Совершенный геном: Архичервь 12
Шрифт:
Глаза Эйдона вздрогнули, и он тоже оскалился.
— Займусь переоборудованием кораблей, и производственных линий в улье. Однако… — Хорошие новости омрачились неприглядной действительностью, и паук в нерешительности взглянул на друга. — Мы и правда так просто отдадим завоеванные миры? Тысячи лет… Тысячи лет мы сражались за них, а теперь даже не можем использовать собственные ресурсы для создания нужного оружия. Если ты позволишь…
Эйдон, оглянувшись на насторожившихся хоруанцев, не договорил, но смысл был итак понятен. Они неоднократно беседовали на эту тему, однако Влад раз
— Делай то, что посчитаешь нужным. — Влад дал решительное согласие, а затем повернулся к хоруанцам, которые смутно догадывались, что недоговоренности связаны с ними. — Вам запрещается мешать Эйдону. Любые попытки вмешательства расцениваются как предательство, и будут караться смертью.
Оставив угрожающее послание, Влад использовал междоменную нору и перенесся в лабораторию крепости Аман вместе с оборудованием и мертвыми гооранцами. Ему предстояло тщательнее разобраться со слугами Моаха, а также вернуть способность заражать норботтов.
— Расскажи, что ты видел. — Сухой кашель скелетоподобного существа антрацитово-черного цвета, разогнал затхлый воздух величественной усыпальницы.
Звук эхом отразился от стен из аквомаринового камня, на котором красовались древние фрески. Здесь, внутри гигантской ониксовой пирамиды, собрались все четверо тутархов — правителей гооранских посмертий.
Дрейфующая в открытом космосе гробница являлась одним из самых древних строений во вселенной. Отсюда началось падение первой, и некогда величественнейшей разумной цивилизации, которая ныне носит имя Гооргон.
— Не описать словами… — Нагаратху — тутарх посмертия тлена, пытался подобрать что-то. К его горести высохший язык отказывался работать так же хорошо, как при «жизни». — Смерть… Зеленую заразу настигла смерть… Остались лишь крохи, не более одного михтэ в наших посмертиях. Но выжившие изменились…
С тяжелым произношением Нагаратху провел бледной дланью перед собой, простым движением разрывая пространство. Из бреши вывалились тела воинов Вормонд, так и не сумевших завершить трансформацию родословной.
— Квадук… — Вдыхая аромат мертвых тел сквозь полуразложившиеся ноздри, раздутый гооранец, покрытый гниющей плотью, выпалил ненавистное слово. Гонаату — тутарх посмертия гноя, по одному запаху смог определить, кто же забрал души червей.
Тутархи, занимавшие троны у четырех угловых оснований колоссальной пирамиды, погрузились в молчание.
— Квадук пожал души червей… — Линшу — тутарх посмертия излома, щелкнул челюстью. Древний правитель представляющий собой потрескавшийся череп с двенадцатью парящими под ним косами, заменяющими утраченное в бесчисленных схватках тело. — Но мы должны оборвать последние жизни. Во славу Моаха.
— Во славу Моаха…
— Во славу Моаха…
— Во славу Моаха…
Все тутархи поддержали инициативу Линшу. Они послали гонцов во все уголки Гооргона, чтобы собрать воедино четыре посмертия и оборвать существование червей.
Глава 415: Снова заговор?
Высокоточные приборы на столе перед Владом затряслись. И не только они, вся лаборатория шла ходуном, вынуждая приостановить важный эксперимент.
— Началось. — Подняв зеленые глаза в потолок, и сквозь толщу камня, опоясанного сетью пространственного полотна, увидев изменения в небе, Влад отпечатал клеймение. Пространственный карман позволил спрятать все оборудование и результаты исследований лаборатории. Не гоже оставлять их на волю случая, гадая, пройдет ли Конгулляри так же гладко, как на Земле.
Именно. Процесс, заставивший лабораторию… нет, весь Хорон дрожать — Конгулляри. Эйдон давно выступал с инициативой присоединить родину дьяволов к улью Мариэль, и не просто так. Территория Вормонд занимала колоссальные пространства, и почти во всех важных секторах есть планеты, оборудованные под нужды червей: Миры-кузни, превращенные в одну большую производственную линию. Миры-крепости, с оборонительной мощью, выходящей далеко за пределы понятия «разумно». Провизионные миры, где выращивались редкие, и даже уникальные продукты, как растительного, так и животного происхождения. То были припасы невероятной энергетической ценности, обладающие особыми свойствами. Например, травяное ухо Тинестии — растительный симбионт, который при интеграции с ушами теплокровных, многократно улучшал слуховые рецепторы.
Проблема в том, что большинство означенных планет являлись духовными пустышками. А для активации Конгулляри требовались миры, переполненные омни. В открытом космосе такое редко встречается. По этой причине Эйдон, ко всем прочим обязанностям, искал планеты с богатой духовной энергией. Миры, способные своей силой компенсировать процесс Конгулляри для пары-тройки других в случае экстренной эвакуации. Экстренная эвакуация началась, а вот энергии на возвращение полутысячи оборудованных планет до сих пор нет. И тут появляется Хорон — родина двух великих рас, обладающая просто немыслимым запасом омни в недрах. Здесь даже самые простые насекомые смертельно опасны для большинства воинов великих рас. Настолько могуча эта планета.
Влад, с трудом добившийся расположения хоруанцев, не желал отдавать Хорон на заклание. Рогатые слишком ценили все, что связано с их родовой историей и происхождением. Они бы ни за что не смирились с посягательствами на родной мир. Но обстоятельства диктуют последовательность действий, так что пришлось идти на жертвы. Лояльность дьяволов можно вернуть, а вот оборудованные миры, попавшие под власть великих рас, вряд ли. Даже если начнут проигрывать, слуги жестоких отцов ни за что не отдадут столь важные стратегические объекты обратно в руки червей.
Покинув Лабораторию, Влад взлетел в небеса, покрытые пространственными червоточинами. Ужасное явление, которое на Земле отняло сотни миллионов душ, для Хорона оказалось сущим пустяком. Энергии для обеспечения потребления Конгулляри хватило с лихвой, так что на местных жителей аномалии не нацеливались.
Чтобы проконтролировать процесс, Влад нырнул в одну из червоточин, переносясь через миллионы световых лет. Он появился над раскрывшимися недрами улья, за тысячи лет разросшегося еще больше, чем раньше.