внутреннего кармана и вручил ей.

– Что это?

– Письмо Корлы Бурк.

– Где ты его взял?

– У Хелен Фрамли.

– Значит, ты солгал Уайтвеллу?

– Нет. Я не сказал ему, что у меня его нет. Я сказал, что у мисс Фрамли его нет. Его у нее и нет, раз она отдала его мне.

Берта усиленно заморгала своими глазками-бусинками.

–

Читай.

Берта прочла письмо и подняла глаза.

– Не понимаю. Зачем скрывать его от нашего клиента?

– А то письмо, которое написал Уайтвелл, у тебя?

– То, что ты дал мне?

– Да.

– У меня. А что?

– Давай-ка взглянем на него.

Берта нетерпеливо воскликнула:

– Нет, лучше заняться немедленно этой Бурк.

– Я полагаю, что мы можем больше узнать о нашем деле, если взглянем на письмо Уайтвелла.

– Мы его уже знаем!

– Посмотрим еще раз, – настаивал я, – оно написано на обтрепанной бумаге очень высокого качества, с водяными знаками. Обрати внимание на размеры листка. Взгляни… Этот листок – часть фирменного бланка. Кто-то острым ножом разрезал бланк.

Берта заморгала еще быстрей. Спустя мгновение сказала:

– Начинаю, кажется, понимать, продолжай, продолжай.

– Уайтвелл, мы знаем, не в восторге от идеи женитьбы сына на Корле Бурк. Он пригласил Корлу в свою контору. Там сделал ей какое-то предложение, которое она приняла… Она согласилась выйти из игры, но при этом хотела спасти свою репутацию. Она собиралась исчезнуть при таких обстоятельствах, которые позволяли бы предполагать, что ее вынудили уехать, что она бежала от какой-то опасности.

– Тогда при чем здесь письмо?

– Письмо… оно все решает… вопрос о нашей оплате. Корла Бурк не знала никакой Хелен Фрамли. Хелен Фрамли не знала никакой Корлы Бурк. Но у Артура Уайтвелла здесь, в Лас-Вегасе, есть друзья. Эти друзья имели возможность осмотреться и найти какую-нибудь девушку, которая сыграла бы роль подсадной утки. Уайтвелл написал ей письмо как дополнительное средство в интриге, как якорь безопасности с наветренной стороны.

– Не могу уразуметь.

– Вспомни, он же отец Филиппа. Он сразу же вмешался… Он не желал смотреть, как его сын страдает… Он получит просто шок, если узнает, что любимая женщина его бросила. Но если Филипп вбил себе в голову, что девушка была похищена или находилась в опасности, а он ей не помог, вот с этим он никогда не справится. Такой нервный стресс способен полностью перечеркнуть его будущее, его карьеру. Очевидно, это и происходит. И отец достаточно проницателен, чтобы это понимать. Вспомни, он – психолог, хоть и психолог-любитель.

– Теперь я тебя понимаю, Дональд. – Берта перестала наконец хлопать глазами. – Он не мог вытащить это письмо из рукава и сказать: «Смотри, сынок, что я нашел». Он должен был спрятать письмо, и так спрятать, чтобы его смогло найти частное сыскное агентство, нанятое им.

– Все верно, Берта. Это письмо показывает, что Корла Бурк уехала по собственному желанию. А Уайтвелл Артур желает, чтоб мы нашли это письмо, и охотно нам за это заплатит. Потом он покажет его Уайтвеллу Филиппу.

– Хорошо, дружок, если он нас водит за нос, мы ему подыграем. Мы будем ходить кругами в поисках письма, вытягивать из него деньги шесть дней, а на седьмой «найдем» письмо и еще получим вознаграждение; тем самым накажем его за то, что он почел нас за простаков. Таков твой план, дружок?