Соседи. Попасть, выжить и (Не) влюбиться

Сапфир Ясмина

В последние годы, по прошествии почти шестидесяти лет, целой жизни обычного человека моего мира, Сил писал редко – раз в неделю, два раза. Про любовь не говорил, иногда лишь проскальзывало: «Без тебя так порой тошно…»

Или: «Знаешь, я бы сейчас рванул прямо к тебе, сгреб в охапку и унес к себе, не спрашивая согласия».

Но и только.

Я лишь читала. Ни разу не ответила, не написала.

Мне нечего было ему отвечать.

Лишь тоска вдруг схватывала где-то в груди, тянула в районе сердца и хотелось завыть, закричать, да просто – заплакать.

Но я собиралась с силами и нервами. И продолжала борьбу с тварями.

Со временем тягостные мысли

«Как же мне все-таки его не хватает» перешли в грустные «Ничего не поделаешь». Надежды «А вдруг он изменится» в ощущение: «Он не сможет смириться с моей самостоятельностью и воинственностью. Ему нужна домашняя женщина».

Я хотела воевать с гадкими тварями! Хотела убивать их и жутко хотела победить.

Наверное, я не совсем правильная женщина, если это было важнее любви…

А может – правильная. Какая любовь, когда нас всех могут враз перебить?

Я скучала по Силу и сейчас, когда Гаоль Андерс снова завел свою песню о возможных свиданиях и отношениях, ощущение накатило на меня с новой силой…

ГЛАВА 4

Телла

Главная лаборатория, в которой химичил Гаоль располагалась в самом сердце Научного комплекса.

Андерс, как обычно открыл мне дверь.

Сил, кстати, делал подобное редко. Галантность была не совсем в его стиле. Забота, старание обеспечить защиту и комфорт – это да, в полной мере. А все вот эти расшаркивания, джентльменство... нет это совсем не про Града.

Помещение было шестигранным. Со всех сторон вокруг посетителя толпились установки самых разных размеров и форм. Квадратные, прямоугольные, круглые. Маленькие, со спичечный коробок и огромные – от пола до потолка, объемом почти с целую комнату, если вспомнить масштабы комнат в хрущевках.

Тумблеры, кнопки, какие-то лампочки.

Стульев и столов тут тоже было навалом. И на них также громоздились, теснились разные устройства и провода.

– - Я могу начать доклад? – официальный тон Гаоля порадовал.

– - Да, советник Андерс, конечно. Только дайте я подключу к нашему диалогу других генералов и руководителей поселений.

Связаться с военачальниками Земли могли только равные или близкие по званию.

Даже у ученых не всегда был доступ к таким лицам.

Я не стала проверять, может ли Гаоль это сделать. Подключила свой коммуникатор к экрану одного из самых мощных компьютеров на Земле, выбрала нужных мне «абонентов» и нажала режим «диалога».

На экране одно за другим появлялись суровые и серьезные лица военных, и чуть более нейтральные – чиновников.

Кто-то не ответил – значит у него шел бой с тварями. Сможет – присоединится. Выхода нет. Главы поселений тоже подключились не все, но практически.

Планетой правил сейчас не президент, а совет всех этих людей. Так что… по факту, у нас состоялось правительственное собрание.

– Начинайте, советник Гаоль, – официально произнесла я.

– - Итак, в настоящее время мы дорабатываем прибор фиксации движения. Он необходим для того, чтобы бойцы больше не полагались исключительно на собственные органы чувств, как происходило до настоящего времени. Глаза и уши способны обмануть или же обмануться на нервах. Только не разрядный фиксатор движущихся объектов.

– - Вы меня совершенно не удивили, – вклинилась я, – Это мечта – наконец-то хоть как-то засечь тварей, чтобы начать воевать с реальными существами, а с не фантомами и призрачными воинами. Но, мне все же думается, что в бою ваша машинка не менее бесполезна, нежели ваше предыдущее изобретение. Эти пресловутые уловители частиц, при

помощи которых вы хотели исследовать остатки невидимых тварей. Если помните, найденные частицы словно бы растворились и просто пропали. Датчики движения не эффективны в бою. Ведь дергаются, перемещаются, шарахаются не только враги, но и сами бойцы. В условиях жестко ограниченного времени у солдат нет возможности думать – какие показания ваших приборов нужно принимать в расчет, а какие – не стоит. Пока ребята будут отвлекаться на подобные экзерсисы, их просто могут убить или ранить…

– - Вы не правы, – горячо возразил мне Гаоль, – Мы думали о подобной неразбирихе. Потому и настроили датчики так, чтобы они игнорировали движение всех объектов, по параметрам схожих с людьми и животными. Наши датчики способны зафиксировать все, что угодно, но не действия ваших солдат.

– - Что ж, так лучше. А насколько они мобильны?

Гаоль молча достал из ящика стола штуковину, напоминающую часы с плазменным циферблатом. Вместо стрелок на крошечном мониторе, разбитом на сектора, подобно разрезанному на равные куски пирогу, бегали ярко-алые точки.

– И что произойдет, если появятся враги? – спросила я, пока остальные военачальники и главы поселений лишь слушали.

Гаоль включил одну из своих установок, похожую на две каменные плиты с разноцветными гранями: синими, белыми, желтыми и зелеными. Прибор глухо зарычал, словно очень некстати потревоженный зверь. Затем между плитами заискрилось одно из недавно обнаруженных учеными силовых полей. Оно выглядело практически прозрачным, но временами шло красноватыми вспышками.

Гаоль взял со стола ножницы и с размаху швырнул в поле. Предмет повис в воздухе. Андерс кивнул на свой новый прибор. На циферблате забегали всполохи, розовые и синие, голубые и желтые. Но затем он вернулся к своему прежнему нейтрально-серому цвету. В центре экрана появилась система координат и график полета ножниц – тонкая красная линия с яркой точкой на самом конце. Рядом с отметкой финального положения предмета высветилось расстояние до него.

– - А если движется не обычный объект, а то непонятно что, что и представляют собою враги? – подковырнула я Андерса, – Вспомните. До начала Темной Войны у людей уже были приборы, фиксирующие различные движущиеся объекты вокруг. Они помогали даже в полной темноте: под водой, высоко в небе и в космосе. Сканеры, датчики, радары и прочее. Но когда напали враги, вся эта техника оказалась бесполезной грудой металла и пластика!

– - И об этом мы тоже подумали, – глядя мне прямо в глаза ответил Гаоль, будто отчитывался он лично мне и лично мне что-то доказывал. – Так вот. Когда враги перемещаются, они перестают быть просто неясного происхождения объектами. Они еще и определенным образом воздействуют на молекулы воздуха. Вы сами не раз пользовались сканерами воздушных энергетических полей, чтобы уточнить – есть ли вблизи определенного участка внешних укреплений большие полчища невидимых тварей. И такая информация никогда не подводила. Однако, каждый враг по отдельности дает столь незначительные колебания полей, что прежняя аппаратура была не в состоянии их зафиксировать. Ей банально не хватало чувствительности. К тому же, сильно мешали помехи – атмосферные явления того же порядка. Эти проблемы мы и решили сегодня. Вообще для обработки сведений, «перевариваемых» разрядным фиксатором движения за считанные секунды не применимы никакие устройства или же структуры, кроме четырехмерных. Они превращают процесс длительностью в годы в мгновенное действо, – советник разошелся не на шутку, закидав меня непонятными терминами.