Соседка
Шрифт:
— Ш-ш-ш… Не спеши…
Потом он ласково провел по губам Слоун кончиком языка, а большим пальцем медленно стал поглаживать подбородок девушки.
— Подними руки и обними меня, — попросил он, осыпая шею Слоун быстрыми поцелуями.
Она так и сделала и, запустив пальцы в густые волосы Мэдисона, принялась гладить их. До чего ей было приятно прижиматься к нему всем телом, приникать головой к его широкой груди!
Картер начал медленными, уверенными движениями поглаживать спину Слоун, а она в ответ, слегка повернувшись, стала
— М-м-м… — простонал он. — Господи, Слоун!.. Да! Да, любимая! Только не останавливайся!
Молодой человек одним движением расстегнул пуговицы на блузке Слоун и стянул ее с плеч девушки вместе с бретельками бюстгальтера. Он нежно покусывал и ласкал языком ее бархатистую кожу, а затем взял груди девушки в свои ладони. Она со стоном выгнулась.
— Какие мягкие и нежные… — хрипло прошептал он, водя большими пальцами по ее соскам. Его глаза засветились от гордости, когда они напряглись и кожа на груди Слоун покрылась мурашками. — Мне так хотелось взять их в рот, еще когда я впервые увидел тебя… в ту, первую ночь… И до сих пор хочется, — шептал он, переходя от слов к делу.
Слоун дрожала от его прикосновений, ее колени подгибались. Девушка была узницей страсти и чувственности, а Картер — ее тюремщиком. Никогда прежде не доводилось ей испытывать столь божественных ощущений.
— Я хочу тебя, Слоун…
— И я тебя хочу, — призналась она. Дрожащими руками она обнимала его за талию, вдыхая полной грудью аромат его тела и зная, что через мгновение им придется разойтись. Но это короткое мгновение принадлежало только им. Им двоим! Картер хотел ее, а Слоун могла делать вид, что имеет право обниматься с ним.
— Ну что, Слоун, после того, как ты заставила меня пройти чистилище, — прошептал Мэдисон в волосы девушки, — ты станешь любить меня? Станешь? — повторил он страстно.
— Я правда люблю тебя, — тихо проговорила девушка, водя губами по его шее.
Схватив Слоун за плечи, Картер отстранил ее от себя и взглянул прямо в глаза. Этот взгляд обжигал ее.
— Ты же прекрасно поняла, что я имею в виду!
— Я… я не стану… заниматься с тобой любовью, — спокойно промолвила Слоун.
Резко отпустив ее, Картер ударил кулаком одной руки в ладонь другой.
— Черт! — выругался он. — Но почему? — И, проведя пальцами по спутавшимся волосам, он вновь вскричал: — Почему?
Очень медленно девушка привела в порядок свою одежду и устало повернулась к нему.
— Тебе отлично известно почему, Картер. Ради бога, не начинай этот разговор снова. Если мы хоть раз… ляжем вместе, то причиним боль человеку, которого оба любим.
— А ты думаешь, мы причиним ей меньше боли, если будем просто хотеть друг друга?
— Нет, конечно, зато потом мы не будем чувствовать себя уж очень виноватыми.
— Сомневаюсь, что вообще буду чувствовать себя виноватым в том, что полюбил тебя, — хмуро заметил он. — И уж точно не буду испытывать угрызений совести, если овладею тобой.
— Нет, будешь! — воскликнула Слоун. — Непременно будешь!
Мэдисон с негодованием подбоченился:
— Не говори ерунды. У меня нет твоей страсти к самопожертвованию, Слоун. И лик мученика мне вовсе не к лицу.
Гнев охватил все существо Слоун, которая еще мгновение назад изнывала от желания.
— Похоже, я позволила тебе сделать то, чего ты явно не заслуживаешь!
— Что ты хочешь этим сказать?
— Не думала я, что ты прибегнешь к таким средствам. Но если я задела твое мужское самолюбие тем, что отказала тебе, и ты позволяешь себе меня оскорблять — что ж! Продолжай! Но я не изменю своего мнения! Не лягу с тобой!
— Оскорблять?! — недоуменно переспросил Мэдисон. — Детка, позволь мне объяснить тебе, что такое оскорбление. Оскорбление — это когда женщина возбуждает мужчину, а затем говорит, что он ей не нужен.
Эти слова больно ранили Слоун, словно он ударил ее; девушку затошнило от отвращения.
— Мне не нравится, когда меня называют «детка», — процедила она сквозь зубы. — То, что ты сказал, — грубо и вульгарно.
— Я пока еще не сказал ничего грубого и вульгарного, — обозлился Мэдисон.
— Вот и оставь подобные выражения для своих книжонок! — выпалила Слоун, с треском открывая дверь. И добавила: — Уверена, что там им самое место! — Она захлопнула дверь прежде, чем Картер успел выкрикнуть что-то в ответ.
Вскоре вернулась Алисия, нагруженная многочисленными свертками и коробками, наклейки на которых говорили о том, что все обновки приобретены в самых дорогих магазинах на Юнион-сквер.
— Слоун! Сло-оун! — позвала она, расплатившись с шофером такси.
Хозяйка вышла из своего небольшого кабинета, где она уже довольно долгое время всматривалась в длинные столбцы цифр на листках, которые выплевывала ее счетная машинка.
— Ты хоть что-нибудь оставила в магазинах? — спросила она, стараясь голосом не выдать, что всего лишь час назад она целовалась с ее женихом. Но, несмотря на радостное, оживленное выражение лица подруги, Слоун не стало легче.
Волосы Алисии растрепались от ветра и намокли под дождем, как и ее черные сапоги и дождевик того же цвета.
— Нет, погоди, — закричала Алисия, — взгляни сначала, что за чудесные вещи я купила! А где Картер?
— Наверху. Работает, — как можно равнодушнее ответила Слоун, избегая смотреть подруге в глаза. — Я все время слышу стук машинки.
— Пойдем. Хочу кое-что примерить на тебя.
— Через минуту. Ты пока поднимайся, — предложила хозяйка. — А я приготовлю горячий сидр и присоединюсь к тебе. Устроишь мне настоящий показ мод. — Слоун надо было собраться с мыслями — ей казалось, что она не сможет избавиться от чувства терзающей ее вины.