Сосед по номеру
Шрифт:
— Я следил за тобой милая Айви. Каждую гребаную ночь в течение нескольких месяцев я сидел под твоим окном и наблюдал за тобой, жаждал тебя, желал тебя. — Стоя у оконного стекла, я поднимаю руку и прижимаю к нему ладонь, пока дождь заливает меня, и ручейки воды стекают с моих волос на лицо. — Я знал, к чему может привести мое желание к тебе, и нужно было убедиться, что ты будешь к этому готова. Я должен был залезть в эту чертову прекрасную голову, Айви. Должен был. Я люблю тебя, и если ты попытаешься оттолкнуть меня, ты пожалеешь об этом. Я не остановлюсь. Я буду следовать за тобой, куда бы ты ни пошла, и позабочусь
Она усиливает хватку на себе и кивает. Я вижу, как шевелятся ее губы, и это похоже на «да».
— Я купил дом рядом с твоим. Я наблюдал за тобой, узнавая, какая ты. Я влюбился в тебя, и ты стала моей. Открой это окно и позволь мне извиниться перед тобой. Позволь мне показать, на что могут быть похожи моя любовь и одержимость. Пожалуйста, открой окно, детка.
Она стоит, взвешивая все «за» и «против». Спустя несколько мгновений, которые кажутся мне часами, Айви делает медленные нерешительные шаги. Достигнув окна, тянется, чтобы открыть его… но вдруг ее рука замирает и она отступает назад.
Нет! Пожалуйста! Та крошечная надежда, которая у меня была несколько минут назад, тает. Я не могу потерять ее.
— Айви.
— Нет. Ты следил за мной потому, что хотел меня. Теперь я хочу, чтобы ты почувствовал ту же боль, что и я, когда узнала, что ты солгал, — говорит она, и ее голос достаточно громок, чтобы я мог слышать, как его интонация повышается.
— Что? Айви, ты должна открыть окно немедленно. Я могу сломать его…
Мои слова резко обрываются, когда она одним махом стягивает с себя шифоновую блузку, оставаясь в одном кружевном белом лифчике, и я судорожно сглатываю внезапно пересохшим горлом.
— Ты хочешь меня, не так ли? Настолько сильно, что не побоялся разрушить все своей ложью? — спрашивает она, расстегивая и молнию на юбке и позволяя ей плавно соскользнуть с ее соблазнительных бедер. Ее трусики подходят к ее лифчику, отчего мой член становится чертовски твердым.
— Айви, — предупреждаю я.
— Ты заслуживаешь наказания, видеть, как я обнажаю то, что ты провозгласил принадлежащим тебе. Видеть, как я кончу без тебя.
Бл*дь. Она тянется за спину и расстегивает лифчик, позволяя ему упасть на пол, и обнажает прекрасную пышную грудь. Твердые соски и покрасневшая от похоти кожа демонстрирует ее возбуждение. Айви возбуждена, от ее гимнофобии не осталось и следа. Ее завело и развеяло все страхи раскрытие?
— Я лягу на эту кровать и буду думать о Хантере. Ты будешь в ярости от того, что я мастурбирую с мыслью о человеке, о котором не знала, что это ты.
Я бью кулаком по стене рядом с окном.
— Айви, не смей трогать эту киску без меня и не смей думать о ком либо, кроме меня, — шиплю я.
Мой гнев растет, моя ревность кипит. Перед мысленным взором танцуют черные точки, но мой член настолько болезненно тверд, что может разорвать брюки.
— В конце концов, он знал меня лучше всех, — говорит Айви, и с этими словами поворачивается, идет к кровати и ложится, упираясь ногами в кровать. Ее покрытая кружевами киска полностью выставлена на обозрение.
Я смотрю, как прямо передо мной разворачиваются мой худший кошмар и величайшее желание. Проведя изящными пальцами вдоль клитора через трусики, она начинает
— Айви! — рычу я, ударяя кулаком по оконной раме.
Она увеличивает скорость, точно зная, что делает со мной. Внезапно я столкнулся с ослепляющей яростью и миссией, которую не могу остановить. Берусь за край рамы и тяну створку изо всех сил вверх. Через несколько секунд замок на окне щелкает и падает на пол. Я поднимаю створку окна и забираюсь внутрь. Остановив прекрасную атаку на свою киску, Айви пытается сбежать с другой стороны кровати, но быстро подойдя к ней, я хватаю ее за лодыжки.
Дергая ее на себя и переворачивая на живот, я подтягиваю ее к краю кровати.
— Оуэн! Боже мой!
— Как ты смеешь, дерзкая девчонка?
Я шлепаю ее по заднице так сильно, что звук заглушает сильный дождь, идущий за окно, и Айви визжит.
— Как ТЫ смеешь! Ты преследовал меня. Ты солгал мне. Ты злоупотребил своей властью! — выплевывает она.
Айви выкручивается, садится и пытается встать с кровати, но я не позволяю ей это сделать. Толкнув ее назад на кровать, отчего она падает на спину, я задираю ей руки над головой, сжимая запястья в крепкой хватке.
— Признай это — тебе нравится, что я был настолько без ума от тебя, что просочился в каждую часть твоей жизни. Проник в тебя всеми возможными способами и наблюдал за тобой так, что делало тебя уязвимой и только моей. Ты можешь использовать свой гнев как прикрытие для своего желания, но не заблуждайся — ты принадлежишь мне, и я могу делать с тобой все, что захочу. Я никогда не перестану следить за тобой и обладать тобой, Айви.
Я хватаюсь за ее подбородок, и Айви стонет и выгибает спину, а ее красивая грудь упирается в мою грудную клетку.
— Нет, я ненавижу это. Я ненавижу то, что мне нравится, какой ты псих и маньяк. Я люблю тебя, Оуэн, и ты причинил мне сильную боль, ранил меня.
— Я знаю, что сделал это, милая Айви, но только потому, что мы оба этого хотели. Позволь мне сделать это для тебя — показать, как я сожалею, своим членом, — шепчу я ей на ухо, и она вздрагивает.
— Расскажи мне, что ты делал, пока смотрел на меня, — хнычет Айви.
— Ты была, бл*дь, создана для меня. Встань, — требую я, помогая ей. Айви поднимается, готовая услышать, что я делал, прежде чем я, наконец, заявлю права на ее пышное, захватывающее дух тело, демонстрируемое мне. — Я наблюдал за тобой, мечтал о тебе. Мой член болел каждую ночь, когда я гладил его, следя за тобой. Я трахал свою руку каждую ночь. Ты подчинила меня себе, — я поворачиваю ее. — Наклонись вперед.
Я давлю между ее лопаток, и она склоняется над кроватью, опираясь на руки.
— Я видел, как ты вот так наклонялась каждую ночь, твоя киска блестела для меня. Ты оставляла свои шторы открытыми, потому что хотела, чтобы я тебя видел. Ты, должно быть, чувствовал мое желание к тебе, хотела, чтобы я вожделел тебя… и я это сделал. Эта красивая киска, — потянувшись между ее ног, я обвожу ее клитор.
— Оуэн! — кричит она, выгибаясь.
— Но ты не знала, что я смотрел, Айви, и это одновременно возбуждает и злит, потому что это шикарное тело могли увидеть другие мужчины. — Я шлепаю ее по заднице, и она кричит. — Скажи, что сожалеешь о том, что была такой непослушной девочкой.