Сотник 2
Шрифт:
Домик, примостившийся в уголку усадьбы был сравнительно невелик. Ивану, так вполне достаточно. Четыре комнаты, из которых лично его только одна, выступающая в двух ипостасях, кабинета и спальни. Еще одна отводилась под гостиную, третья под кухню, ну и в последней располагалась охрана, без которой Иван теперь никуда. Мало того, еще и увеличил число телохранителей до четырех человек.
На заднем дворе два флигелька. В одном проживает семья, присматривающая за усадьбой и вообще. Супруга, она же экономка и повариха. Муж и двое сыновей четырнадцати и тринадцати лет, на все руки от
Во втором флигеле размещается на постой конвой. Телохранители оно конечно хорошо, но без особого конвойного десятка Иван в поездку не отправляется. И без разницы, конным или на пароходике. И экипированы бойцы по первому разряду, и обучены особо. Ну и подобраны с тщанием.
Тут опять-таки стараниями Кузьмы, который успел породниться со своим работодателем. Оженили таки его Семена на Анне, младшей сестре Ивана. Батя конечно для порядка носом покрутил, мол кровиночку, за которой и дворяне в очередь выстраиваются и вдруг за чуть ли не холопского сына. Но потом махнул рукой. И уж тем паче, когда Иван заверил родителя, что Семен еще проявит себя, да так, что всем на зависть. Ну золотая голова у парня, что тут еще скажешь.
Тесно? Ну, как сказать. Иван, он ведь непритязательный. Есть где посидеть поработать или кости уронить, и ладно. У него и в Замятлино был бы простой домишка, но народ ведь не поймет, коли он будет проживать не в подобающем тереме.
В Пскове тоже косятся, но глядя на возводимые каменные хоромы, относятся с пониманием. А уж когда по периметру ограды появились фонари, освещающие еще и часть прилегающей территории, так и вовсе с гордостью. А вот знай наших. Эвон чего у нас в граде есть. Ни у кого нет, а тут, пажалте.
Оказавшись дома, Иван тут же засел за бумаги. Нет, на этот раз он не собирался выдавливать из своей памяти никакие новинки. Даже если что и взбредет на ум, не ко времени. Тут буквально земля под ногами горит, не до новинок.
Перо резво заскрипело по бумаге. Письмо оказалось коротким и емким. Иван приказывал Кузьме, Григорию и Артему Жабину, под которым сейчас было формирование полка, срочно выдвигаться в Псков. Оно бы и самому… Да только нет ему хоту отсюда, пока ситуация хоть малость не разрядится. А для этих троих у него задач столько, что только держись. На бумаге же всех нюансов не учесть. Нужно ломать голову всем вместе, да не один день.
***
Лиза сидела на постели подоткнув под спину большую подушку. Оно бы подняться пора, все же час не ранний. Но сегодня как-то особо не хотелось подниматься спозаранку. Вчера пришлось присутствовать на гулянье во дворце у тестя. Праздновали помолвку его младшего сына, и деверя Лизы, да царева ближника Юрия Трубецкого. И пробыть там пришлось допоздна. Умаялась. Вот теперь и ленится вставать.
Настенька народилась семимесячной аккурат на сороковой день после гибели отца. Скорее всего сказались переживания и тяжесть дороги. Лиза откровенно испугалась когда отошли воды. Да что там, у нее началась самая настоящая паника. Может от того и роды не задались. Но Господь смилостивился и пусть девочка была недоношенной, а от того совсем крохой, тем не менее была здоровой и прибавляла буквально каждый день. Ну или это матери только казалось.
Дверь легонько скрипнула, и в спальню вошла улыбающаяся тетка. Нет она вовсе не позабыла о племяшке, присутствовала при родах. И теперь заезжала каждый день во дворец великой княгини Трубецкой, подаренный ей царем. Тот посчитал, что не стоит сестре проживать в доме тестя. Мало ли как то будет понято наследником и старшим братом ее покойного супруга.
– Здравия тебе, Лизонька,- приваливаясь плечиком к дверному косяку, произнесла Ирина.
– И ты будь здрава, тетушка,- зардевшись от того, что до сих пор в постели, ответила молодая мать.
– Как Настенька?
– Слава Богу. Ест да спит.
– Это хорошо. Во сне и материнском молоке вся сила. Дочку-то так и думаешь сама кормить, иль мамке отдашь.
– Нет, сама кормить стану. Мы с Ванечкой очень дочку хотели,- вдруг опечалившись, пояснила свою позицию она.
– Ну и правильно. Грудь у тебя справная, апосля не обвиснет, так что корми, и никого не слушай. Опять же, эти портные затейники чего только не удумают. Распоследнюю корову лебедушкой вырядить могут, а уж о такой красоте и говорить нечего.
– О чем это ты Тетушка?- Высвобождая грудь из ротика насосавшейся и уснувшей дочери, поинтересовалась Лиза.
– Давай ее сюда,- тут же подступившись, требовательно протянула руки Ирина.
Получив кровиночку, она тут же приникла к спеленатому младенцу и жадно вдохнула. В нос тут же ударил неповторимый запах младенца, пахнущего чистой душой и материнским молоком. Когда после третьего вдоха Ирина наконец оторвалась от пеленок, ее лицо светилось неподдельным счастьем.
– Вот так похожу к тебе, похожу, и решусь на еще одного ребеночка,- томно произнесла женщина.
– Брось,- склонив головку набок, недоверчиво произнесла Лиза.
– Думаешь уже не смогу?- С наигранным вызовом спросила княгиня.
– Ничуть не бывало. Да только… Те-отушка…
– Ну-у,- неопределенно покачав головой протянула та,- и на старуху бывает проруха.
Вот только не сказать, что при этом она была растеряна или огорчена. Ничуть не бывало. Лицо так и светилось неподдельным счастьем. Кто бы мог подумать. Пятый десяток. Да еще и с мужем своим сошлась не по любви, а из расчета и выгоды. А подиж ты.
– Гастон знает?
– Нет еще,- с хитринкой ответила она.
– А вытравить не хочешь? Ить как мучилась с сыном.
– Сума сошла,- грозно сдвинув брови, одернула племянницу тетка.- Раньше думать нужно было. А коли случилось, на то воля Божья.
– Прости тетушка. Я и не думала тебя обижать,- искренне повинилась Лиза.
– Знаю,- вздохнула княгиня.- Ладно, то позади, и нечего оглядываться. Оно того не стоит. А ведь я к тебе по делу, девочка моя.
– По какому?
– Гонец из Пскова прибыл. Тамошнее вече, кланяется Николаю, и просит тебя на княжеский стол посадить.