Сотовая бесконечность

Вольнов Сергей

Рыцарь бросил Отто тряпицу и выбрался из ладьи.

На берегу стоял высокий, мощного телосложения мужчина с тёмным, дублёным непогодами, морщинистым лицом. Хотя был он не так уж стар, сорока лет от роду. Наверное, его старили длинные волосы и усы. Совершенно седые.

Голова старика на теле молодого атлета.

Маленькие чёрные глазки смотрели зло, пронизывающе. Казалось, их взгляд проникает насквозь, видит, сколько монет за душой и можно ли их отобрать. Добавив к этому длинный сломанный нос и пару жутковатых лиловых шрамов, отнюдь не украшающих

это лицо, можно было получить портрет рыцаря Зигфрида де Бурга, барона Рур, старшего паладина ордена Мечей Господних, очень близкого, хоть и бедного родственника дома Габсбургов, прочно утвердивших на своих головах корону Священной Римской империи.

Таким знали его в империи – старым воином, закалённым Крестовыми походами, суровым, бескомпромиссным борцом за веру. Бессребреником…

Убийца, насильник и жестокий палач, не гнушающийся никакой, даже самой скудной поживой. Таким знали его в тех землях язычников, куда он нёс божье слово, насаждая его своим длинным мечом. Правда, мало кто оставался в живых для того, чтобы поделиться с кем-нибудь впечатлениями.

Даже ближайшие соратники, отребье, собранное им по всему свету, прожжённые головорезы, составлявшие его личный отряд, называли его Зигом Жестоким. Три десятка крепких, отчаянных, готовых на любое злодеянье мужчин, не задумывающихся ни о чём, кроме как прибрать к рукам всё, что не поспел загрести их предводитель.

Очень немногие из них ведали о глубоком подвале под замком Дайнхофф, родовым гнездом де Бургов, куда Зигфрид с упорством хомяка стаскивал награбленное добро.

В этот раз Зиг повёл свою дружину в северные земли князя Киевского. Малообжитой, но чрезвычайно богатый край!

За те две седмицы, что провели они на земле русичей, разорить удалось лишь несколько небольших деревенек в дюжину деревянных хижин каждая. Добыча была небогатой, но отряд не голодал. Леса язычников кишели всевозможной дичью.

И вот сегодня дозорные обнаружили приставшую к берегу реки одномачтовую ладью, а при ней старика. Гюнтер Винториз остался сторожить пленника, а Базиль Скулолис вскочил на коня и помчался к отряду.

– Фрид! – гаркнул Зиг, подзывая свою «правую руку», Фридриха Бромгауза, к двадцати пяти годам умудрившегося заслужить звание паладина ордена, что уже говорило само за себя. Тот ещё молодчик! Иных умудрённых мужей за пояс затыкал.

Младший паладин ордена, верховным магистром коего являлся непосредственно Его Святейшество Папа, отделился от группы тяжеловооружённых всадников, поблёскивающих на солнце железом. Воины Христовы жадно опустошали найденный в ладье бочонок хмельного.

– Слушаю, мой старший брат! – обратился он к рыцарю по правилам ордена, хотя лицо его при этом не выражало даже намёка на почтение и смирение, положенные при общении со старшими братьями. Фридрих отвесил полушутливый поклон.

– Этот презренный язычник рассказал перед смертью много интересного! – Зиг коротко кивнул седой головой в сторону ладьи. – Тут неподалёку городок есть. Тулики, сдаётся… Небольшой,

но богатый. Все деревни туда на торг съезжаются, а гарнизон – всего-то десятка два увальней.

– Но эти два десятка за стенами, хоть и деревянными, – резонно возразил паладин Бромгауз.

– Ты прав, Фрид, – согласился Зиг. – Если они успеют закрыть ворота, нам в городок не пробиться. Но если мы застанем их врасплох…

– А сможем ли мы застать их врасплох? – приподнял бровь Фридрих. – Со стен-то они нас достанут, а мы… нам нечего противопоставить варварам под стенами их селения. Лишь в поле мы…

– Хозя-а-аин! – Вслед за нарастающим топотом копыт на приречную поляну влетел рыжий жеребец, несущий своего седока, тридцатишестилетнего Эриха Краузе, лучшего разведчика и добытчика отряда. – Хозяин! Там!..

Эрих, соскочив с коня на подёрнутую инеем траву, поклонился старшему паладину, отёр потный лоб рукой.

– Там город неверных!.. Недалеко! Полчаса быстрой скачки!

– Я знаю, Эрих… – отмахнулся Зиг. – Толку-то?

– Хозяин! – опытный разведчик сделал жадный глоток из поданной младшим паладином фляги, и добавил: – К нему идёт обоз!

– Обоз?!

Зигфрид де Бург резко повернулся к своему разведчику. Вернее, повернулся уже Зиг Жестокий. Чёрные глаза полыхнули чёрным пламенем.

– Да, господин! Тринадцать возов, набитых добром! Охрана – несколько сонных дикарей.

– Воины Священной Римской империи! – Зиг Жестокий взлетел в седло, выхватил из ножен меч, ярко блеснувший на солнце. – Господь зовёт нас…

– Господин! – перебил его разведчик. – Они уже подходят к городу…

– К городу? – нахмурился паладин, сдерживая гарцующего, застоявшегося коня.

– К тому времени, когда мы сможем их достичь, они будут у самого города.

– Так это, наверное, тот самый Тулики и есть?

– Вот уж не знаю, – смутился рыжий Эрих. – Я пленных не брал…

– Парни! По коням! – заорал Зиг. – Нас ждёт ДОБЫЧА!

В мгновение ока весь его отряд оказался в сёдлах.

– Отто, Зигмунд, Ганс! – сдерживая крутящегося на месте боевого жеребца, проревел рыцарь. – Сжечь здесь всё и за нами!

Отряд понёсся за своим предводителем сквозь заснеженный лес.

– Старший брат!

Фридрих Бромгауз догнал рыцаря де Бурга.

– Что мы будем делать?

– Доскачем, а там увидим…

Больше «правая рука» своего господина не расспрашивал. Получасовая скачка закончилась на опушке леса, в виду небольшого городка варваров, обнесённого высокой бревенчатой стеной с бойницами. Да ещё и пяток бревенчатых башен с четырёхскатными шатровыми крышами. От опушки до городских ворот было около трёх сотен футов.

К городишку действительно уже подползал обоз – дюжина тяжело груженных саней.

– Атакуем? – к Зигу подъехал Фридрих, теребя рукоять меча.

– Погоди-ка, Фрид. – Рыцарь резко натянул повод своего молодого нетерпеливого жеребца, сдерживая животное, разгорячённое после скачки. – А не атаковать ли нам их на входе в город?